Ширл Хенке - Огонь в крови

— Хорошо, ты спокойно кивнул Джесс и вышел в прохладную ночную тьму.

По пути на кухню он остановился на заднем дворе у насоса и умылся. Вытираясь, Джесс размышлял о разговоре с Саймингтоном. Старый управляющий ненавидел его, но оставался верен Джейкобсону и ранчо и, возможно, не уволится после того, как Джесс уедет. Хорошо. Лиссе понадобится помощь. Может, тогда она сумеет сохранить «Джей Бар» для своего мальчика. Своего мальчика. Именно так назвал Саймингтон его сына. Не внуком Маркуса. Даже не сказал «ваш мальчик». Не думай о нем.

Джесс застегнул рукава сорочки, пригладил густые пряди и направился к кухне, навстречу приветливому оранжевому огоньку и аппетитным запахам свежеиспеченных булочек и жареных цыплят.

На ярко-зеленой скатерти стояли два прибора. Лисса подала блюдо золотистых цыплят и сейчас возилась с большими льняными салфетками. Застенчивая маленькая горничная сделала Лиссе реверанс и вышла из кухни. Вид у нее при этом был такой, словно Джесс вот-вот откусит кусочек не от цыпленка, а от нее.

— Клер работала в Шайенне у портнихи, настоящего тирана в юбке. Я предложила ей перейти ко мне, когда уволила Жермен.

— Это меня не удивляет, — ухмыльнулся Джесс. Когда он отодвинул стул для Лиссы, запах флердоранжа вновь окутал мозг.

Лисса взглянула на него сияющими золотистыми глазами, и у Джесса перехватило дыхание.

— Жермен всегда ненавидела меня, но я не могла понять почему. Она сейчас в городе, живет на деньги, оставленные ей моим отцом по завещанию. Не знаю, почему она не возвращается в Канаду?

— А почему ты не возвращаешься в Сент-Луис? Не продашь ранчо и не предоставишь кому-то другому разделаться с грабителями.

Лисса упрямо нагнула голову.

— Никому меня отсюда не прогнать. Ранчо принадлежит нашему сыну!

Лисса ожидала, что Джесс спросит о Джонни, но тот занялся цыпленком. Ужин продолжался в молчании. Наконец Джесс вытер губы салфеткой и отодвинул тарелку.

— Поблагодари Клер. Очень вкусно.

— Это не Клер. Цыплят жарила я.

В голосе Лиссы звучали горделивые нотки.

— Ты и воды не могла вскипятить, когда я уехал отсюда.

— За последний год много чему пришлось научиться. Когда я жила с тетей Эдит, я попросила ее кухарку показать, как готовить. И представь себе, мне очень понравилось.

— Ты уже тогда знала, что вернешься и выгонишь мадам Шанно.

— Может быть, — загадочно улыбнулась Лисса. — А что сказал Мосс?

— Он останется. Говорил, что ты наняла новых людей.

— Но это уже гораздо позднее того, как опять начались грабежи. Я знала, о чем ты думаешь, но на этот раз соучастников нет, разве что кто-то из старых ковбоев связался с шайкой.

Джесс внимательно взглянул на Лиссу.

— Считаешь, это возможно?

— Все возможно.

— Кто-нибудь предлагал купить ранчо?

У Джесса были кое-какие подозрения, но он не хотел преждевременно их высказывать.

— Не совсем…

Лисса остановилась, довольная блеснувшей в его глазах искоркой заинтересованности.

— Лемюэл Мэтис надеялся жениться на мне… если я разведусь с тобой.

— Насколько я понимаю, ты отказалась, — бесстрастно заметил он, проклиная себя за невероятное облегчение, затопившее душу от сознания того, что Лисса действительно так поступила.

— Ему нужна была не я, а ранчо. Мэтис просто дурак!

— Должно быть, он стоит за всеми кражами.

— Сомневаюсь. Напыщенный старый Лемюэл и вдруг ворует коров?!

Сама идея казалась девушке абсурдной.

Джесс встал и помог Лиссе подняться. Этот маленький жест вежливости неожиданно заставил их почувствовать себя настоящими супругами, привыкшими к совместным обедам и долгим дружеским разговорам. Лисса обнаружила, что слишком наслаждается этим, чтобы снова и без борьбы отпустить Джесса, когда все закончится. Она сделает все возможное, чтобы удержать его.

— Сейчас провожу тебя в твою комнату, — чуть задыхаясь, сказала Лисса.

Он отступил в сторону, давая ей пройти, потом взял со стула седельные сумки и пошел следом. Когда они подошли к комнате для гостей, с другого конца коридора донесся тихий плач ребенка.

— Джонни редко просыпается по ночам. О, разве я не сказала тебе, что назвала его Джоном? Это имя моего дедушки со стороны матери и еще твоего отца. Так что сын теперь именуется Джон Джесс Роббинс.

Что это я так разболталась?

Лисса заметила внезапное выражение беззащитной боли, и сердце ее сжалось.

— Хочешь взглянуть на него?

Не успели эти слова слететь с губ, как она мысленно прикусила язык. Слишком рано.

Маска безразличия мгновенно опустилась на лицо. Нет} Лисса. Думаю, не стоит.

Джесс закрыл дверь, оставив ее стоять в пустом коридоре.

Джесс проснулся от запаха жарившегося бекона и свежесваренного кофе. Несмотря на усталость после долгого путешествия, ночью он долго не мог уснуть и все прислушивался к голосу Лиссы, баюкавшей Джонни, представляя ее с ребенком на руках…

Перекинув ноги через край кровати, он сел, потирая заспанные глаза.

Пожалуй, если не остерегаться, можно легко привыкнуть к такой мягкой постели. Но Джесс Роббинс давно привык остерегаться.

Как, черт возьми, я смогу спать и есть с ними под одной крышей? пробормотал он себе под нос и подошел к умывальному тазику. Рядом лежали мыло и чистое полотенце. Вытащив из сумки смену одежды и бритву, Джесс побрился и переоделся. Раньше или позже ему придется увидеть сына — Лисса об этом позаботится.

Лисса… Находиться с ней в одной комнате просто невозможно — вчера за ужином он едва не сошел с ума, а сегодня чувствовал себя так, словно его ведут на казнь.

Лисса уже хлопотала у плиты, ловко переворачивая кусочки бекона на чугунной сковороде. Потом поставила на тарелку на стол рядом с блюдом пышных лепешек и масленкой со свежесбитым маслом. Услышав шаги Джесса, она подняла голову и улыбнулась;

— Доброе утро.

Джесс не мог не заметить, как уютно выглядела кухня, как освещала Лисса эту комнату своим присутствием и как сильно отличалась от той избалованной девицы в шелках, которую он когда-то встретил.

Теперь веснушчатый нос был измазан мукой, белый передник прикрывал простое желтое ситцевое платье. Волосы сколоты узлом на затылке, но несколько непокорных прядок все же выбились, словно Лисса причесывалась в спешке.

Какие ты любишь яйца? — спросила она почти застенчиво.

— Только не сырые, если повезет, конечно. Лисса рассматривала мрачно-насмешливое лицо, пытаясь не обращать внимания на запах мыла и кожи.

— Считай, тебе повезло. Яичница сойдет?

— Сойдет…

Он налил себе чашку обжигающего кофе из большого кофейника и выглянул из окна.

— Ты всегда такой общительный по утрам! — осведомилась она, разбивая на сковородку три яйца.