Андреа Кейн - Бриллиант в наследство

С какой-то опустошенностью Кортни думала о человеке, чьи наставления вызвали это преувеличение, — о своем отце. Он постоянно уверял дочь, что ее сердце должно пробудиться только однажды, что ее огромная способность любить будет предназначена для одного единственного человека. Она предназначалась мужчине, который нуждался бы в ней так же сильно, как и она в нем, который по воле судьбы вошел бы в ее жизнь, когда придет час.

Неужели этот час уже наступил? Или прошлой ночью случилось так, что один человек просто проявил сочувствие к другому? Папа, молча сетовала она, как же мне узнать своего человека, если ты не поможешь мне?

Горло сжалось от непрошеных слез. Кортни смотрела на отцовские часы, охваченная горем и смятением. Это было такое же смятение, какое она заметила в глазах Слейда, но не во время их поцелуя, а после. Он был поражен так же, как и она. И сейчас, когда ей довелось столько узнать о его прошлом, стало ясно почему. Слейд никому не позволял вторгаться в свои чувства и переживания. Как об этом сказала Аврора? Он все держит в себе. Он одиночка, привык к одиночеству, сознает он это или нет.

Но прошлой ночью Слейд был иным. Он открылся ей, обсуждал с ней свои переживания, что испугало и поразило его самого. И во время разговора он обнаружил в себе чувствительность, о существовании которой даже не подозревал. Поэтому он предпринял самый безопасный ход, единственный, какой можно было сделать, — он отступил.

Стук в дверь прервал ее размышления.

— Кортни? С тобой все в порядке? — Аврора просунула голову в дверь, и на ее лице появилось облегчение, когда она увидела Кортни, прислонившуюся к подушкам. — Я собиралась к маяку, но услышала стоны, доносившиеся из твоей комнаты, и подумала, что тебе больно.

— Спасибо. — Кортни глубоко тронуло сочувствие Авроры. — Я хорошо себя чувствую. То, что ты слышала, было следствием моей жалкой попытки пройтись. Я добралась до окна и обратно, все, на что оказалась способна. Я так расстроилась… — Кортни умолкла.

— Понимаю. Ограничения так ужасны. — Аврора подошла и присела на кресло. — Если бы я знала, что ты проснулась, то зашла бы навестить тебя пораньше. Я думала, что встали только слуги.

— Пораньше? — удивилась Кортни. — Да ведь едва рассвет забрезжил! А когда ты обычно встаешь?

Аврора улыбнулась:

— Я всегда просыпаюсь рано. Странно, правда? Аристократка, которая не любит залеживаться в постели.

Кортни улыбнулась в ответ:

— Странно не более, чем дочь капитана, ненавидящая море. — Она удивленно приподняла бровь. — Неужели твой друг, смотритель маяка, тоже поднимается с первыми лучами солнца? Ты же сказала, что направлялась туда.

— По правде говоря, мне кажется, что мистер Сколлард вообще не спит. Трудно даже представить его в другом месте, кроме как на маяке Уиндмута. Когда бы я ни приходила к нему, он всегда был на своем посту. А я делала это в любое время, и довольно часто. Могла появиться и с восходом солнца, и около полуночи.

— Я в этом не сомневаюсь, — засмеялась в ответ Кортни. — Этот мистер Сколлард, судя по всему, очень симпатичный.

Аврора наклонилась вперед:

— Я верю, что он обладает способностью видеть то, что скрыто от нас. Такой дар называется ясновидением, мудростью или как-то еще. Это просто поразительно. Я не могу дождаться, когда ты с ним познакомишься.

— Я тоже, — удрученно вздохнула Кортни. — Я чувствую себя такой беспомощной. Мне нужно поскорее встать на ноги и действовать.

— И ты скоро встанешь. Вот увидишь, к концу недели мы с тобой вдвоем отправимся на маяк. — Аврора оглянулась, услышав звон посуды, означавший, что Матильда несет Кортни завтрак. — Что, если я попрошу Матильду принести мой завтрак сюда? Тогда мы смогли бы еще поговорить. Или тебе хочется побыть одной?

— Мне меньше всего хочется оставаться одной. А как же твоя прогулка?

— Это может подождать. Я торопилась как можно раньше выйти из Пембурна лишь из-за того, чтобы… — тут она замолчала.

— Чтобы твой брат тебя не заметил, — закончила за нее Кортни. — Тогда тебе нечего бояться. Слейд несколько минут назад уехал из Пембурна. Его не будет весь день, а может, и больше.

— А куда он поехал?

Кортни прикусила губу, думая о том, что известно Авроре, а потом решила, что не стоит начинать дружбу со лжи.

— В Морленд.

— В Морленд? — Аврора едва не упала с кресла. — Вот уже шестьдесят лет никого из Хантли туда не приглашали.

— И сейчас тоже не приглашали. Но Слейд намерен встретиться с Лоуренсом Бенкрофтом.

Аврора нахмурилась:

— Он думает, что граф связан с моим вымышленным похищением.

— Да.

— А ты тоже так считаешь?

— Аврора, я никогда даже не видела Лоуренса Бенкрофта и, уж конечно, не могу судить, виновен он или нет. Но я полагаюсь на мнение Слейда, которое, очевидно, основано на значительном личном опыте. Судя по его рассказам, я верю, что граф может быть к этому причастен. — Кортни глубоко вздохнула. — Если быть откровенной, то надеюсь на это. Я хочу отыскать того пирата, что напал на «Изабель». И если Лоуренс Бенкрофт не связан с ним, я отыщу того, кто приведет меня к этому негодяю.

Дверь в спальню отворилась, пропуская Матильду, в руках которой был поднос с ароматной едой.

— Леди Аврора, я и не знала, что вы здесь. Хотя мне следовало об этом догадаться.

— Ты хорошо меня знаешь, — улыбнулась Аврора. — Матильда, тебе не составит большого труда принести сюда мой завтрак?

Матильда одобрительно улыбнулась:

— Конечно, нет. Вот только взгляну на ее повязки. Потом оставлю здесь этот поднос и принесу еще один.

Она склонилась над Кортни, внимательно рассматривая лоб молодой девушки:

— Как вы себя сегодня чувствуете, мисс Кортни?

— Намного лучше, — ответила Кортни. — Благодаря вашему уходу боль почти совсем исчезла. Теперь бы мне преодолеть эту слабость.

Матильда выпрямилась.

— Съешьте все, что лежит на этом подносе, и поправитесь. — Высказав это пожелание, она поторопилась приготовить завтрак для Авроры.

— Ну, чего ты ждешь? — поддразнила Кортни Аврора. — Тебе лучше съесть хоть половину, пока Матильда вернется, а то она тебя отругает. — Аврора задумчиво взглянула на часы, которые Кортни продолжала сжимать в руке. — Какие красивые. Можно мне посмотреть их, пока ты будешь есть?

Кортни заморгала, она совсем забыла про свое сокровище.

— Это папины, — прошептала она, взглянув на часы, лежавшие на ладони. — Моя мама подарила их ему в день свадьбы. А он дал их мне как память как раз перед тем, как его… — Она запнулась. — С тех пор они больше не ходят. Но я уверена, они тебе понравятся. Там изображен маяк, который наверняка напомнит тебе твой любимый маяк в Уиндмуте. — Кортни открыла крышку часов. — Вот… — Тут она резко села, не отрывая взгляда от часов.