Эйна Ли - Пылкая страсть

— Последний раз я его видела в старом, заброшенном доме. Это огромное полуразрушенное строение. Я никогда раньше не видела ничего подобного здесь, в колониях. Оно напоминает мне замок.

— И когда все это произошло, мадам? — спросил полковник Милтон. Он явно сомневался в правдивости ее рассказа.

— Я сбежала от капитана Керкленда вчера. Ночь провела в сарае на ферме.

— Почему вы не обратились к помощи властей, мадам?

— Неужели эти расспросы так уж необходимы, Милтон? — сердито спросил Рирдон.

— Боюсь, что да, Рирдон. Мадам Фэрчайлд провела довольно много времени в компании мятежников, отъявленных преступников. Необходимо, чтобы она объяснила свое поведение.

— Полковник Милтон, мадам Фэрчайлд находилась в обществе Керкленда, потому что я лично ее попросил с ним поехать. Это единственная причина. — Чарлз злился все больше из-за назойливости полковника.

— Тем не менее я хочу, чтобы мадам Фэрчайлд проследовала со мной в штаб. Нам необходимо получить ее свидетельские показания и отправить их с отплывающим утром кораблем в Англию.

Патриция покорно подняла руки вверх.

— Не думаю, что смогу сообщить вам нечто важное, полковник. Если вы настаиваете, я не возражаю.

— Я лично отвечаю за мадам Фэрчайлд, Милтон, и сам доставлю ее в штаб. Нет необходимости обращаться с ней.

как с мятежницей. Кроме того, мне надо обсудить с ней важные дела, прежде чем я завтра отплыву. — Рирдон говорил так властно, что это подействовало даже на полковника.

— Отплываешь завтра? Куда ты собираешься, Чарлз? — удивленно спросила Патриция.

— Я еду в Англию по делам, ангел. Я рад, что ты вернулась до моего отъезда.

— Хорошо, Чарлз, — сказал полковник Милтон, — я буду ждать вас и мадам Фэрчайлд в штабе через два часа.

— Как скажете, полковник, — ответил Чарлз с холодной любезностью.

Они вышли в холл, чтобы попрощаться с Милтоном, когда Сэлир открыл дверь еще одному гостю. Патриция едва не вскрикнула, увидев Томаса Сазерленда в вечернем костюме. Их взгляды на несколько мгновений встретились, затем она поспешно отвернулась.

Чарлз, очевидно, ничего не заметил и взял ее под руку, чтобы вернуться в свой кабинет, в то время как несколько английских офицеров обратили на Патрицию внимание и радостно ее приветствовали. Она холодно отвечала на их горячие возгласы, поскольку ее мысли были заняты тем, как бы остаться наедине с Томом и передать ему, что Стивена схватили.

Разумеется, Том не был бы здесь, знай он, где сейчас Стивен. Должно быть, он пришел в надежде что-нибудь от нее узнать. По крайней мере хоть кто-то ей доверяет!

Ее увлекли в главную гостиную.

— Просим, Патриция! Мы не слышали твоего пения много недель! — крикнул один из посетителей.

Остальные подхватили его просьбу, и Патриция села за клавесин.

Она окинула взглядом комнату и обнаружила Тома у стойки бара. К сожалению, Рирдон стоял в нескольких шагах от него. После подслушанного ею разговора Чарлза с Милтоном не было сомнений, что Стивен был прав: ее деловой партнер явно работал на британские власти. Он умышленно ее использовал, чтобы организовать какое-то убийство. Патриция сама не знала, как ей удалось закончить песню. Мужчины аплодировали и требовали, чтобы она спела еще. Чтобы оттянуть время, она пошла им навстречу и спела другую песню. Потом Патриция решительно подошла к бару.

— Послушайте, джентльмены. Поскольку я долго отсутствовала, мне хочется угостить всех вас выпивкой. Заказывайте, что пожелаете. А я готова поспорить, что помню вкусы любого из присутствующих.

Предложение было встречено шумным одобрением, и мужчины столпились у стойки. Сначала Патриция остановила свой выбор на молодом офицере.

— Дайте вспомнить, капитан Бриджес. Ваш любимый напиток — шотландское виски. Я права?

Он кивнул, и она быстро налила ему стакан.

Патриция подошла к следующему посетителю и пристально посмотрела на него.

— Лейтенант Карлсон, вы любите портвейн.

Она до краев наполнила стакан вином и передала ему с очаровательной улыбкой.

Чарлз Рирдон внимательно за ней наблюдал, не понимая ее намерений. Патриция никогда прежде его не игнорировала. Она знала, что он ждет ее для серьезного разговора, и тем не менее попусту тратила время.

Патриция продолжала свою игру у бара. Мужчины уже делали ставки — сможет ли она определить любимый напиток каждого. Подойдя к Томасу Сазерленду, она задумалась.

— Дайте вспомнить. — Внимательно глядя на него, она постукивала себя пальцем по щеке. — Кажется, вам нравится особый сорт бренди. — Она вдруг широко раскрыла глаза и воодушевленно добавила: — Ну да, конечно. Коньяк! Французский коньяк! — торжествующе заявила она.

Томас задумался. Патриция прекрасно знала, что он терпеть не мог коньяка, и они часто шутили по этому поводу. Коньяк был любимым напитком Стивена. «Боже! Она пытается сообщить мне что-то о Стивене!»

— Вы не представляете, как трудно доставать коньяк в наши дни, Уильям. Французы больше не поставляют его нам.

При чем здесь Уильям? Где Стивен и что ему делать с кораблем? Может быть, она хочет сообщить ему что-то о «Либерти»?

— Продолжай, Патриция. Ты должна сказать мне больше.

Вот если бы Бэб была здесь. Женщины понимают друг друга без слов!

Внезапно его лицо расплылось в широкой улыбке. Он начал догадываться: Патриция пытается предупредить его относительно судна «Уильям», которое находилось сейчас в порту!

Томас улыбнулся Патриции в знак подтверждения, что все понял. Он понюхал напиток и поднял стакан, приветствуя ее.

— Я выпью это до капли, Патриция. — Он сделал несколько глотков драгоценного бренди.

— Боюсь, если вы будете пить так медленно, сэр, нам придется ждать до полуночи, — насмешливо сказала она.

Прошло еще полчаса, прежде чем она закончила угощать посетителей. К этому времени Рирдон уже явно потерял терпение и, схватив Патрицию за руку, повел в свой кабинет.

Сазерленд сразу же ушел. Сообщение Патриции было довольно туманным, но он понял главное: Стивен захвачен, он на корабле «Уильям» и что-то должно произойти в полночь. Он поднес свои карманные часы к свету и увидел, что уже половина одиннадцатого. Что же делать? В его распоряжении всего полтора часа.

В кабинете Рирдона Патриция выдернула у него свою руку, разозлившись не на шутку.

— В чем дело, Чарлз? — сердито сказала она. — Ты знаешь, что я не выношу грубого обращения, а мне два месяца приходилось его терпеть!

Чарлз был раздражен до крайности.

— Патриция, уже довольно поздно, а мне надо обсудить с тобой кое-что очень важное.

— Мне тоже надо выяснить у тебя кое-что, — резко ответила она. — Кажется, твой друг полковник ждет меня не дождется.