Лори Макбейн - И никакая сила в мире...

Данте подошел к окну и слегка раздвинул тяжелые шторы. Небо на востоке уже посветлело. Близился рассвет, и тени, которые ночью казались столь зловещими, незаметно растаяли. Только на душе у него было по-прежнему тяжело. Он ломал голову, где сейчас Джек Шелби и что будет, если им не удастся покончить с бандитом, когда тот вновь ночью вылезет из своей берлоги. Он не сомневался, что Джек будет мстить.

Эсма Сэмпле не была трусихой. Нет, она защищалась с яростью дикой кошки, но все же была убита. На следующий день ее тело обнаружили ремесленники из Мерлея, когда, как обычно, пробирались узкой тропинкой через вересковую пустошь, направляясь в Мердрако.

По иронии судьбы мужчина, который случайно натолкнулся на изуродованное тело несчастной жертвы, был тот самый человек, что пятнадцать лет назад, совсем мальчишкой, нашел труп Летти Шелби. И надо же было такому случиться, что обе женщины нашли свою смерть почти на одном и том же месте. Может быть, именно поэтому он и бросил туда взгляд – ведь потом он сам признался, что всегда с содроганием проходил мимо этого места, не в силах забыть свою страшную находку.

Летти Шелби он знал довольно хорошо, впрочем, как и вдову несчастного Теда Сэмплса, который однажды ушел вечером, чтобы никогда не вернуться.

Само собой, перепуганный насмерть крестьянин не мог не вспомнить, кого именно считали виновным в смерти Летти. Итак, маркиз Джейкоби вернулся в родные края после того, как отсутствовал пятнадцать лет. И за все эти годы в их краях не было ни одного убийства, так похожего на убийство Летти.

В роскошном платье из нежно-розовой парчи с белым шелковым корсажем, который красиво оттеняла гирлянда крохотных розовых бутонов с травянисто-зелеными листочками, том самом, что Данте купил ей еще в Лондоне, с приколотой к плечу маленькой копией «Морского дракона», Рея казалась восхитительным весенним цветком, еще более прекрасным, чем те, которые она в эту минуту ставила в высокую хрустальную вазу.

– Ах, как красиво, миледи! – воскликнула Бетси, любуясь золотистыми головками нарциссов. – Да, даже Сандерсу они бы понравились, – глубокомысленно заявила девушка, имея в виду старшего садовника в Камейре. В ее устах это было наивысшей похвалой. – А вы что думаете, лорд Кит? – лукаво спросила она, затормошив малыша. Его мать улыбнулась им обоим и продолжала любовно украшать охотничий домик.

– Ну вот, думаю, достаточно, – с удовлетворением сказала Рея. – А остальные цветы, Бетси, можешь забрать и поставить у себя в комнате. Давай я возьму Кита.

– Ох, миледи, вот спасибо! Теперь я буду засыпать словно в саду! – хихикнула Бетси, передавая матери улыбавшегося малыша. Девушка собрала в передник оставшиеся цветы и обернулась к Рее: – Миледи?

– Да? – Рея, улыбаясь, подняла на нее глаза. Крошечная ручка Кита обхватила ее за палец.

– Я только хотела сказать, что мы все, и я, и другие, кто приехал из Камейра, – в общем, мы очень счастливы! Здесь так хорошо, и море рядом! Конечно, охотничий домик совсем не то, что наш Камсйр, но тут славно. А в один прекрасный день вы переедете в тот прекрасный большой дом, и это будет настоящий дворец, я уверена! – заторопилась Бетси. – Я просто хотела поблагодарить, что вы привезли нас в Мердрако. Это такая честь для всех нас – служить вам и его милости! – добавила восторженно Бетси. – И это просто здорово, что вы вышли замуж за него, а не за надутого графа Рендейла.

– Ну что ж, весьма благодарен, Бетси, за лестное мнение обо мне, – вдруг раздался позади звучный голос. Обе испуганно оглянулись и увидели Данте Лейтона, который улыбался им, стоя на лестнице. Юное сердечко Бетси восторженно заколотилось. В эту минуту он был красив как дьявол со своими густыми каштановыми волосами, небрежно откинутыми назад с загорелого до черноты лица, на котором весело сверкали прозрачные серые глаза. Стройная фигура Данте была затянута в элегантные желтовато-коричневые бриджи и темно-синий камзол с жилетом цвета корицы, поверх которого свисали концы ослепительной белизны галстука. Он казался воплощением девичьих грез.

– О, милорд! – испуганно пискнула Бетси. Бедная девушка покраснела до ушей, кляня себя за то, что так забылась. Неловко присев, она опрометью бросилась бежать, спрятав смущенное лицо в охапку цветов.

– По-моему, это один из самых милых комплиментов, которые мне случалось слышать! Особенно если учесть, что меня предпочли лорду Рендейлу, – ухмыльнулся Данте. – Вы с Китом сегодня ранние пташки.

– Лето уже кончается, а еще столько всего надо сделать прежде, чем наступит зима, – сказала Рея. Ее страшили неизбежные здесь шторма, которые принесет с собой осень. Они надолго отрежут Мердрако от остального мира. Но сейчас, окинув взглядом теплый и уютный дом, она вдруг почувствовала, что ничуть не возражает против того, чтобы некоторое время побыть, в кругу семьи. Теперь это ее дом. А раз они будут все вместе, то, что им за дело до непогоды?!

С чуткостью любящего сердца Данте мгновенно угадал, о чем она думает.

– Так, значит, тебя совсем не пугает перспектива оставаться здесь со мной все эти долгие холодные месяцы?

– Ничуть, особенно если каждая наша ночь будет такой, как сегодня, – ответила Рея без малейшего смущения. – Ну скажем, почти такой, – добавила она, вспомнив о тех одиноких часах, что провела в кресле, свернувшись калачиком возле камина в ожидании мужа. Уже почти рассвело, когда она услышала на лестнице знакомые шаги.

Шагнув к ней, Данте тронул один из шелковистых локонов, золотым каскадом спадающих ей на плечи, и поднес к лицу.

– Это ненадолго, Рея. Скоро уже все будет готово, и мы сможем наконец жить в Мердрако, как я и мечтал когда-то. После завтрашней ночи никакие тени прошлого уже не нарушат наш покой, любимая. Мы сможем жить спокойно и счастливо в своем доме, и это счастье будет длиться всю нашу жизнь. Клянусь, что моим детям никогда не придется испытать то, что выпало на мою долю. И я ничего не прошу от судьбы, кроме того, чтобы они были так же счастливы, как мы с тобой в Камейре! – тихо сказал он, лаская кончиками пальцев ее затылок.

Малыш завозился, и они взглянули в глаза друг другу – они были счастливы, насколько могут быть счастливы лишь два любящих существа.

Впрочем, их уединение было очень скоро нарушено. Раздался топот бегущих ног, и Конни с Робином кубарем скатились по ступенькам. Глаза их сияли от возбуждения. Жизнь была прекрасна – ведь каждый день их ждали новые приключения.

– Умираю с голоду, – объявил Конни, плюхнувшись на нижнюю ступеньку. Съехавший по навощенным перилам Робин едва не сбил его с ног.