Лиз Карлайл - Соблазнить дьявола

– Ох, не нравится мне все это, девочка, – вздохнула Джулия, энергично стирая темную краску с кожи Сидони, которую сама несколько часов назад помогала ей нанести. – Да, совсем не нравится. Прыжки из окон! Веревка и прочее! Если с тобой что-нибудь случится, твоя кровь будет на моих руках, как будто я сама это сделала.

– Все же в порядке, Джулия. Ой, три не так сильно. Я дома, в безопасности, верно? И ничего такого ты не сделала.

– Но маркиз Девеллин! – Окунув губку в таз, Джулия глядела на стекающую воду, словно избегала взгляда Сидони. – Да поможет тебе Бог, девочка.

– Едва ли я девочка. По сути, я незаметно качусь к тридцати.

– А по тебе не скажешь, раз ты носишься по задворкам за этим сатанинским отродьем, Девеллином.

– Но мне же требовалось, – заговорщически прошептала Сидони, – увидеть его беззащитным. Совершенно голым, в сущности.

Джулия шлепнула ее по руке:

– Прекрати это, Сидони.

Та засмеялась.

– Ты ведь слышала, что про него болтают. Разве тебе не хочется узнать, как выглядит Дьявол с Дьюк-стрит без штанов?

Джулия боролась с собой. Недолго.

– И как?

Сидони закрыла глаза.

– Красивый, дьявол его побери. Большой и красивый, ничего подобного я в жизни не видела и вряд ли увижу. Тело – словно карский мрамор, все гладкое, крепкое. И твердое. Буквально все твердое.

– Красивый, ну-ну? – Джулия беспощадно сорвала узкую резиновую полоску, натягивающую кожу на скулах Сидони.

– Ой! – вскрикнула та.

– Нечего ойкать, – сказала Джулия, бросив липкую полосу в мусорный ящик. – Теперь оставим в стороне красоту, Сидони. Я хочу, чтоб ты держалась подальше от Девеллина. Маркиз слишком опасен, ты затеяла плохую игру. От него будут одни неприятности.

– Правда? – У Сидони еще не прошел охотничий азарт, и ей не хотелось портить себе настроение. Девеллин оказался достойным противником. – И что же это за неприятности?

– Всякие неприятности, – загадочно ответила Джулия, кинув на нее странный взгляд. – Серьезные неприятности. Если б твой брат знал, то выпорол бы тебя по всей строгости, чтоб ты долго потом сидеть не могла.

– Джордж не знает.

– Да, и тебе лучше бросить это, пока он не узнал. Последнюю резиновую полоску Джулия сняла более осторожно. Томас сразу прыгнул на кровать Сидони и вцепился когтями в рыжий парик, лежавший на стеганом покрывале.

– Ну что? Я готова? – Сидони потерла кожу под ухом, пытаясь успокоить жжение и следя за борьбой кота.

– Да, ты свободна. – Джулия бросила губку в таз, вытерла руки фартуком и прогнала Томаса от парика.

Сняв с шеи полотенце, Сидони подошла к столику возле окна спальни. В доме напротив было темно. Она уже знала, кому он принадлежит, но вряд ли это позволит ей спать более спокойно. Наоборот, ее опять тянуло в опасную темноту улиц, хотя она не скоро встретит столь же достойного противника, как Девеллин. Она налила два бокала шерри, вернулась к Джулии и протянула один ей:

– На. Мы с тобой должны выпить.

Та посмотрела на нее с любопытством.

– Нам это нужно?

– Хорошо, ты права. Я сегодня рисковала. Девеллин оказался не таким глупцом, как остальные.

Видимо, Джулия немного смягчилась, и обе сели в кресла возле камина. Сидони подтянула колени, прикрыв ноги халатом. Это была дорогая, богатая вещь из зеленого бархата, украшенная по вороту и манжетам изящным золотым галуном. Сидони не знала, то ли мать купила его сама, то ли это подарок одного из ее поклонников. Как не знала, почему вернулась в Лондон после смерти матери. Она говорила себе, что из-за Джорджа, который жил здесь, а никого другого у нее и не было. Тем не менее, спустя год Сидони начала сомневаться. Ей казалось, она что-то ищет, что-то неуловимое, ускользающее из памяти. Может, определенности?

– В этом халате ты похожа на нее, – сказала Джулия.

– На Клер? Неужели? Я совсем не похожа на нее. Джулия пригубила шерри.

– Нет? – тихо спросила она. – У Клер было такое же доброе сердце и великодушный характер.

– Некоторые могут сказать, что характер у нее был слишком великодушным, – помолчав, ответила Сидони.

– Она не была шлюхой, – вдруг рассердилась Джулия. – Ты это думаешь, верно? Тогда лучше не говори мне, девочка. Может, она не была совершенством, но она не была плохим человеком.

– Разумеется, нет. – Сидони покачала головой. Этого она сказать не могла. А что ей сказать? Кем была Клер? Она не знала. Даже после стольких лет не знала. А теперь мать унесла свои тайны с собой в могилу.

– Возможно, она была просто глупой девочкой, которая позволяла себя использовать, – наконец прошептала Сидони.

– Конечно. – Джулия наклонилась и погрозила ей пальцем. – Но только однажды, Сидони. Только однажды. Потом она делала то, что нужно. Она поумнела. В конце концов, ей приходилось думать о твоем брате, разве нет?

– Я не знаю. Иногда мне кажется, что в действительности я совсем ее не знала.

– А я знала, – резко ответила Джулия. – Что ей оставалось делать с ребенком в животе и без возможности прокормить его? Кто бы нанял французскую гувернантку, которую обманул прежний хозяин? Никто. А если ты хоть на минуту подумала, что ее распрекрасная семья приняла бы Клер назад, то можешь забыть об этом. Дочь с шестимесячной беременностью, не имеющую мужа? Ха!

Сидони пожала плечами.

– Они даже меня, их собственную внучку, не хотели. Прямо с парома отвели меня к дверям монастыря. Полагаю, я была… уликой. Воплощенным доказательством безнравственной жизни моей матери.

– Жизнь может стать и безнравственной. Мы разные с Клер, ты знаешь. Я родилась проницательной. А ее сделали жертвой, я полагаю. Гравенель. Он увидел ее, он захотел ее, и он решил, что ее можно взять.

Сидони задумчиво пила херес. Она давно слышала эту историю от Джорджа.

– А что с ним случилось? – наконец спросила она.

– С кем? С твоим отцом? – Джулия казалась удивленной. – Гравенель умер вскоре после того, как твоя мать отослала тебя во Францию.

– Это мне известно. Мне только не рассказали, что произошло.

Джулия пожала плечами.

– Они говорили, был апоплексический удар. Я же думаю, его задушила горечь. Он умер совсем один в этом огромном и пустом загородном доме. Стоунли, так он назывался. А по мне, он больше похож на каменную гробницу.

– И никого там не было?

– К тому времени твоя мать окончательно устала от него. Устала от его оправданий и лжи. Невеста сбежала с итальянским банкиром. Тебя мать отослала во Францию. Джордж… никто даже не знал, что с ним. Он просто растворился в городе.

– А его… вторая дочь? – Сидони имела в виду его законную дочь, только не могла себя заставить это выговорить.

– Та вышла замуж и уехала в Индию. А потом умерла там. Не думаю, что это беспокоило Гравенеля. Он хотел сына.