Лори Макбейн - Когда сияние нисходит

— Ладно, нечего смотреть на меня, как на грабителя-янки, — вздохнула Ли, целуя мордочку Дамасены. Кобыла приветливо фыркнула и тихо заржала. Ли осторожно погладила ее, ощущая, как лошадка дрожит. Но не от холода. Это была нервная дрожь. Она до сих пор прижимала уши и закатывала глаза при любом малейшем шуме и резком движении.

Ли разгладила попону на спине Дамасены и нащупала рваный шрам, тянувшийся от бока до крупа. Будь проклят тот конфедерат, который украл Дамасену из Треверс-Хилла!

Ли тихо поговорила с кобылкой, но сегодня ее с трудом удалось успокоить. Тот гром на рассвете… вернее, взрыв. Должно быть, Дамасена была в панике.

— Ну же, девочка, никто больше тебя не обидит, — пообещала она мягким, успокаивающим тоном, словно обращаясь к перепуганному ребенку, и прижалась щекой к жесткой шерсти. — Я не хочу потерять и тебя.

Неожиданно она дернулась и подскочила, ощутив болезненный укус в бедро.

— Да ты ревнуешь? — спросила она, поворачиваясь и гладя лохматую гриву шотландского пони. — Хорошо, что ты любишь сено и траву больше, чем овес.

Хитрый пони шарил носом по ее переднику в поисках яблока, которое когда-то доставалось ему каждое утро. Тыковка, хоть и не такой толстый, как когда-то, все же оставался достаточно солидным и был неплохим товарищем для Дамасены, впрочем, как и корова, непрерывно жующая жвачку.

Ли подошла к маленькому окну и выглянула. Резкий ветер все еще раскачивал деревья, но дождь уже унимался. Сейчас самое время принести еще вязанку сена, прежде чем буря наберет силу и снова разразится над их головами. Ли вышла из прачечной, взяла тачку, оставленную у двери, и направилась к конюшне, с трудом волоча колесо по грязи и налегая всем своим хрупким телом на ручку.

Онемевшими руками она толкнула дверь конюшни и вкатила тачку внутрь, спеша укрыться от ледяного ветра, пробиравшегося под одеяло, в которое она успела закутаться перед выходом из дома. Сделала еще шаг и оцепенела под такими же потрясенными взглядами солдат янки, расположившихся в стойлах, устало прислонившихся к столбам, сидевших на кирпичном полу. Очевидно, никого особенно не удивило появление закутанной в одеяло фигуры, потому что кто-то уже выхватывал пистолет, кто-то — саблю, а один даже угрожающе шагнул к ней.

— Это уж точно не капитан.

— Да уж, у капитана таких миленьких синих глаз не найдешь, так что я скорее всего умер и попал на небо. Только вот не пойму, что вы, головорезы, здесь делаете? Вот уж не думал, что и вы отправитесь в рай, — засмеялся один из солдат, но тут же зашелся в кашле.

При виде окровавленных, почерневших, потерявших всякий человеческий облик людей Ли отступила и толкнула тачку под ноги дьявольски улыбавшегося янки.

Потом захлопнула дверь и с неизвестно откуда взявшейся силой рывком задвинула засов.

— Останови ее, Хвост! Не дай уйти! Что, если по дороге шагает отряд мятежников? — крикнул один из солдат. — Эта милая крошка им донесет!

— Не волнуйтесь, далеко не убежит! — раздался голос с дальнего конца конюшен, от боковой двери, где стоял часовой.

Ли бросилась бежать, слыша за спиной громкий хохот, словно им было все равно, найдут их мятежники или нет. Она слепо рвалась к большому дому, под его надежную крышу. Почему она оставила дома пистолет?

Ноги скользили по грязи, разъезжались, и Ли прокляла себя за медлительность. Она уже хотела оглянуться, как кто-то больно дернул ее за косу. Стальная рука обвилась вокруг ее талии. Ноги оторвались от земли. Она попыталась вскрикнуть, но грубая ладонь с обвитой вокруг ее косой зажала рот.

Ли сопротивлялась, словно попавший в западню зверек, брыкалась, стараясь вырваться, освободить руки, запутавшиеся в складках одеяла. Но мужчина, легко удерживая ее, понес обратно к конюшне.

Нет! Только не это! Только не так!

Горючие слезы обожгли лицо, сердце тоскливо колотилось, в горле стоял тошнотный ком. Представив похотливые взгляды смеющихся мужчин, она поняла, какова будет ее участь там, в конюшне, где никто не услышит ее воплей.

Отчаяние придало Ли сил, и она вонзила ногу между ногами насильника, зацепила его под коленкой и дернула. Тот потерял равновесие, и они оба повалились на землю. Одеяло слетело, но у нее не осталось времени откатиться. Жесткие пальцы сомкнулись на запястье.

Ли наконец взглянула в лицо нападавшего и тут же закрыла глаза, поддавшись странной летаргии, сковавшей конечности. Она, должно быть, спит! Сейчас откроет глаза, и видение, преследовавшее ее столько лет, исчезнет, как всегда, когда потревожишь сон.

Но это был не сон. Она снова уставилась в хищное загорелое лицо с твердым неподатливым подбородком и серо-зеленые, отсвечивавшие льдом глаза. Темно-золотистые волосы, еще длиннее, чем она помнила, были заплетены в косу, как у дикаря, и едва касались плеч, а на шее висел кожаный кисет, содержимое которого она когда-то перебирала…

Лицо, которое она не ожидала больше увидеть.

Лицо Нейла Брейдона.

— Вы, — одними губами произнесла она, не сумев выговорить его имя, имя, которое так долго и молчаливо проклинала. Имя, горевшее раскаленным клеймом на собственном предавшем ее сердце.

Ли снова закрыла глаза, потрясенно качая головой. Она так испугалась… но обнаружить, что янки, напавший на ее, — это Нейл Брейдон? Какая жестокая шутка! Нейл Дарси Брейдон. Враг ее и семьи. Сколько раз образ этого человека терзал ее в ночи, сколько раз в ушах звучал издевательский голос! Сколько раз она мечтала увидеть его, ненавидя себя за то, что не может забыть!

— Ли, — тихо сказал он, и в светлых глазах мелькнуло что-то, то ли улыбка, то ли злоба.

Она почувствовала, как напряглось его тело, когда он смотрел поверх ее головы на дом с зелеными ставнями. Взгляд скользнул дальше по зарослям и речке, но Нейл тут же прищурился и ловко, как кошка, вскочил, увлекая ее за собой.

— Надеюсь, ты не боишься меня? — съязвил он, заметив ее тревогу. — Как-никак, мы старые друзья.

— Немедленно отпустите меня, — яростно прошипела она, обретя голос и снова начиная вырываться. — Вы здесь незаконно! Это земли Треверсов, или забыли?

Нейл рассмеялся каким-то странным, словно заржавленным смехом, словно он редко находил причины для веселья.

— Не забыл, — жестко ответил он. — Похоже, некоторым вещам суждено остаться неизменными, не так ли? Помню, как я однажды нарушил границы поместья Треверсов, причем при самых удивительных обстоятельствах.

Он продолжал тащить ее за собой, несмотря на то что Ли упиралась ногами.

— Раньше мы валялись в сене, а вот теперь пришлось и в грязи, — издевательски бросил он, когда она потеряла туфлю. Но все же остановился и подождал, пока Ли вновь натянет ее на промокший грязный чулок.