Карен Хокинс - Похищенный жених

Стерлинг, Шотландия

9 апреля 1807 года

Джек Кинкейд умирал так же, как и жил: карманы его идеально сшитого сюртука были набиты деньгами, выигранными за ночь азартной игры, от него попахивало изысканным виски и духами жены другого мужчины.

Джек уходил в мир иной после вечера, проведенного в роскошном доме неподалеку от Стерлинга, куда его выманили из Лондона чары восхитительной леди Лусинды Федерингтон. Лорда Федерингтона, посла в одной далекой стране, ожидали домой со дня на день. Однако Джек погасил беспокойные сомнения леди горячим поцелуем и сделал ей предложение, вызвавшее жаркий сладострастный румянец на лице этой женщины, которую не так-то просто было шокировать. Черный Джек жил разгульной жизнью, и многие сердца устремлялись ему навстречу только для того, чтобы разбиться о твердыни его сердца. Тем не менее женщины отлично проводили время в его постели.

Через несколько часов громыхание кареты на подъездной аллее заставило леди вскрикнуть, отбросить прочь одеяла и вырваться из объятий Джека. Джек лишь засмеялся. Он не боялся лорда Федерингтона, который был никудышным стрелком, в то время как Джек никогда не промахивался.

Однако забота о своей репутации перевесила чувства Лусинды к Джеку, и она попросила его удалиться.

Удивленный и слегка пьяный от изысканных вин из погребов ее мужа, Джек поддался на уговоры покинуть дом через окно. Едва повернулась дверная ручка хозяйской спальни, как Джек выпрыгнул в сад.

Негромко насвистывая, он прошествовал из сада в конюшню и забрал свою лошадь на глазах удивленного грума. Затем отправился наверстывать упущенное. За два дня он успевай добраться на приватную картежную вечеринку лорда Морленда. Морленд был глуп, но принимал своих гостей с невиданной роскошью.

Более осторожный джентльмен предпочел бы дорогу на Йорк, прямую и широкую, на всем протяжении которой было много гостиниц. Джек же избрал дорогу, по которой ходили дилижансы, на Эйр, дорогу пустынную и мрачную, пользовавшуюся дурной славой из-за того, что там пошаливали разбойники. Эйрская дорога была вдвойне опасна для нетрезвого одинокого всадника, одетого в изысканный костюм лондонского пошива, с рубином, поблескивавшим на пальце.

Джек пустил свою лошадь галопом, невзирая на темноту и опасность встречи с разбойниками. Однако внезапно погода резко ухудшилась. Набежали тучи, послышались раскаты грома, и дождь полил как из ведра. Он был таким холодным и сильным, что Джек в мгновение ока промок насквозь. Блеснула молния, и его лошадь поднялась на дыбы. Джек не удержал в руках скользкий промокший повод и вылетел из седла. Когда земля приняла его в свои объятия, ему почудился слабый аромат сирени, но затем от удара он потерял сознание.

Чуть позже Джек пришел в себя от того, что дождь больно хлестал его по лицу. Он лежал в глубокой грязной луже, из которой у него не хватало сил выбраться. Волосы облепили лоб и шею. Теплая грязь, удерживавшая его на месте, разительно контрастировала с холодным дождем, от которого явственно пахло сиренью…

Фиона Маклейн.

Джек не разговаривал с ней пятнадцать лет, хотя мог точно описать, как она выглядела в их последнюю встречу.

У него сжалось сердце, так как не было смысла ворошить прошлое. И смешно думать, что воспоминание о Фионе посетило его из-за того, что дождь принес запах сирени. Должно быть, он стукнулся головой гораздо сильнее, чем полагал. В самом деле было вообще очень трудно думать, в висках пульсировала боль.

Черт побери, у него не было для этого времени! Его ожидали женщины, которых нужно уложить в постель, ставки, которые он должен выиграть, виски, которое он намерен попробовать.

Однако, похоже, ничего больше не будет в его грешной жизни.

Слишком поздно.

Застонав, он приподнялся на локте, грязь зачавкала, не отпуская его; перед глазами поплыли разноцветные круги, боль в голове стала совершенно невыносимой. Внезапно Джек понял, что это конец. Он никогда не задумывался о смерти. Он вообще не собирался умирать. Джек закрыл глаза и провалился в беспамятство.

Вот так, в грязной луже, Черный Джек и закончил все свои странствия, а капли дождя продолжали падать на его обращенное к небу лицо.

Гретна-Трин,

Шотландия 9 апреля 1807 года

Фиона Маклейн заставила себя улыбнуться.

– Отец Маккенни, мы пришли, чтобы пожениться.

Грузный священник неуверенно перевел взгляд с Фионы на жениха и затем снова на Фиону.

– Н-но… он… я не могу…

– Вы можете, святой отец, – спокойно сказала Фиона, крепко сжимая застежки своей сумочки.

Пусть гремит гром и сверкает молния, пусть наводнение смоет все вокруг, но она намерена положить конец этой самой идиотской вражде в Шотландии. Это будет стоить ей свободы и лишит будущего, возможно, она даже потеряет свое сердце. От этой мысли у нее заныло под ложечкой. Но без этого брака ей не уберечь своих братьев от безрассудных поступков.

– Фиона, девочка, – раздраженно сказал отец Маккенни, – ну какой из него жених?

– Тем больше оснований выйти замуж за дурака. – Видя, как удивленно блеснули глаза у священника, она добавила: – Известной истиной является то, что приличная женщина может превратить даже капризного, никчемного, упрямого недотепу в порядочного и ответственного мужчину.

Священник неуверенно посмотрел на предполагаемого жениха.

– Да, но…

– Не бойтесь за меня, святой отец. Я знаю, что он не подарок, но он тот, кого я хочу.

– Фиона, я знаю, что этот парень может выиграть от вашего брака. Только…

– Я знаю, – сказала она, вздохнув. – Он волокита и бабник, который переспал едва ли не с каждой женщиной от Северного моря вплоть до злачных лондонских мест.

Священник покраснел при упоминании о злачных местах.

– Да, да. Это знают все, но…