Валери Кинг - Прелестница

— Вы прекрасно выглядите, Каро, — сказал Уортен, — должен сказать, замужество вам идет.

Краска у нее на лице стала гуще.

— Благодарю вас, Ричард.

Ричард, вот как. Мег взглянула на отца, чтобы увидеть, как он будет реагировать на такое обращение Каролины к виконту. Было заметно, однако, что скука все больше овладевала им. Полузакрыв глаза, он облокотился на ручку кресла. Без сомнения, ему виделась тихая заводь реки Тун, где самая восхитительная форель так и шла на удочку.

Как будто в подтверждение этих мыслей Мег, сэр Уильям тоскливо вздохнул.

Каролина снова обратилась к Уортену:

— Завтра бал по случаю дня рождения Хоуп Норбери. Несколько дней назад я известила миссис Норбери о вашем предстоящем приезде, и она сказала, что будет счастлива видеть вас у себя.

Каролина неожиданно улыбнулась.

— Вы ведь знаете, что вы ее любимец! — Она засмеялась.

Мег поразил этот смех Каролины, такой светлый и совсем на нее непохожий. Она взглянула на Уортена и заметила особенный огонек у него в глазах, как будто речь шла о тайне, известной только им двоим. Внезапно Мег испытала какое-то неудобство, словно она села на подушечку для булавок.

Уортен рассмеялся в ответ.

— Не дразните меня, Каро. Я уже давно проникся восхищением к миссис Норбери.

— Да, а кто говорил, что у нее лицо как из теста, да еще так, что она это слышала!

Мег впилась глазами в Уортена. Неужели он так выразился об одной из самых суровых блюстительниц светских приличий? Как грубо, как низко, как интересно!

Уортен принял обиженный вид и слегка нахмурился.

— Я был тогда невообразимо юн, как вы знаете, — сказал он. — И глуп, как всякий юнец, приезжающий в Лондон с большими деньгами и непоколебимой самоуверенностью. К тому же, — и здесь он взглянул на Мег, — вы едва ли способствуете моему успеху у Маргарет, вспоминая слова, в которых я давно раскаялся.

Мег почему-то покраснела. Она так мало знала Уортена, и эти воспоминания, которыми обменивались старые друзья, заставили ее по-иному взглянуть на виконта. Она увидела в нем просто человека, десять лет назад походившего на Чарльза.

Каролина, видимо, вспомнила о целях, которые она преследовала, устраивая брак падчерицы с Уортеном. Немного помолчав, она расправила плечи и сказала в своей обычной спокойной манере:

— Ваш упрек справедлив. — Повернувшись к Мег, она добавила: — Забудь о том, что ты сейчас услышала. Все это было давно.

Но глаза ее все еще улыбались, когда она подняла чашку к губам.

— А что до бала, — сказал Уортен, — то я получил приглашение с час тому назад и уже отослал ответ, что буду очень рад присутствовать на дне рождения Хоуп. Я хочу снова услышать ее игру.

Еще несколько минут разговор шел только между Каролиной и Уортеном. Они обсуждали музыкальные дарования Хоуп. Мег была не склонна принимать участие в беседе, поскольку ей не хотелось оказывать Уортену какое-либо внимание. Нетерпеливо постукивая туфелькой, она ожидала того момента, когда, оставшись с ним наедине, она сможет покончить со всей этой неприятной историей. Но, увы, Каролина отличалась безупречными манерами, и должно было пройти не меньше четверти часа, прежде чем речь зайдет о предстоящей свадьбе.

Сэр Уильям молчал. Его внимание было сосредоточено на маленьком столике красного дерева поблизости от него. По-прежнему опираясь подбородком на руку, он то и дело устремлял на него взгляд. Время от времени он брал с тарелки крошки пирожного и высыпал их на стол. Мег наблюдала то за маленькой белой мышкой, подбиравшей крошки, то за смягченным выражением лица Каролины, все еще беседовавшей с Уортеном. Ее разбирало любопытство. Неужели Каролина и Уортен когда-то любили друг друга? Похоже, что так.

Окна гостиной выходили на длинную подъездную аллею. Сквозь частые четырехугольные переплеты рам комната круглый год была наполнена светом. Голубой с золотом ковер покрывал блестящий паркет. В обивке позолоченной мебели преобладал серебристый шелк. Золотистого цвета шелковые занавеси с тяжелыми кистями обрамляли высокие окна. Десяток картин и портретов, украшавших стены, говорили о веке давно прошедшем. Даже дорожки в парке были разбиты по моде семидесятилетней давности. Гостиная производила необыкновенно уютное впечатление. Предки Мег, смотревшие со старинных портретов, были счастливыми людьми.

Пододвигая крошки к большой, искусно отделанной музыкальной шкатулке, сэр Уильям прошептал:

— Да ну же, иди сюда, малыш! Если ты это не съешь, я скажу кухарке, и она натравит на тебя собак из конюшни!

Мег быстро взглянула на Каролину, чтобы посмотреть, какое это все на нее производит впечатление. Сначала в ее взгляде было заметно легкое раздражение, но, когда он повернулся в кресле, при виде смятых фалд его фрака в изумрудных глазах Каролины заискрилась теплота. В этот момент Мег поняла всю глубину чувства мачехи к ее отцу. У сэра Уильяма было достаточно досадных свойств, способных вывести из себя самую кроткую женщину, но Каролина, при всем ее пристрастии к приличиям, прощала супругу даже неучтивость, проявляемую им по отношению к пэру Англии, которому вскоре предстояло стать его зятем. Она и в самом деле его любит!

— Что там такое, дорогой? — спросила Каролина. — С чего это ты заговорил о собаках?

Сэр Уильям виновато вздрогнул и поспешно взял чашку. Вытянув длинные ноги, он подмигнул Мег.

— Ничего особенного. Интересно, сыграет ли нам Хоуп что-нибудь завтра. Вы слышали ее, Уортен? Очень профессионально, и я бы даже сказал, в ее игре есть подлинное чувство! Странно, на вид она такой мышонок!

Сэр Уильям снова оглянулся на столик.

— Папа! — с упреком воскликнула Мег. — Вы слишком строги к Хоуп и несправедливы! Скажете тоже, мышонок!

Она повернулась к Каролине.

— Если хотите знать, ваш драгоценный супруг прикармливает мышонка, и занимался этим все время, как мы вернулись из Лондона.

— Мег! — укоризненно воззвал к ней сэр Уильям.

Каролина взглянула на мужа, слегка приподняв бровь.

— Так вот кто во всем виноват!

Мег засмеялась, встретившись при этом случайно взглядом с Уортеном. Она заметила, что он следил за ней с легкой улыбкой. Странное ощущение пронизало ее при виде этой улыбки.

Он был так хорош в синем фраке из тончайшего сукна, цвета беж панталонах и сверкающих ботфортах. Шейный платок был искусно повязан, образуя ровные складки, манжеты выпущены ровно настолько, насколько следовало, и темные волосы красиво зачесаны на висках.

Он прекрасно выглядел, и, к большому удивлению Мег, ничто в его безукоризненном костюме даже отдаленно не наводило на мысль, что он провел ночь в парке Стэйплхоупа.

Мег не могла удержаться от вопроса: