Виктория Холт - Секрет для соловья

Затем незнакомец повернулся к нам и заговорил. Он знал всего несколько слов по-английски, что делало беседу несколько затруднительной, но в конце концов нам все-таки удалось понять, что он предлагает нам свою помощь.

– Мы хотели бы вернуться на 6epeг. Нам нужно назад, в госпиталь.

– Госпиталь, – повторил незнакомец.

Это слово он понял, закивал и показал на наши косынки. Я посмотрела на Генриетту с облегчением – наконец-то нам улыбнулась удача!

– Идите за мной, – сказал наш спаситель.

Мы так и сделали. Он вывел нас из тупика на какую-то площадку, где стояли две или три кареты, запряженные лошадьми. Очевидно, это были наемные экипажи.

– Но нам не нужна карета, – в тревоге произнесла я. – Мы наверняка находимся не так уж далеко от пристани.

Но он уже подсаживал Генриетту в один из экипажей. Я попыталась извлечь ее оттуда, продолжая протестовать, но в это время карета тронулась с места, а наш спаситель уже давал извозчику необходимые инструкции, мне пришлось быстро присоединиться к Генриетте.

Вскоре я обнаружила, что мы едем совсем не в направлении пристани.

– Мы не туда едем, – шепотом предупредила я Генриетту.

Она широко раскрыла глаза от ужаса.

– Боже мой, Анна! Как вы думаете, что все это значит?

Я покачала головой. Стараясь не думать о том, каковы могут быть намерения незнакомца, я вдруг с ужасом поняла, что мы пересекаем мост, связывающий две части города. Итак, из христианского Константинополя нас перевезли в Стамбул, где нам было запрещено появляться.

Лошади понесли. Я подумала, что мы в любой момент можем перевернуться. Однако этого не случилось, и даже многочисленные дети и старики, попадавшиеся на нашем пути, как ни странно, не угодили под колеса, а в последнюю минуту каким-то чудом успевали увернуться. Наконец мы приехали на улицу, где стояло несколько высоких домов. Они выглядели очень мрачными и таинственными из-за того, что в них почти не было окон.

Наша карета въехала в ворота, и мы очутились во внутреннем дворике.

– Выходите, – сказал наш провожатый.

Я взглянула на Генриетту вопросительно – можем ли мы отказаться? Увы, у нас не было другого выбора. Человек, похитивший нас, ясно дал понять, что мы должны повиноваться. Он помог выйти из экипажа сначала Генриетте, потом мне и, довольно бесцеремонно схватив нас за руки, ввел в дом. Мы оказались в темном коридоре, где начиналась лестница.

– Идите наверх, – приказал наш похититель. Я обернулась к нему.

– Послушайте, – начала я громко и внятно. – Где мы? Я хочу знать. Мы – сестры милосердия, англичанки. Вы дали нам понять, что везете нас на пристань. Однако мы очутились здесь. Я требую объяснений. Пока я их не услышу, я не двинусь с места.

Вместо ответа он взял меня за руку и поволок по лестнице. Я чувствовала, как сзади тяжело дышит Генриетта.

– Анна… – слабым голосом прошептала она.

– Мы попробуем убежать, – тихо сказала я подруге.

– Но как?..

На верхней ступеньке появился человек. Наш похититель что-то сказал ему, и тот отступил в сторону, чтобы дать нам дорогу. Они немного поговорили, причем чувствовалось, что оба волнуются. Затем человек, с которым мы приехали, грубо втолкнул нас в какой-то коридор.

Мы очутились в небольшой темной комнате. Шторы на окнах были спущены, вдоль стен стояли диваны. Как только мы переступили порог, дверь за нами закрылась.

Я подбежала и попыталась ее открыть. Но это мне не удалось – она была заперта на замок.

– Бесполезно, – сказала Генриетта. – Мы в плену.

Мы посмотрели друг на друга, причем каждая старалась сделать вид, что напугана гораздо меньше, чем это было на самом деле.

– Что это может означать? – наконец спросила Генриетта.

Я пожала плечами.

– Мы вели себя очень глупо. И как мы могли потеряться? Если бы не эти проклятые сережки…

– Я думала, что остальные неподалеку.

Моя подруга что-то напряженно обдумывала. Наконец она произнесла:

– Я слышала о подобных вещах. Такое уже случалось с женщинами здесь – их похищали, а потом превращали в рабынь… или увозили в гаремы.

– Боже мой!

– А что? У султанов это обычное дело, не так ли? У них в гаремах масса женщин. Они захватывают их во время войн как добычу и превращают в своих рабынь.

– Но ведь они наши союзники! Не забывайте, что мы сражаемся в их войне.

– Неужели вы думаете, что это их остановит? Тот человек явно следил за нами. Может быть, это вообще было специально подстроено – сначала нас окружили мальчишки, а потом появился он и якобы нас спас… Спас, чтобы привезти сюда! Как вы думаете, это дворец султана?

– Это явно не Топкапы.

– Ах, Анна, я только надеюсь, что они нас не разлучат! Вы знаете, я уже давно мечтала, чтобы произошло что-нибудь захватывающее. Все эти долгие, трудные дни, когда вокруг был только запах крови и смерти, когда мы не видели ничего, кроме ужасов войны, я молилась о том, чтобы случилось что-нибудь, что вырвало бы меня из этого госпиталя. Вот оно и случилось… Интересно, а каково жить в гареме?

– Мне кажется, вы заблуждаетесь относительно их намерений. Посмотрите на нас – вряд ли мы можем быть объектом вожделений. А наша форма?.. Взгляните на мои волосы. Здесь нет никакой возможности отмыть их как следует. Мы обе бледны и выглядим изможденными. Словом, я не думаю, что для султанского сералямы были бы завидным приобретением.

– Но на нас можно посмотреть и другими глазами. Мы ведь иностранки, а это придает нам особую привлекательность. А когда они выкупают нас в ослином молоке и украсят драгоценностями, мы вообще станем очаровательными.

Генриетта засмеялась, но я почувствовала в ее смехе истерические нотки.

– Хватит, Генриетта, – строго сказала я. – Для того чтобы выбраться отсюда, нам понадобится весь наш здравый смысл. Надо осмотреться.

Она схватила мою руку.

– Нам надо держаться вместе. Пока вы здесь, я не боюсь… во всяком случае, боюсь не так сильно, как если бы оказалась тут одна.

– Что бы ни случилось, мы постараемся не разлучаться.

– Интересно, что о нас подумают в госпитале?

– Что мы нарушили приказ и отстали от группы.

– Это группа отстала от нас! Как вы думаете, кого-нибудь пошлют на поиски?

– Конечно, нет. Люди в госпитале нужны для гораздо более серьезных дел.

– Анна, Анна, что с нами будет?

– Посмотрим. Надо быть наготове и воспользоваться любой возможностью, чтобы выбраться из этого ужасного места.

– Но как? И даже если нам это удастся, мы даже не знаем, где находимся.

– Мы сможем найти дорогу на пристань, а больше нам ничего и не нужно. Там везде можно достать лодку. Тс-с, тише! Кажется, кто-то идет…

Дверь открылась. На пороге стоял наш темноволосый похититель.