Елена Куянцева - Метод Даниша. Часть 1

– А как я заинтригован! – продолжил я, открывая текст.

– Прям какое-то новое слово в литературе, Сев , – поддакнул Люц. – С легкой такой аллитерацией .

– Да-да, луи-любовь, бог ты мой, как же раньше никто не додумался до такой игры слов!

– Только сейчас все началось! Давай же, Сев!

Взошедшее солнце осветило роскошный особняк, построенный по моде начала семнадцатого века в стиле барокко.

– О да, по моде 17 века, в стиле барокко. Какая прелесть! Ведь все же знают, как выглядят особняки того времени, правда, Сев?

– Совершенно верно, Люц, поэтому мы не будем утомлять читателя описанием какого-то особняка, построенного по моде 17 века.

В Версале давали бал.

– Погоди, Сев. Я правильно понял, что особняк, построенный по моде 17 века в стиле барокко – это Версаль?

– Да, а что не так, Люц? Или ты предпочел, чтобы автор написал, что взошедшее солнце осветило многоэтажку, построенную по моде 17 века?

Люц катался по полу от смеха.

– А чем не многоэтажка? – я изобразил изумление.

– Версаль, Сев, это домик в деревне! – пролаял Люциус, и я тоже захохотал.

– Точно, однако же продолжим.

Бал закончился только под утро, когда солнце давно уже встало,

– У автора явно какой-то пунктик, связанный с солнцем .

– Так роман про короля-солнце, поэтому и бал был, пока солнце не взошло и не взошло давно. Однако ты сбил меня, пес. Итак:

Бал закончился только под утро, когда солнце давно уже встало в отличие от своего тезки, спящего в блестящем ложе из сияющей парчи.

– Не понял, король бал проспал что ли? Я уже слегка запутался, Сев.

– Совершенно верно, Люциус. Был уже закончился, солнце встало, король уснул.

– Прям на балу?

– Нет, несносная псина, тут же указано, что король спал в своем блестящем ложе.

– То есть король спал в ложе, бал заканчивался, солнце встало.

– Примерно так. Продолжим.

Лицо короля было спокойно и величественно…

– Он даже не храпел?

– Разумеется, нет, это же так портит романтический текст. Итак, лицо его величества было величественным.

Но вот веки его слегка дрогнули, длинные ресницы взмыли вверх, явив миру одни из самых красивых и пронзительных глаз, которые когда-либо видели солнце.

– Опять солнце?

– Опять и снова, дорогой Люц, не понимаю, чему ты так удивляешься!

Придворные торопливо выстроились рядом с королевским ложем, чтобы приветствовать Его Величество, поведать ему новости и помочь облачиться в красивую пышную одежду, украшенную кружевами, обшитую золотом и драгоценными камнями, как это было модно в 17 веке.

– О, под модный особняк 17 века у нас нарисовался и костюмчик по моде 17 века!

– А как иначе, ведь не мог же Людовик одеться в костюм по моде 18 века!

Луи слушал новости вполуха, без интереса. Ему было скучно. Государственные дела обременяли его каждый день, а вот настоящей любви так у него до сих пор и не случилось.

– Да, печаль прям какая, вы думаете, нам, королям, легко?

– Да, Люц, вот так живешь себе, отбываешь маскарады, как наказание, через силу строишь всякие особняки типа Версаль, превозмогая депрессию, назначаешь министров, и никакой тебе любви.

– Да, очень грустная жизнь у Людовика , – делано вздохнул Люциус.

– Ваша матушка задерживается, чтобы поприветствовать Вас, Ваше Величество. Позвольте в ожидании зачитать Вашему Величеству письма от короля Англии и Франции.

– Да, как бы между делом можно и читнуть, что написали коллеги , – хихикнул Люциус.

Людовик кивнул.

– Какой Людовик, Сев? Был же Луи!

– Четырнадцатый, глупая ты псина, не учившая историю!

Людовик кивнул. Ему были не интересны эти письма, но нужно было чем-то занять себя, пока появится королева-мать.

– Погоди, Люц, а что за страна такая – Англия и Франция.

– Это две страны, Сев.

– А король у них значится один?

– Получается, что да, один, общий!

– Ваше Величество, только что позвонила Ваша матушка, она не выйдет сегодня к вам.

– Чего??? Сев, ты уже начал стеб или там правда это написано?

–Нет! Клянусь остатками своей чести, матушка короля позвонила!

– Тогда стесняюсь спросить, но рискну: а куда она позвонила?

Я перечитал еще раз строку. Нет, не показалось, «только что позвонила Ваша матушка».

– Это был видеозвонок или она ограничилась портативным телефоном?

– Нет, конечно. Алло, девушка, это Версаль, соедините меня с Людовиком!

Я и Люциус громко хохотали, представляя себе эти картины.

– Я полагаю, что мобильный был инкрустирован бриллиантами! А Людовик вел свой блог? Или это за него делали министры? Не королевское это дело – писать народу тексты.

– Да еще с эмокартинками .

–Люциус, ты не поверишь, тут в коментах кто-то написал, позвонить тогда было невозможно. Автор ответил, чтобы наглец выкусил и приводит цитату из другого исторического романа: некий Лев Жданов «Последняя любовь императрицы»: «Сняв очки, Екатерина сложила листок и позвонила».

– Так это же было в 18 веке, тогда уже да, звонили, а до этого нет.

– Я протестую, колокольчики уже были придуманы.

– А, так мать короля позвонила в колокольчик, чтобы сказать, что она не придет?!

– Ну да.

– Вот мы с тобой тупицы!

– Твоя правда. Все, дорогой Люциус, финита ля комедия, дальше нужно заплатить автору, чтобы читать этот шедевр.

– Серьёзно?! Сев, этот автор полагает, что за прочтение сего, прости Господи, романа мы должны платить?

– Оценка две короны, куча комментариев, почему нет!

– И что же, мы заплатим деньги этому с позволения сказать автору? Сев, это он должен платить нам за то, что мы потратили время на это.

– Хорошая мысль. Напишу автору, что страшно заинтригован завязкой его потрясающей истории про звонок королевы на колокольчик в особняк Версаль, в котором жил король-солнце, освещенный солнцем. Предложу автору бартерную сделку: он откроет мне доступ к его тексту, а я так уж и быть напишу ему свое мнение.

– Твое мнение дорого стоит, Сев!

– Боюсь, что он не захочет мне платить за мой отзыв. Тем более, что я не могу гарантировать, что отзыв будет положительный.

– Ладно, Сев, мы будем читать этот цирк дальше?

– Не знаю, подумаю. О, а вот и Лилия звонит. Спорю на свой годовой доход, что она не пригласит меня сегодня в свое очаровательное хрущевское гнездышко, построенное по моде середины 20-го века.

*

Прошло еще что-то около недели, а я по-прежнему не был представлен его высочеству Мефодию, Лилия все также не находила удобного случая, чтобы сказать сыночку о том, что она-де начала встречаться с посторонним дядей с собачкой.