Джейн Киддер - Поцелуй страсти

Джеймс по-отечески потрепал Майлза по плечу.

— Пусть тебя это не волнует, сын. Всякого мужчину можно довести до белого каления… Кстати, нам пора ехать домой. Майлзу нужно промыть и заклеить ссадины и порезы, Виктории нужно поспать, ну и потом — всем нам нужно основательно выпить.

Виктория сидела на краю огромного ложа под балдахином и прижимала смоченное в холодной воде полотенце к кровоподтеку на щеке у Майлза.

— Больно? — участливо спрашивала она.

Майлз храбро подмигивал ей заплывшим глазом и отвечал:

— Все бы ничего, только голова дьявольски трещит.

— Это все из-за той чертовой вазы, — с сочувствием говорила Виктория.

Услышав это слово, слетевшее с розовых губок Виктории, Майлз покаянно склонил голову и произнес:

— То, что ты ругаешься, — моя вина. Оказывается, я на тебя дурно влияю.

— Вот уж точно. И это сказывается не только на моей речи. — Улыбнувшись, Виктория обтерла прохладным полотенцем его лоб.

— Сейчас хорошо, — вздохнул Майлз. — А то мне временами кажется, будто голова у меня охвачена огнем.

— Неудивительно. У тебя вид горячечного больного, который устроил потасовку в сумасшедшем доме.

— Что и говорить, потасовка имела место, хотя и не в доме для умалишенных.

Виктория улыбнулась уголками рта, сложила руки на коленях и с минуту молча смотрела на Майлза.

— Извини меня, Майлз, очень тебя прошу! Если бы я не сглупила и рассказала тебе обо всем с самого начала, ничего этого бы не было. Но я-то решила, что смогу договориться с Хэррисоном сама…

Майлз погладил жену по щеке.

— Все уже кончилось, дорогая. Не стоит возвращаться к этому снова.

— Как, скажи на милость, я могу об этом не думать? Во-первых, тебя зверски избили, во-вторых…

— Погоди-ка, — вскричал Майлз. — Ты забываешь, что к концу драки на полу валялся Хэррисон, а не я!..

— Какая разница? — пробормотала Виктория. — Все равно у тебя разбито лицо, а Кингз Рэнсом пропал — и произошло это по моей вине.

— Ни в чем ты не виновата, Тори. Вернее, почти ни в чем. Не надо было тебе раззадоривать Хэррисона, вот что.

Виктория сделала обиженное лицо.

— Что значит «не надо было раззадоривать»? Вовсе я его не раззадоривала — и не думала даже.

Майлз вздохнул и мысленно обругал себя за несдержанность. Правда, он не прочь был узнать, почему Виктория не рассказала ему о встрече с Гилфордом, но торопить события не стоило.

— Ладно, забудем об этом, — пробормотал он. — Не следовало мне так говорить.

Виктория поднялась с места, прошлась по комнате и, встав у изголовья его постели, сказала:

— Я знаю, что ты неважно себя чувствуешь, Майлз, и мне меньше всего на свете хотелось бы сейчас с тобой ссориться, но, как видно, придется. Ответь, что именно ты имел в виду, когда сказал — «не надо было тебе раззадоривать Хэррисона»? Неужели ты и впрямь полагаешь, что между мной и Хэррисоном могло что-то быть?

Майлз прикрыл глаза. Назревала семейная ссора, и избежать ее не было никакой возможности.

— Ничего такого я не полагаю, — честно сказал он. — Просто мне немного грустно оттого, что ты мне солгала.

— Я? Солгала тебе? Да ничего подобного! Я никогда не лгала тебе, Майлз! Не понимаю даже, о чем ты говоришь…

— Вчера ты мне сказала, что провела первую половину дня в гостях у Мери Энн Парке.

Виктория удивленно воззрилась на мужа.

— Так оно и было. С какой это стати ты решил, будто я тебе лгу?

Майлз отвернулся. Судя по всему, жена все так же лжет ему. Прямо в глаза. Но почему?

Виктория, однако, не торопилась сдавать позиции.

— Не отворачивайся, Майлз. Я ведь задала тебе вопрос, так что будь добр ответить! Почему ты вдруг решил, что я тебе лгу?

Посмотрев ей прямо в глаза, Майлз отрывисто произнес:

— Потому что мой кучер Сэмюэль собственными глазами видел, как ты вчера днем каталась вместе с Гилфордом!

Виктория от изумления даже открыла рот.

— И ты, стало быть, подумал, что я… Решил, что я сочинила историйку о поездке к Мери Энн, чтобы без помех встретиться с Гилфордом? А после этого, потеряв всякий стыд, занималась любовью еще и с тобой? Господи, Майлз, да как такое могло прийти тебе в голову?

Майлз приподнялся и уселся на кровати, позабыв в эту минуту и свои ушибы, и боль в голове.

— Не передергивай. Я сказал только, что Сэмюэль видел вас вместе с Гилфордом. По мнению кучера, вы очень мило беседовали и вообще хорошо проводили время.

Виктория стиснула за спиной руки, чтобы ненароком не заехать дражайшему супругу кулачком в здоровый глаз.

— Все это чушь собачья! — воскликнула она, негодующе тряхнув головой. — Твой Сэмюэль так ничего и не понял, хотя, конечно, нас с Гилфордом видел, не скрою. Хочешь правду? Как на духу? Тогда слушай! Я возвращалась от Мери Энн и встретилась с Гилфордом на дороге. Он… — тут молодая женщина замолчала.

— Что он?

— Да так, ничего, собственно… Короче, мы обменялись парой слов, потом я пыталась от него удрать, но он поскакал следом.

— Если бы все было так, как ты говоришь, Сэмюэль не стал бы утверждать, что вы мило болтали у самых ворот манора Уэлсли!

— Никаких «милых» бесед с Гилфордом я не вела. Это Хэррисон со свойственным ему красноречием уговаривал меня уехать с ним, бросив тебя. Я же сказала, что не желаю его слушать и что мне пора домой — вот и все…

— Он хотел, чтобы ты уехала с ним?! — едва не задохнулся Майлз.

— Именно! Вот почему я сразу догадалась, кто украл лошадь. Хэррисон утверждал, что для безбедной жизни за границей нам нужно продать Кингз Рэнсома. Поэтому, когда жеребец пропал, нетрудно было сообразить, чьих это рук дело.

— Вот скотина! — прорычал Майлз. — Да если бы я знал хоть малую толику, что ты мне сейчас рассказала, Хэррисон давно бы уже был хладным трупом… Не понимаю, почему ты промолчала?

— Да потому и промолчала, что боялась — не за Хэррисона, за тебя. Представь только, что было бы со всеми нами, если бы ты и впрямь его убил?

— Значит, вместо того, чтобы сказать мне правду, ты предпочла сплести маленькую ложь о беседе интимного свойства с Мери Энн Парке?

— Повторяю, я говорила тебе правду. Мы с Мери Энн и в самом деле говорили о… сугубо личных вещах. Даже британские леди иногда себе такое позволяют…

Майлз заметил, как отчаянно покраснела при этих словах Виктория, и окончательно уверился в том, что жена и не думала ему лгать. Попеняв себе за недоверие, он попытался завершить щекотливый разговор, который, в сущности, сам же и затеял.

— А я и не знал, что леди ведут подобные разговоры, — с примирительной улыбкой произнес он.

— Да, ведут. Время от времени.

— Большое тебе спасибо, что просветила меня на этот счет, — негромко сказал Майлз. — Я-то, серый человек, полагал, что настоящие дамы рассуждают исключительно о достоинствах и недостатках прислуги, а также обсуждают цены на чай и…