Сара Орвиг - Сладкое желание

– Значит, Панси тебе здорово действовала на нервы? – засмеялся Сойер.

– Я тогда думала, – улыбнулась Каролина, – что ты самый красивый мужчина на свете.

– Я рад, что Матильда с Дэниелом к тебе добры.

– Да. Но сначала было тяжело, особенно после жизни на ранчо. Я сразу превратилась в ребенка, который должен всех слушаться. Зато меня одели, дали образование и возможности, которых я никогда бы не имела.

– Это твоя любимая часть дома?

– Да. Я люблю приходить сюда с книжкой. Здесь всегда солнечно, тепло и светлее, чем в других комнатах первого этажа.

Когда ты опять придешь сюда, вспомни, что мы были здесь вдвоем, – тихо сказал он и вдруг коснулся губами ее рта. Каролина закрыла глаза. Вопреки здравому смыслу, вопреки намерению поскорее забыть Сойера она хотела его поцелуев и ждала продолжения. Но он уже отступил, и когда девушка удивленно открыла глаза, то увидела, что Сойер идет к двери.

– До вечера, Каролина.

Проклятие! Он ведь знал, чего она хотела, так почему ушел? Каролина злилась и на него, и на себя. Будь у нее хоть капля разума, ей бы радоваться, что Сойер наконец оставил ее в покое, а она не испытывала никакого облегчения. Девушка закусила губу и погрозила кулаком пустой гостиной. Почему он позволяет себе вносить в ее жизнь хаос и при этом выглядит таким беспечным? Ни стыда у него, ни совести.

– Черт бы тебя побрал! – пробормотала она сквозь зубы.

– Каролина! На кого ты ругаешься? – удивилась вошедшая Лори.

– Я уколола палец.

– Я сейчас видела мистера Дэя, – сообщила девушка, с любопытством взглянув на кузину.

– Да, он заходил насчет моего ранчо в Техасе.

– Ты сердишься?

– Вовсе нет.

Лори пожала плечами и робко улыбнулась.

– Я встречалась с Джастином. Вечером он будет на приеме.

– И Мейсон тоже.

– Знаю. Я очень боюсь, но постараюсь быть осторожной. Каролина подумала о Сойере. Мало того, что она почти ежедневно встречала его то на званых вечерах, то на улице, когда выходила из экипажа, – теперь она еще будет вспоминать, как они сидели в гостиной. Нервы у нее уже не выдерживали, она начала считать дни, оставшиеся до свадьбы.

В конце мая Лори передала ей записку.

“Мне нужно тебя увидеть. С.”.

Всего несколько слов, но Каролина поняла, что это очень важно, – ведь Сойер никогда ей раньше не писал.

Утром он ждал ее на условленном месте у обрыва, сидя на расстеленной попоне и глядя на реку.

Увидев девушку, Сойер встал, помог ей спешиться, на что Каролина ответила холодной улыбкой. Раз уж она не в состоянии от него избавиться, то должна спокойно выносить его досадное присутствие.

– У меня нет времени. Говори побыстрее, что тебе нужно, – сказала Каролина, не решаясь подойти слишком близко. Но он сиял шляпу и молча глядел на нее. Ей вдруг показалось, что он ласкает взглядом ее тело. Ветер шевелил его волосы, и девушка тут же вспомнила, какие они мягкие, как приятно запустить в них пальцы.

Наконец Сойер улыбнулся, ласково погладил ее по щеке, затем коснулся шеи. Каролина закрыла глаза, но в следующий миг опомнилась.

– Что тебе нужно? – повторила она.

– Мне нужна ты. Я устал ждать. Дом уже выставлен на продажу, я возвращаюсь в Техас, поэтому хочу, чтобы ты расторгла помолвку и уехала со мной.

Каролина оторопела.

– Ну знаешь, большей подлости… – выдавила она, но Сойер ее перебил.

– Каролина, я люблю тебя. Ты мое сердце, моя душа и останешься такой навсегда. В моей жизни не будет другой женщины.

– Сойер, когда-то я уже отдала тебе мое сердце, а получила взамен лишь боль и пустоту. Больше не хочу. Возможно, мне больше и нечего предложить. – У него потемнели глаза, но она торопливо продолжила: – Возможно, мы с Пирсом нашли друг в друге то, что поможет нам обоим жить, не знаю. Только ехать с тобой я не хочу.

Слушая ее отказ, Сойер понимал, что она сама не верит тому, о чем говорит. Между ними существует некая магическая связь, особое притяжение, над которым не властны ни годы, ни расстояния. Он не собирался отступать.

– Каролина, – тихо произнес он.

– Нет! Оставь меня в покое и не целуй.

– Ты боишься?

– Да, боюсь! Твои поцелуи делают со мной, чего не должны. Я люблю Пирса…

– Не думаю. – Сойер взял ее за руку. – Ты его никогда не любила. Да, он красив, богат, умеет очаровать, а главное может дать тебе дом, о котором ты мечтала. Именно это тебя в нем и привлекает. Я не такой красавец, как он…

– Неправда, ты самый красивый…

Она прикусила язык, но Сойер продолжал как ни в чем не бывало:

– Я не красавец, но любовь преображает человека. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты всю жизнь купалась в моей любви.

– Прекрати! Я говорю “нет” н не желаю тебя больше видеть! – крикнула она, цепляясь за остатки решимости выйти замуж за Пирса.

Каролина сунула ногу в стремя, однако Сойер обхватил ее за талию и мягко повернул лицом к себе.

– Ты насильник! Я тебя ненавижу!

– Через минуту ты будешь свободна как ветер. А сейчас тебе нужен крепкий поцелуй.

– Какая самонадеянность! – Каролина уперлась кулаками ему в грудь, пытаясь вырваться из стальных объятий, но в следующий миг долго сдерживаемое желание заставило ее забыть обо всем, и она даже не совсем поняла, как они с Сойером очутились на расстеленной попоне.

Продолжая свои ласки, он распустил ей волосы, потом расстегнул платье, его рука скользнула внутрь, легла на теплую упругую грудь, палец надавил на сосок, и Каролина задохнулась от неведомого раньше удовольствия.

Откинув голову и закрыв глаза, она полностью отдалась происходящему. Внутренняя борьба с собой закончилась. Каролина обнимала любимого, не замечая, что плачет.

– Сойер, я тебя ненавижу, зачем ты меня бросил? Я так хотела тебя, очень хотела.

– Успокойся, любимая, – прошептал он, заставляя себя не торопиться, чтобы не испортить все своим нетерпением.

– Каждую ночь я хотела тебя! Мне было так страшно, – осенью и зимой эти безумные северные ветры, потом бури, засуха, саранча, зыбучие пески…

– Прости меня. Теперь все позади, Каролина, осталась только наша любовь.

Он нежно тронул языком сосок, и она тихо ахнула, запустив пальцы в его волосы.

– Не надо плакать. И скажи, что у тебя больше нет ко мне ненависти.

Сойер целовал ее мокрые глаза, плечи, руки, и Каролина пылко отвечала ему. Он уже смирился с мыслью, что первым у нее был Пирс, подтверждением чему служила ее быстрая, страстная реакция, отклик чувственной женщины, а не робкой невинной девушки. Когда она в безотчетном призыве легла на спину, Сойер, окончательно потеряв голову, начал торопливо раздевать ее.

Наконец Каролина оказалась перед ним совсем нагая, и от ее красоты он на миг остолбенел, затем провел дрожащей рукой по ее плоскому животу, стройным ногам, чувствуя, как она вздрагивает от его прикосновений.