Розалинда Лейкер - Нежданная гостья

Непринужденным жестом Маргарита указала на своих дочерей, которые продолжали стоять с каменными лицами.

– Ты, конечно, помнишь Луизу и Софи. Как вы дружили в детстве! Тем летом, когда ты гостила у нас, у меня будто появилась третья дочь.

Розелла осталась безмолвна. Невероятно, что бы мать абсолютно ничего не знала об истинном положении дел, но светская жизнь Маргариты в те времена оставляла ей мало времени узнать, чем живет ее семья.

Молчание Розеллы осталось незамеченным. Маргарита повернулась в другую сторону, бросив одну из своих неуловимо-сладких улыбок. Розелла поняла, что в комнате есть кто-то еще. Итак, она и дамы семейства де Луимонт были не одни.

– Подойдите и поприветствуйте Розеллу, – пригласила Маргарита со странным, озабоченным видом.

Розелла медленно повернула голову, следуя за змеиным взглядом Маргариты. Вне поля ее зрения, наполовину скрытый кадками с пальмами, стоял мужчина, который наблюдал за ней с тех пор, как девушка вошла в комнату. Все время. С одобрением. Когда он подошел ближе, Розелла поняла, что это не Себастьен и не Жюль, которых она ожидала увидеть. Это был незнакомец, который с такой бесстыдной наглостью глазел на нее в отеле «Лувр», а потом из открытого ландо. Розелла с изумлением почувствовала, как краска заливает ей щеки, но ее удивление после того, как их представили друг другу, только возросло.

– Этот господин прошлым летом стал нашим соседом, – сказала Маргарита, объясняя его присутствие. – И теперь он снова вернулся… как весенние ласточки. Позволь представить тебе месье Филиппа Обера. Филипп – мадемуазель Розелла Иствуд.

– Очень рад, мадемуазель. – Он был серьезен. Голос казался глубоким и искренним, хотя в устремленных на нее глазах светился тот же живой интерес.

Филипп Обер! Человек, который оставил записку ее дедушке. Именно его адрес она надеялась узнать.

– Месье Обер! – произнесла Розелла, запнувшись. – Ваше письмо к Андрэ Каделю. Я прочитала его. Проходили дни, я ничего не знала об Андрэ и начала отчаянно беспокоиться. Я думала, вы могли бы помочь мне решить, что делать. Но вы уже покинули Париж.

– Мне хотелось побыстрее поселиться на моей здешней вилле, – серьезно ответил он. – И я решил, что ждать больше ни к чему. Если помните, я собирался в ближайшем будущем развлечь вас и Андрэ, тогда же на досуге можно было бы обсудить все деловые вопросы. Теперь я глубоко сожалею, что не отложил отъезд из Парижа. По крайней мере я мог бы помочь, когда стало известно, что мы с вами ждали его напрасно.

Филипп увидел, как она вздрогнула от его слов. Он скользнул глазами по ее алой накидке и изысканной шляпке, затем наклонил голову, чтобы взглянуть ей в глаза. Его вопрос выражал неподдельную заботу.

– Вы знаете, что случилось с ним, не так ли? Розелла поняла, что так как она не в трауре, месье Обер посчитал, будто ей еще не известно о смерти Андрэ Каделя. Однако девушка не могла понять, откуда он узнал о ее тяжелой утрате.

– Трагическую новость мне сообщил в Париже его адвокат, – объяснила Розелла. – Но как вам стало известно об этом?

Впервые заговорила Луиза. Ее голос разнесся по всей комнате.

– Мы рассказали ему! Вчера мы узнали, что кузен Андрэ умер в море. Жюль прочитал некролог в марсельской газете недельной давности. Разве ты не заметила, что maman, Софи и я одеты в платья траурных тонов? Должна сказать, я нахожу вызывающим твой бесстыдный наряд.

Розелла не спасовала.

– Такова воля Андрэ Каделя. Он не хотел, чтобы по нему носили траур.

– Неужели? – Большие, глубоко посаженные под черными бровями глаза Луизы потемнели от неистовой злобы. Хотя чертами и фигурой она походила на мать, у Луизы было страстное лицо, отражающее ее бурный темперамент: широкие скулы, прекрасной формы нос с миндалевидными ноздрями, всегда готовыми задрожать в негодовании, полные, изящно изогнутые красные губы. – Тогда тебе надо держаться подальше от тех, кто не может не отметить трауром уход родственника. – Тон Луизы стал агрессивным. – В любом случае, зачем ты приехала? Хотя старик и заботился о тебе все эти годы, но здесь тебе нечем поживиться!

– Тихо! – Маргарита возбужденно повернулась к старшей дочери. – Нельзя так разговаривать с Розеллой.

– Я не согласна, maman! – резко возразила Луиза. – Она нежеланная гостья, которая приехала без приглашения! Не повредит внести немного ясности.

Филипп смущенно нахмурился и потер руки.

– Я здесь лишний. Мне не следует присутствовать…

Он направился к двери, ведущей в сад, но Луиза преградила ему дорогу и схватила обеими руками его руку.

– Не уходи! – воскликнула она. – Я хочу, чтобы ты остался. Твой отец и мать были близкими друзьями кузена Андрэ на Мартинике. Ты знал его всю свою жизнь. Разве не ты стал его доверенным деловым представителем в Париже в последние годы? – Луиза отпустила Филиппа и злобно уставилась на Розеллу, хотя продолжала обращаться к нему. – Скажи мне, Филипп, на Карибах есть стервятники с алым оперением, которые слетаются, чтобы поживиться легкой добычей?

Подтекст ее слов был безошибочно ясен, горек и ядовит. Филипп поднял на собеседницу глаза и ответил, тщательно подбирая слова.

– Нет, Луиза. Я не знаю ни об одном. Но есть много попугаев, которые визгливо кричат, часто без всякой причины.

Она вспыхнула, встретившись с его взглядом, и отвернулась.

– Это нечестно! – угрюмо заявила Луиза.

– Филипп, ты не можешь обвинять Луизу из-за того, что она расстроена, – вступилась за сестру Софи. Она с интересом наблюдала за происходящим, стоя позади кресла матери и положив ладонь на высокую спинку.

В отличие от Луизы, худощавой женщины с маленькой высокой грудью, Софи была мягче и круглее, более тяжела в движениях. Ее фигура привлекала модной полнотой. Вьющиеся волосы, не такие темные, как у сестры, но приятного каштанового цвета, обрамляли овальное лицо с зеленовато-серыми глазами, маленьким капризным ртом, тонкими губами и надменно вздернутым носом.

– Ты должен понять, что за всю жизнь Розелла только однажды приезжала в замок, – продолжала Софи. – Зачем ей совершенно неожиданно появляться теперь, если не для того, чтобы выпросить какой-нибудь подарок из тех вещей, что кузен Андрэ время от времени оставлял здесь? Так всегда происходит когда кто-то умирает. Дальние родственники слетаются, словно хищники… А Розелла даже не приходилась родней кузену Андрэ!

Филипп пожал плечами и засунул руки в карманы куртки с поясом.

– Могу я предложить, чтобы вы спросили мадемуазель Розеллу, почему она приехала?

Луиза чопорно поджала губы. Казалось, она жалела о вспышке гнева в присутствии Филиппа и пыталась теперь вести себя, как подобает благовоспитанной даме.