Соня Пелтон - Тайное сокровище

Оба рыцаря взяли у своих оруженосцев но­вые копья и вернулись на исходные позиции.

Опять лошади понеслись с грохотом по полю. За миг до встречи Тайриан рискнул и чуть сдви­нул щит. Копье Стефана, не колеблясь, напра­вилось к открытой груди соперника. Оно ударило в край щита и скользнуло вниз, и на этот раз не причинив повреждений. Шум толпы за спи­ной дам снова стих до низкого рокота.

К этому времени Гвен уже вскочила, и Отем, как и обещала, поднялась вместе с сестрой. Про­шли две встречи, а Тайриан был еще жив.

Стефан, разозившись, как никогда в жизни, развернул коня в конце поля и, не меняя копья, понесся назад. Вся невероятная сила Стефана и мощь скакавших навстречу друг другу лоша­дей были вложены в этот удар. Копье врезалось во внутренний край щита Тайриана, щит сдви­нулся, и острие задело грудь молодого рыцаря.

– Нет! – крикнула Гвен, так дернув руку Отем, как будто собиралась вырвать ее.

Женщины на трибуне были поражены: они знали, что Гвен не может говорить. Отем задох­нулась от изумления. Элизабет тоже встала.

Джулия пристально смотрела на Гвен. Все зву­ки вокруг замерли.

Тайриан посмотрел в сторону трибуны и по­правил шлем.

Он почувствовал, как острие копья прорвало кольчугу, и ощутил разрывающуюся боль в груди. Но сильнее, чем что бы то ни было, он почув­ствовал крик Гвен и больше ни о чем не мог думать. Только она – Гвен – запомнила в этот миг все его мысли.

Тайриан ничего не смог сделать, чтобы смяг­чить падение, а теперь не мог и защищаться – тяжелый щит зацепился за стремя, и лошадь ускакала вместе с ним.

Гвен видела, как Стефан повернулся лицея к своему противнику и вновь направил к нем; коня.

Тайриан замотал головой, как бы рассеивая дымку, затуманившую сознание.

«Гвен, Гвен, ты крикнула!» – только об этом он и мог думать.

Гвен не замечала, что по щекам текут слезы, когда она смотрела, как Тайриан встает с земли, чтобы снова оказаться сбитым с ног. У девушки не осталось никаких чувств, кроме желания закрыть глаза и отключить сознание, стерев тем самым и зрелище, и само понятие о том, что происходит.

Она не хотела наблюдать смерть Тайриана.

Герцогиня тоже следила за турниром… из такого места, где никто не мог видеть ее. Она остановила лошадь на вершине холма в роще тенистых дубов. Губы ее кривились, а длинные ногти вонзились в ладони.

«Черт бы их побрал, – думала Ровена. – Черт бы их побрал!» Ее планы опять были рас­строены. Ребенка не оказалось в замке Солсбе­ри, как она предполагала; шпионы донесли, что Сонг вместе с Отем Мюа увезли оттуда.

Теперь она никогда не доберется до камня, до ребенка и до сестер, которых зовут времена­ми года.

Прищурившись, герцогиня смотрела на Отем Мюа… А кто это сидит рядом с ней на трибуне? Ведь это… Неужели это возможно?

Так может быть, драгоценный камень все-таки попадет ей в руки? Похоже, остался один способ, который можно попробовать. Две сест­ры – лучше, чем одна. А выкуп существовал всегда.

Ровена облизнулась, закатила глаза и громко засмеялась.

Тайриан неподвижно лежал на поле. – Нет! – снова крикнула Гвен. – Нет!

Отем держала сестру за руку, пытаясь успокоить несчастную девушку. «Боже милости­вый, – молилась она, – пощади его!»

В этот момент на поле появился рыцарь на коне, спешащий на помощь Тайриану. На поле : битвы было обычным делом помогать товарищу, попавшему в беду. Отем недоверчиво уставилась на человека в черном и серебряном, скакавшего на огромном черном боевом коне. Кто он? Неужели это тот, кого она видела во сне?

Теперь Отем так же, как и Гвен, напряженно; наблюдала за разворачивающимися событиями.

С довольной ухмылкой Стефан поднял меч. Он не убил своего противника, а только оглу­шил Тайриана. Дюк хотел поставить его на колени, заставить вымаливать пощаду, обещая все, что угодно, за свою жизнь. Вот тогда-то Дюк Стефан и назовет цену!

Повернув голову, Отем взглянула на Гвен. Нет, подумала она, нет, Стефан не посмеет по­требовать у Тайриана любимую женщину. Или потребует? Стефан охотится за ними и, как только получит Гвен, не остановится ни перед чем, чтобы добраться и до Отем. Она знала, что нужно Стефану – они и драгоценный камень Уиндраша.

Но кто этот человек в черном с серебром?

– Фолкан, – выдохнула Элизабет.

– Кто? – спросила Стем. – Фолкан из Солсбери?

– Да, это он. Один из величайших рыцарей 1 в королевстве.

Отем ждала дальнейших объяснений, но в этот момент раздалось ржание лошади Стефана и глухой стук от падения животного. Человек в черном с серебром стоял рядом. Отем с удивле­нием смотрела на него. Неужели это он, Фол­кан, заставил коня упасть?

Схватка продолжалась. Фолкан нанес удар, которым мог бы разрубить Стефана надвое, но тот был слишком опытен, чтобы попасться на такой прием. Он вскочил на ноги и снова бро­сился к Тайриану. Стефан понимал, что в сло­жившейся ситуации он должен покончить с Тайрианом одним хорошим ударом – сначала нужно завоевать одну женщину, потом разде­латься с другим рыцарем, чтобы потребовать в награду обеих.

Тайриан откатился в сторону, уклоняясь от удара. Он был ранен, и обе раны кровоточили.

Фолкан приподнял забрало; глаза его свети­лись жаждой крови, губы кривились в жесто­кой, беспощадной улыбке победителя.

Вдруг из-за трибуны раздался крик:

– В награду Стефану должны достаться две сестры Мюа!

– Мы? – прохрипела Гвен, снова цепляясь за руку Отем. – Нет, – выдохнула она.

Взгляд ее вновь и вновь возвращался к Тай­риану.

– Кто сказал, что мы – сестры Мюа – явля­емся наградой в этом поединке? – поинтересо­валась Отем.

Элизабет недоуменно заметила:

– Действительно, кто это сказал?

И тогда вперед из толпы вышел барон Дрого.

– Как кто? Я, миледи.

– Ты! – воскликнула Отем. – Да как ты можешь…

– Могу, – сказал Дрого, вывел из-за спины Женщину и поставил ее рядом с собой. – Я и герцогиня Ровена.

Отем была поражена.

– Ты… И она? – девушка повела головой в сторону герцогини.

– Да, – надменно улыбнулась Ровена. Мы и Рейн Гардиан находимся в родстве с Екате­риной Арагонской, все мы приходимся родст­венниками – кто в большей степени, кто в мень­шей – дочери французского короля, – она пре­зрительно рассмеялась. – Муж Екатерины, Генрих, умер!

– Умер? – переспросила Элизабет, чувст­вуя, что герцогиня говорит правду.

– От чего? – последовал вопрос Отем.

– От лихорадки, – ответил Дрого.

– Итак, – заговорила Элизабет, внезапно почувствовав духоту августовского дня, – Ека­терина дала вам позволение поступать так, как вам хочется?

«Господи, где мой муж? Почему Орион до сих пор не вернулся домой? Конечно, – подума­ла Элизабет, – он хочет остаться на какое-то время со своим королем – их мертвым королем».