Джэсмин Крейг - Наваждение страсти

– Мне безумно жаль, – скорбно скривив рот, произнесла леди Аделина, – но боюсь, я вынуждена согласиться с моей дорогой племянницей и нашим добрым доктором Макфарлейном. Мистер Александр не вынесет переезда, сэр Клайв, однако мы будем польщены, если вы погостите у нас, пока ваш раненый друг не окрепнет и не сможет отправиться с вами в Лондон.

На какую-то долю секунды баронет замялся, но затем любезно ответил:

– Леди Аделина, вы воплощенная доброта, но, увы, неотложные дела требуют моего присутствия в Лондоне, так что мне надо как можно быстрее туда вернуться. Я даже переночевать у вас не смогу.

Леди Аделина, разумеется, и не ожидала, что сэр Клайв примет ее приглашение. Отказ баронета ее нисколько не смутил. Твердо вознамерившись устроить счастье Шарлотты, она не собиралась пасовать при первых же трудностях и заранее приготовилась к следующей атаке.

– Какая жалость, что вы не сможете насладиться отрадным зрелищем, глядя, как выздоравливает ваш друг, сэр Клайв! Но я уверена, что пройдет совсем немного времени и мистер Александр будет способен перенести дорогу. Мы с Шарлоттой собираемся через недельку в Лондон – я хочу погостить у моего старшего племянника Гила, – и нам не составит труда захватить вашего друга с собой.

Сэр Клайв как раз наклонился, чтобы взять шляпу, трость и перчатки, и не заметил, что у Шарлотты от изумления отвисла челюсть, а тетушка бросила на нее повелительный взгляд, приказывая помалкивать.

Сэр Клайв поднялся с кресла.

– Ваша доброта не знает границ, леди Аделина. У вас есть карточка с моим адресом. Я буду с нетерпением ждать вас и моего дорогого друга в Лондоне. – Он чуть поколебался и добавил: – У нас с мистером Александром есть деловые интересы во Франции, и мы должны поехать туда как можно скорее. Смею ли я рассчитывать на то, что вы привезете его в Лондон, как только он будет способен перенести путешествие?

– Если все будет хорошо, сэр, мы с племянницей выедем в Лондон на следующей неделе. И возьмем с собой мистера Александра.

Сэр Клайв негромко произнес, тщательно расправляя перчатки:

– Позвольте мне кое о чем вас предупредить, любезные дамы. На родине моего друга сейчас очень неспокойно, и далеко не все в Валахии желают ему добра. Прошу вас, не отдавайте мистера Александра никому, кроме меня.

Шарлотта испытующе поглядела на баронета.

– Насколько я понимаю, мистер Александр занимает какое-то важное положение в валахском государстве, не правда ли?

– Вовсе нет! – торопливо ответил сэр Клайв. – Мой друг еще молод и живет исключительно ради своего удовольствия. Однако его особа привлекает внимание крайне опасных элементов – я имею в виду низшие слои валахского общества, – поскольку мистер Александр происходит из весьма влиятельной семьи.

Леди Аделина содрогнулась.

– Боже мой! Надеюсь, вы не хотите сказать, что негодяи, которые на него напали, могут сюда вернуться?

– О нет, не волнуйтесь, – успокоил ее сэр Клайв. – Разбойники наверняка понимают, что вы надежно запираете на ночь все двери, да и слуги поднимут тревогу, если кто-нибудь попытается проникнуть в комнату мистера Александра. Я хотел лишь вас попросить, чтобы вы никому, кроме меня, не препоручали заботы о нем.

– Мы с тетушкой постараемся уберечь вашего друга от беды, – сказала Шарлотта.

Однако от внимания сэра Клайва и леди Аделины ускользнуло, что Шарлотта не дала обещания, которого от нее ждал гость.

– Благодарю вас, мисс Риппон. А не смогли бы вы уведомить меня заранее, когда соберетесь выехать в Лондон? Чтобы я мог подготовиться к встрече друга.

– Разумеется, сэр Клайв. А что передать от вас мистеру Александру?

– Что я желаю ему скорейшего выздоровления. Если вы, конечно, сумеете донести до него смысл моих слов.

– Но вы же можете написать ему записку. Сэр Клайв не спеша разгладил морщинку на элегантной серой перчатке.

– К сожалению, дорогая мисс Риппон, я не умею писать по-турецки. Вам, наверное, известно, там в ходу арабская письменность, а она совершенно не похожа на нашу. Я знаю только разговорный язык, да и то чуть-чуть.

– Ничего страшного! – весело перебила его леди Аделина. – Мистеру Александру наверняка знакомо ваше имя, так что он все поймет.

– О да, и это его, безусловно, подбодрит, – сэр Клайв одарил дам на прощание обворожительной улыбкой и повернулся к появившемуся на пороге дворецкому. – Насколько я понимаю, карета готова? Я вынужден попрощаться с вами, милые дамы. С нетерпением буду ждать вас в Лондоне. Леди Аделина, мисс Риппон, разрешите откланяться. Большое вам спасибо за все!

Проснувшись, Александр сказал себе, что хотя вообще-то опиум оказывает разрушительное воздействие на организм, на сей раз это зелье, напротив, способствовало выздоровлению. Голова Александра раскалывалась, во рту пересохло, однако иссеченная плеткой спина уже не горела, и даже плечо перестало болеть, а только немного ныло, напоминая о ранении.

Обрадованный внезапным приливом энергии, Александр приподнялся на правом локте и обвел взглядом комнату. Шарлотта, как обычно, сидела с шитьем подле окна; ее волосы золотились в бледных лучах утреннего солнца. Девушка сидела в профиль, и взор Александра невольно задержался на груди, обтянутой лифом серого платья. Талия и бедра Шарлотты были уже, чем у женщин, считавшихся эталоном красоты в родном краю Александра, зато полная грудь выглядела очень соблазнительно – рука так и тянулась дотронуться до нее.

Поглядев на Шарлотту, Александр, как всегда, ощутил невольное стеснение в груди и несколько мгновений ласкал взором изящную линию девичьей щеки, наслаждался прелестным цветом лица. Красота девушки взволновала его, и Александр поспешил отвести взгляд. Усмехнувшись, он подумал, что набирается сил куда быстрее, чем можно было ожидать. Повстречайся он с Шарлоттой Риппон в нормальной, привычной жизни, вряд ли она произвела бы на него столь неотразимое впечатление. В конце концов, переспав с очередной красавицей, он неизменно приходил к выводу, что все женщины одинаковы. К этой англичанке его влечет лишь потому, что сейчас он не в лучшей форме. А может, он был слишком занят в последнее время и пренебрегал телесными утехами. Ведь прошло, по меньшей мере, полтора месяца с тех пор, как он в последний раз нежился в женских объятиях. Неудивительно, что вид этой худой перезрелой англичанки так будоражит его кровь…

Александр сел на постели, с удовлетворением отметив, что движения уже не причиняют ему боли. Шарлотта услышала шелест простыней, поднялась и, отложив шитье, подошла к маленькому столику, стоявшему возле кровати Александра. Она протянула своему подопечному стакан с ячменным отваром и дернула за шнурок звонка, вызывая служанку.