Кимберли Логан - Полуночные грехи

– Как ты можешь так говорить, когда его отец убил нашу мать?

– Может, и убил.

Мора вырвалась из рук Джиллиан и в изумлении уставилась на нее так, будто решила, что ее сестра сошла с ума.

– Может быть? О, Джилли, только не говори мне, что ты все еще сомневаешься в этом. Да ведь Хоксли сейчас сам практически подтвердил это.

Джиллиан вздохнула. У нее не было желания обсуждать сейчас эту тему. Ей не хотелось говорить, во что она верила, а во что нет, когда речь заходила о виновности покойного лорда Хоксли в смерти мамы. Ее сестра никогда не желала слушать ее.

– Мы можем обсудить эту тему попозже? Сейчас меня больше беспокоит твое состояние.

– Со мной все в порядке. – Мора подняла руку, заправив за уши несколько чернильно-черных прядей, которые высвободились из ее элегантной высокой прически, потом она привела в порядок расшитый блестками лиф ее светло-голубого бального платья. – Вы с лордом Хоксли появились раньше, чем Страттон успел причинить мне вред. Пока он только лапал меня своими руками. И прежде чем ты начнешь читать нотации, я обязана сказать: категорически отрицаю то, что вышла сюда вместе с ним. Я направлялась в дамскую комнату, когда этот... этот грубиян поймал меня сзади и затащил... Как видишь, у меня не было особого выбора.

– Никогда не думала... – начала Джиллиан, но Мора прервала ее:

– Я так устала от этого, Джилли! – Сестра принялась в явном волнении ходить перед скамьей. Ее изящное лицо перекосилось от боли и смятения. – Устала оттого, что меня постоянно с ней сравнивают. Ты знаешь, как много усилий я прилагаю, веду себя так, как полагается, стараюсь быть всегда предусмотрительной и благопристойной. В общем, такой, какой общество хочет видеть настоящую молодую леди. Тем не менее все вокруг смотрят на меня так, будто только и ждут момента, когда я наконец совершу какой-нибудь ужасный поступок и докажу им, что я такая же, как и мама.

– О, Мора, я уверена, что это неправда. Только из-за того, что один мужчина...

– Неужели ты серьезно считаешь, что я впервые оказываюсь в подобной ситуации? Что мне не делали до этого непристойных предложений, что меня не домогались такие же невоспитанные болваны вроде Страттона? Я не могу сказать точно, сколько так называемых джентльменов приставали ко мне в течение сезона, предполагая, что я с удовольствием докончу то, что начала делать прежняя маркиза Олбрайт.

Джиллиан охватил приступ слепой ярости.

– Кто они? Только скажи мне, и я...

– Что? – Мора резко остановилась и, положив руки на талию, развернулась лицом к сестре. – Что ты сделаешь, Джилли? Неужели ты не видишь, что своим некрасивым поведением сделала наше положение еще более тяжелым? Да, ты тоже отличилась, хоть и не таким образом, как это сделала мама. И теперь твоя репутация такая же дурная, как и ее.

«И в словах Моры нет ничего, кроме правды»; – подумала про себя Джиллиан. Острое чувство вины укололо ее в сердце.

– Мы могли бы рассказать об этом папе. Наверное, он...

– Нет, мы не должны ему ничего рассказывать. Это ничего не даст, только заставит его зря волноваться, когда у него и так полно вещей, о которых следует беспокоиться. Атетя Оливия... ну, мы обе знаем, что она не поймет...

Чувствуя себя неловко, Джиллиан устремила взгляд на сцепленные ладони, лежащие на коленях. Ей была ненавистна мысль, что ее собственные злоключения хоть каким-то образом осложнили жизнь Море. Наверное, это отчасти объясняло тайну того, почему ее сестра так сильно отдалилась от нее, стала совсем чужой.

Но сейчас с этим ничего нельзя было поделать, ведь она не могла отказаться от своей миссии, когда интуиция ясно говорила ей, что в истории со смертью мамы таилась какая-то загадка. Ей просто надо было продолжать искать правду, несмотря ни на что.

Джиллиан вспомнила вдруг о своих планах на сегодняшний вечер.

Наверное, какие-то из ее мыслей отразились на лице девушки, потому что глаза Моры сузились. Сестра сложила руки на груди и теперь очень напоминала Джиллиан маму, когда та принималась бранить дочерей за какие-нибудь детские проступки.

– Кстати, что ты делала в таком месте, как это, Джилли? – спросила ее Мора.

Джиллиан прикусила губу. Теперь ей нужно было тщательно обдумать каждое слово, прежде чем ответить сестре. Если Мора догадается о ее плане, то неприятностям не будет конца.

– На самом деле я искала какого-нибудь слугу, но теперь, кажется, я могу передать сообщение тете Оливии через тебя.

– Какое сообщение?

– Боюсь, что не очень хорошо себя чувствую. Моя головная боль вернулась с удвоенной силой. Я подумала, что лучше мне вернуться домой пораньше, а потом послать карету обратно за тобой и тетей Оливией.

Мора подозрительно сморщила лоб.

– Джиллиан, если ты опять задумала что-то нехорошее, то...

– Не говори глупостей. Как я могу задумать что-то нехорошее, если моя голова буквально раскалывается на куски? Все, что я хочу, это поехать домой и лечь в постель. – Теперь, когда Джиллиан уверилась в том, что с ее сестрой все будет отлично, ей ужасно захотелось наконец-то заняться решением своих проблем. Девушка встала со скамьи, надеясь, что на ее лице было написано спокойствие, которого на самом деле она не ощущала. – Теперь, если ты уверена, что с тобой все в порядке, я пойду и разыщу кого-нибудь из прислуги Хейвортов, чтобы мне прислали мой экипаж. А тебе нужно возвращаться в бальную залу. Тетя Оливия будет волноваться и искать тебя.

– Но...

– Мы поговорим позже, Мора. Даю честное слово, что тебе не о чем волноваться. К тому времени как вы с тетей Оливией вернетесь домой, я уже буду спать в своей кровати.

Не дожидаясь, пока сестра ответит, Джиллиан быстро развернулась и направилась назад, вниз по коридору, по направлению к парадной двери. Ей оставалось только молиться, чтобы эти слова оказались правдой.

Джиллиан стояла на пороге комнаты, которая служила пристанищем покойного Уилбура Форбса. Ей открылась ужасная картина, почти такая же, какую она видела несколько дней назад в конторе «Грейсон и Монро шиллинг».

Крохотное помещение с мрачным окном освещалось одной свечой. Отсюда открывался вид на заваленную мусором узкую тропинку. Комнатка была явно обставлена менее дорогой мебелью, чем кабинет Стюарта Грейсона. Джиллиан заметила маленький деревянный стол, несколько разных стульев и большую неуютную кровать. Но кровь, что покрывала стены и пол, большим пятном застывшая на провалившемся матрасе, выглядела так же отвратительно, как и там.

Таким же сильным был запах смерти. Он пропитывал воздух в комнате, смешиваясь со зловонными ароматами гниющего мусора и давно не мытых тел. От этой смеси Джиллиан чуть не стошнило.