Кристина Кук - Без вуали

Прошел день. Неожиданно прибыл слуга Хейдена с запиской, которая сейчас лежала на покрывале.

Эмили принесла ее тайком и с явной неохотой. Ее гнев на Хейдена еще не остыл.

Джейн трясущимися руками взяла записку. Больше часа она смотрела на печать, прежде чем набралась смелости ее сломать и прочесть послание.

Она закрыла глаза и выдохнула, не осознавая, что почти не дышит. Она пыталась осмыслить прочитанное. Пламя гнева обожгло ей грудь. Граф был женат. О чем он думал, прося ее остаться дома и принять его, когда все остальные отправятся на праздник?

Что это за неотложное дело, чтобы оставить молодую жену и искать общества другой женщины, которую знал так интимно? Неужели его мнение о ней упало настолько низко, что он надеялся весело провести с ней время, прежде чем Джейн вернется в Эссекс?

«С высочайшим уважением», – в порыве раздражения повторила она.

До сегодняшнего момента у нее не было и мысли отправиться на ярмарку. Джейн хотела остаться в постели, боясь появиться на публике, чтобы только не встретить графа и его новую графиню.

Но теперь она уж точно поедет туда! Нужно настоять, сказать, что она поправилась. Заявить, что свежий воздух и праздничная атмосфера пойдут на пользу ее настроению и здоровью. Она не будет сидеть дома в ожидании его визита, как он просил.

Джейн горько улыбнулась, гордясь своей стойкостью. Поднявшись с постели, она взяла в руку предательский листок и бросила его в тазик для умывания. Потом взяла свечу и подожгла кончик бумаги. Листок загорелся, сворачиваясь в трубочку, а оранжевое пламя безжалостно слизывало слова, стирая их и превращая в кучку пепла.

Джейн завернулась в кружевную шаль, наблюдая, как стоящая рядом Эмили в волнении сжимает руки.

– Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь, Джейн? Я с удовольствием останусь с тобой дома. Сесил может поехать на ярмарку с тетушкой Элизой.

– Эмили, дорогая, уверяю тебя, я прекрасно себя чувствую. Свежий воздух только пойдет мне на пользу, поверь.

– Конечно, – кивнув, подтвердила мать Джейн. – Солнце и праздничное настроение вернут румянец на ее щеки.

– Вы уверены? – Эмили с недоверием посмотрела на мать Джейн, затем опять на кузину. – Толпа может утомить тебя. Соберутся все окрестные жители, ты же знаешь. Все! – повторила кузина. И Джейн поняла, кого она имела в виду.

– Знаю, – мягко сказала она, в душе желая успокоить встревоженную кузину. – Нет, правда, я с удовольствием выйду из дома на улицу. Я хочу развлечься. – Она уже завязывала ленты шляпки под подбородком, когда в прихожую вошел Сесил с эбеновой тростью под мышкой.

– Ну что же, леди, экипаж готов. Мы отправляемся? – Эмили машинально кивнула, хотя ее лицо оставалось озабоченным.

– Думаю, да.

Они дружно спустились вниз, к экипажу. Теплый ароматный ветерок шевелил подолы их модных платьев, ленточек и кружев. Джейн уселась напротив Эмили и матери, но Сесил остался на подъездной аллее.

– Я поеду верхом, так как могу задержаться до сумерек, – сообщил он. – После захода солнца ярмарка – весьма неподходящее место для леди.

Эмили согласно кивнула, и экипаж отправился в путь. Джейн откинулась на подушки, поглаживая батистовые складки юбки. Чувствительную грудь туго обтягивал лиф платья. Талия еще не начала полнеть, а удачный покрой платья еще долго будет скрывать состояние Джейн. Но как долго сможет она прятать свою тайну? При этой мысли ее сердце бешено забилось. Она несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Мать и Эмили смотрели б запыленные окна, погруженные в собственные невеселые мысли.

Как поступит Хейден, приехав в дом Тоуллендов и узнав, что она уехала? Поймет ли он, что Джейн не хочет больше видеться с ним? Или граф будет настаивать на встрече? Джейн поднесла кончики пальцев к вискам, осторожно массируя их, чтобы снять собравшееся там напряжение.

…А карета тем временем быстро катилась в направлении деревни.

Джейн опустила руки на колени, скрестила ноги и посмотрела на свои туфли. Ей с трудом удавалось сидеть спокойно. Ерзая на месте, она собрала всю свою волю, чтобы не сбежать из кареты, ведь вскоре в дом Эмили должен был приехать Хейден. Господи, ей так захотелось вновь увидеть его. Она физически почувствовала, как ее, словно морским приливом, тянет назад. Тянет неудержимо к Хейдену, несмотря на все разумные мысли, которые ей подсказывали: «Нет!»

«Он женат», – повторяла она себе.

Возможно, Хейден не отдал свое сердце мисс Апшоу, но дал ей свое имя. Когда-нибудь эта женщина родит ему ребенка, наследника, в то время как ее собственный ребенок никогда не будет знать отца, не получит защиту его имени. Что за жизнь будет у ее ребенка? Жизнь изгоя, которого никогда не примет общество. Конечно, Люси тоже была незаконнорожденным ребенком, но ей повезло. Она вышла замуж за маркиза, и ее все-таки принял свет.

О, Колин и Люси думали, что она ничего не знает. Все эти годы они хранили от нее этот секрет. Но Джейн всегда знала, что Люси – ее сестра по отцу. Колин узнал правду в тот год, когда Люси впервые вышла в свет. Лишь ее мама и сестра Сюзанна не знали правду, и Джейн была готова пойти на все, лишь бы только тайна осталась тайной.

Но кто спасет от позора ее, как когда-то Оливер Аббингтон спас мать Люси? На ум тут же пришло красивое и милое лицо Уильяма Никерсона. Несколько лет назад он умолял Джейн принять его предложение, клялся в преданности на всю жизнь. Но теперь он любил мисс Адар. Если семья девушки ополчится против Никерсона, у него не будет никакой надежды жениться на ней.

Кроме того, Джейн знала, что существуют женские хитрости. К ним можно было бы прибегнуть, если бы она действительно захотела, чтобы Никерсон женился на ней, а не на мисс Адар. Много ли усилий потребуется, чтобы соблазнить его? Он был джентльменом. В конце концов, Джейн не сомневалась: если между ними случится что-то большее, чем целомудренный поцелуй; он без малейшего колебания женится на ней. Джейн вздохнула. Конечно, ей никогда и в голову не пришло бы пойти на такой шаг. Она просто была не способна на это – жестоко и хитро использовать друга. Это было чуждо ее природе. Джейн не смогла бы жить в ладу с самой собой, и все были бы несчастны.

Мама предложила, чтобы они с Сюзанной немедленно поехали в Европу и вернулись после рождения ребенка. Тогда Сюзанна объявила бы его своим. Возможно, это был наилучший выход. Сюзанна, несомненно, согласилась бы на этот план, спасая репутацию сестры. По крайней мере, Джейн будет знать, что ребенок растет в счастливом, безопасном доме.

Ее рука невольно легла на живот.

– Я так виновата, – прошептала она.

– Виновата? – переспросила Эмили, взволнованно взглянув на кузину.