Лори Макбейн - Найди меня, любимый

Лили узнала этот шаг, и щеки ее залились краской.

— Слава Богу, что вы благополучно добрались. Я так волновался. Похоже, собирается снежная буря.

— Саймон?

Саймон Уайтлоу подошел к Лили. В глазах его читалось восхищение.

— Здравствуй, Лили. Ты еще больше похорошела.

Он взял ее холодную руку в свою и поклонился.

— Но где… — Лили посмотрела на дверь: не появится ли еще один человек?

— Где я был? Нам сказали, что вы с Тристрамом отправились в деревню. Но прошло уже несколько часов с тех пор, как мистер Барклай послал за вами этого большого парня. Вас все не было, и я начал волноваться. Дороги — сам черт ногу сломит. Надо что-то делать с этим господином Барклаем, — пробормотал Саймон. По тону молодого человека чувствовалось, что он относится к опекуну Лили без всякого почтения.

Квинта бросила на племянника неодобрительный взгляд. Может, Барклай и впрямь был напыщенным дураком, только не Саймону Уайтлоу об этом говорить.

— Смотри, Саймон! Смотри, что Тристрам подарил мне на день рождения! — Дульси тащила щенка. — Сидеть! — приказала она собаке. Щенок послушно сел, и девочка рассмеялась.

— Что же это за чудо! — Саймон присел рядом с сестрой па корточки. — Как его зовут?

— Я не знаю.

— У него должно быть имя, Дульси. Я еще не встречал ни одного порядочного пса, у которого не было бы имени.

Девочка нахмурилась:

— Рафаил. Вот как его зовут. Рафаил. Он смотрит на меня, словно архангел, его тезка. — Дульси удовлетворенно вздохнула. Она, очевидно, была довольна выбором. По всей видимости, и Рафаил тоже остался доволен, потому что он сладко зевнул и потянулся, после чего мирно улегся, положив голову на лапы.

— Раф для краткости, да, Дульси? — улыбнулся Саймон.

— Глупый ты, Саймон, — заявила Дульси, глядя на своего питомца с серьезной задумчивостью. — Как ты думаешь, он может все время ходить с этой голубой ленточкой? Ему так идет.

Саймон покачал головой:

— К тому времени как Раф вырастет, мы едва ли сможем подыскать ленту подходящей длины. Этот пес будет здоровым, как бык.

— Я пойду к Тристраму. — Лили стала подниматься по лестнице. На полпути она остановилась. — А где Валентин?

— «Мадригал» ушел в плавание сразу после Рождества. Сейчас, наверное, они где-то у берегов Африки. Если, конечно, верить тому, что дядя сообщил о своем маршруте. — Саймон заговорщически подмигнул. — Я хотел пойти с ним в море, но мама даже слышать ничего не хотела. А сэр Уильям поддержал ее. Мама почему-то забывает, что я взрослый человек и могу сам за себя решать. Знаете, когда дядя приезжает навестить нас, она всегда нервничает. Такое впечатление, что она подозревает его в намерении выкрасть меня и силой утащить к себе на корабль. — Юноша улыбался, но в голосе его слышалась горечь.

— Твоя мать уже потеряла одного очень близкого и любимого человека, — напомнила ему Квинта. — Ты — это все, что осталось у нее от Бэзила. И она куда больше беспокоится о безопасности. Валентина, чем стыдится того, что он стал флибустьером. Валентин всегда ей нравился. Если бы ты спросил моего мнения, я бы сказала тебе, что целиком с ней согласна. И нечего так на меня смотреть, Саймон. Хватит с нас того, что мы потеряли Бэзила и все время тревожимся из-за Валентина.

Саймон вздохнул. Что толку пытаться их разубедить?

— Я знаю, тетя Квинта. Я уважаю ваши чувства и мамины тоже. Но мне уже восемнадцать. Я мужчина, — добавил он чуть тише. — Вы должны это понять.

— И когда он вернется? — спросила Лили, стараясь не показывать своего разочарования.

— Через несколько месяцев. Последний раз он пробыл в море почти год.

— Я не видела его больше двух лет. — Лили опустила голову. Рука ее, лежащая на перилах лестницы, чуть дрожала.

— В последний раз, когда Валентин приезжал в Хайкрос, ты была больна. По-моему, так, Лили? — произнесла Артемис. — Брат очень расстроился из-за того, что не мог с тобой попрощаться. Ты ему очень нравишься. Лили. Он всегда рассказывает о тебе так, будто ты его младшая сестренка.

Артемис говорила от чистого сердца, не подозревая, как больно ранили девушку ее слова.

— Тебе, наверное, интересно будет узнать, Лили. Валентин попортил немало крови испанцам за эти три года. Он плавал в Новый Свет, затем в Испанию, и там, проплывая вдоль испанских берегов, знаешь, какое послание он велел передать? — рассказывал Саймон. — Он велел сообщить дону Педро Энрико де Вилласандро, что Валентин Уайтлоу ждет его. Трусливый дон Педро — твой родственник по матери и тот самый человек, из-за которого у нас все несчастья. Однажды, Лили, дядя Валентин отправит этого испанского ублюдка ко дну, — продолжал юноша. — И в этот день я точно буду на борту «Мадригала»!

— Саймон, какой же ты все-таки, — покачала головой Квинта.

— Мы с тобой заодно, Саймон. — Лили протянула ему руку. Молодой человек с радостью схватил ее.

— Обещай мне, Саймон, что ты дашь мне знать, если услышишь что-нибудь о доне Педро, — потребовала Лили.

— Обещаю, — с готовностью согласился он, не задумываясь над тем, как он сможет выполнить свое обещание.

Квинта поежилась, словно на нее пахнуло холодом из склепа. Если бы только в ее силах было убедить молодых людей в бессмысленности мести! Бэзила этим назад не вернешь, так же как не вернуть мать и отца Лили.

— Почему бы нам не пойти к Тристраму вместе? — предложила Квинта Лили. — Мэри Лестер больше здесь нет. Лечить Тристрама придется тебе, а я могу помочь.

— Лили!

— Что, Саймон?

Юный Уайтлоу улыбнулся, и ей показалось, что он чувствует себя отчего-то неуютно.

— Приятно было видеть тебя, — застенчиво сказал Саймон.

— И мне приятно снова тебя увидеть. — Лили кивнула.

— Я с нетерпением жду ужина, когда мы сможем поговорить. — Сердце его билось так громко, что он боялся, что все вокруг слышат это.

— Ты можешь считать себя польщенным, дорогой, — тихо сказала Квинта.

Не одна она заметила этот обмен нежными взглядами между двумя молодыми людьми. Хартвел наблюдал за ними с неудовольствием. Он почувствовал, что Саймон влюблен в Лили.

Ну нет, он не допустит, чтобы Саймон Уайтлоу женился на Лили Кристиан. Если это произойдет, Уайтлоу приберут к рукам Хайкрос. Они все время этого добивались. Он не допустит подобного. Хайкрос будет его, и Лили будет его тоже.

— Мне пойти с вами? Я тоже могу помочь, — сказала Артемис.

— Где Раф? — раздался звонкий голос Дульси. — Раф! Иди сюда!

Хартвел с ужасом смотрел, как пес бежит в угол зала.

— Нет, Раф, не делай этого! — крикнула Дульси, но было уже поздно. Угол оказался помеченным.

— Помощь? О какой помощи вы говорите? Что-то случилось? — спросил Саймон, до этого момента с нескрываемым злорадством наблюдавший за Хартвелом Барклаем, который гнался за псом по залу. — Лили, ты не больна?