Хизер Кэлмен - Завтрашние мечты

— Неужели? — Он посмотрел на нее так, словно хотел сказать, что она будет виноватой, несмотря на решение, которое он примет.

Разволновавшись, она принялась грызть сломанный ноготь, а потом предложила:

— Ты мог бы позволить мне тихо вернуться в Сан-Франциско и продолжить прежнюю жизнь. Обещаю, я буду вести себя как настоящая леди. Никто ничего не узнает.

— После всего твоего опыта вряд ли слово «леди» подойдет для тебя, — заметил он с сарказмом.

Пенелопа сильно прикусила палец, и потекла кровь.

— Черт возьми, Сет! — Она прижала палец к панталонам, чтобы остановить кровь. — Я сейчас не более опытна, чем была в Нью-Йорке. Правда, тогда ты вел себя как джентльмен.

— Или как грязная крыса, стремящаяся походить на джентльмена, как ты точно подметила в последнюю нашу встречу, — парировал он.

— Ты знаешь, я не это имела в виду.

— Да нет. Но я признаю, ты сказала тогда правду.

Слезы полились из глаз Пенелопы, оставляя следы на щеках.

— Я сказала все это только потому, что ты был таким твердолобым глупцом.

— Я окажусь еще большим глупцом, если соглашусь на твое предложение. Нравится тебе или нет, но ты ответишь на мои вопросы. — Взяв девушку за подбородок, он заставил ее приподнять голову и посмотреть на него. — Смотри мне в глаза и не вздумай дрожать. Поняла?

Пенелопа шмыгнула носом и кивнула.

Сжав сильнее ее подбородок, Сет наклонился к ней. Казалось, он внимательно изучал ее, взвешивая свое решение.

— Я согласен на твое предложение. Но только потому, что хочу оградить Джейка от такого удара.

Она слабо улыбнулась, но он не обратил внимания на улыбку. Крепко сжав ее руку, он произнес:

— Сейчас мы спустимся вниз, и ты скажешь хозяину, что уезжаешь сегодня вечером.

— Но я не могу вот так взять и уехать, — торопливо возразила она, пытаясь освободить руку. — Только не сейчас.

Он сильнее сжал руку девушки.

— Ты можешь, и ты уедешь.

— Но ты не понимаешь!

— Мы опять вернулись к тому, с чего начали, да? — нетерпеливо спросил он. — Ну хорошо. Тогда объясни, чего я не понимаю?

Она замялась.

— Я не… не могу.

— Значит, не хочешь объяснять. Что ж, надеюсь, ты любишь поезда, принцесса. Я посажу тебя на первый же поезд до Сан-Франциско, и он прибудет туда послезавтра.

В глазах Сета светилась ярость, когда он сверлил ее взглядом.

— И не жди, что брат встретит тебя с распростертыми объятиями. Я пошлю ему телеграмму, где все сообщу о тебе.

Пенелопа испытывала такую же бессильную злобу, какую испытывает пленник к своему стражу. Она поняла, что оказалась в ловушке, из которой невозможно выскользнуть, некуда убежать и нельзя увернуться. Девушка не выдержала, и душившее ее отчаяние выплеснулось наружу.

— Я не отношусь к тому типу мужчин, которые готовы растаять при виде женских слез, так что прекращай свой кошачий концерт, — проворчал Сет, когда ее плач перешел в громкие рыдания.

Она продолжала громко всхлипывать.

Сет с трудом сдерживал злость:

— Черт возьми, Пенелопа. Я ведь уже сказал, что принимаю твое предложение.

Слезы душили ее, и она не могла остановиться, как ни пыталась.

Глубоко вздохнув, Сет вытащил носовой палаток и протянул ей.

— Я не вижу причины, из-за чего такая истерика! Неужели тебе нравится выступать здесь полуголой?

— Конечно, нет! Дело совсем в другом!

— Ну тогда в чем?

«Не в чем, а в ком!» — хотелось ей крикнуть. Но вместо этого она сквозь рыдания вымолвила:

— Ты, ты… не…

— Поймешь, — закончил он за нее, криво усмехнувшись.

Она вытерла нос и кивнула.

— Да к черту все! — Он был готов задушить ее.

— Я… я — пролепетала она, но тут слезы снова заставили ее умолкнуть.

Чертыхаясь, Сет присел на ступеньку и усадил ее на колено.

— Сиди! — прикрикнул он строго, когда она захотела вырваться. Нежно поглаживая ее по спине, он произнес: — Не могу представить, каким образом ты оказалась в таком гнусном месте…

Чувствуя себя совершенно измученной, Пенелопа даже не попыталась что-либо возразить и, обессиленная, приникла к его мощной груди. Ни о чем не думая, стремясь только забыться и найти утешение, она обняла его и прижалась щекой к горячей шее.

Сет, почувствовав тепло ее тела, весь напрягся.

— Пенелопа! — Нахмурившись, он посмотрел на заплаканное лицо девушки.

Когда она подняла глаза, их взгляды встретились. В ее глазах сквозили боль и мольба, чтобы он ее понял, а его взгляд был сердитым и немного смущенным.

Пробормотав, что Джейк никогда его не простит, если он позволит его бедной сестренке утонуть в собственных слезах, Сет обнял ее. Ощущая его теплое дыхание на своих волосах, Пенелопа вспомнила нежность, которая когда-то их связывала. На мгновение она отрешилась от ужасной реальности и забылась в его объятиях. Постепенно ее рыдания стали затихать.

Когда слезы совсем прекратились, Сет наклонился к самому уху девушки и прошептал:

— Лучше?

Неожиданная нежность Сета едва не обезоружила Пенелопу. Подавив желание снова расплакаться, она молча кивнула.

— Хорошо. — Он улыбался, когда убирал с ее щеки мокрую прядь волос. — А теперь почему бы тебе не рассказать мне о своей проблеме?

Пенелопа вытерла кончиком платка заплаканные глаза. Все, что ей было нужно, — это время. «Три месяца», — уточнила она про себя после быстрого подсчета.

— Через три месяца истечет срок заключенного здесь контракта. И тогда клянусь, что без возражений поеду домой.

Сет наклонил голову, обдумывая ее слова и продолжая непроизвольно сжимать ее подбородок.

— Один месяц, — наконец решил он. — Я как раз успею закончить здесь все свои дела.

— Лорели! — раздался высокий женский голос, которому вторил мужской.

«О Боже!» — испуганно подумала Пенелопа, узнав голос Адель дю Шарм, хозяйки варьете, и Майлса Прескотта, сына хозяйки и ее компаньона. Только этого не хватало, сейчас и эти двое набросятся на нее с руганью. Скрестив пальцы, она загадала, пусть они не сразу найдут ее, и попросила:

— Шесть недель.

— Лорели! — Голоса неотвратимо приближались.

Пенелопа с отчаянием взглянула вниз. Адель пригрозила сурово наказать ее, если заметит, что она станет заигрывать с каким-нибудь мужчиной. А как иначе назвать то, что она устроилась на коленях Сета? Испугавшись, она попыталась высвободиться из его объятий.

Сет, не обращая внимания на голоса и игнорируя попытки Пенелопы вырваться, собирался было не согласиться с новым сроком. Но едва она умоляюще взглянула на него, как слова застыли у него на губах.

Ох уж эти глаза! Сет невольно застонал про себя. Эти серебристо-зеленые глаза, похожие на покрытые инеем иголки новогодней елки, были такими же притягательными и соблазнительными, как и раньше.