Маргарет Портер - Таинственная незнакомка

– Вы уезжаете к нему?

– Я уезжаю домой, – подчеркнула Ориана последнее слово.

– Подождите. – Граф взял ее за руки, целая буря чувств отразилась на его лице. – Если вы так любите этого человека с острова Мэн, скажите ему о своем чувстве. Учитесь на моих ошибках. Не сдерживайте себя, пока не стало слишком поздно. – Он низко склонил посеребренную сединой голову. – Это самая трудная, самая мучительная речь из всех, какие я произносил в жизни.

– Благодарю вас за нее, – мягко проговорила Ориана.

Она последует его совету, данному с таким самоотречением.

Она больше не станет поддаваться страху. Она должна сказать Дэру о своем чувстве с той же решимостью и откровенностью, каких ожидает от него. Намерен он покинуть Англию или нет, она обязана сказать ему правду.

Когда ее почтовая карета свернула с Оксфорд-стрит на Чарлз-стрит, Ориана прижалась лицом к окну.

Ее площадь – мирный оазис среди лондонского шума и суеты, и никогда еще она не возвращалась сюда с более легким сердцем. Она расплатилась с форейторами, которые бурно благодарили ее за щедрые чаевые. Один из них вынес ее чемоданы и поставил возле ограды.

Войдя в дом, Ориана обнаружила в холле несколько больших упаковочных ящиков с надписью на каждом по трафарету: «Дж. Бродвуд». Кто-то доставил в дом фортепиано или клавесин, а скорее, то и другое.

Обнаружила она еще и какого-то незнакомца, сидящего в холле, шляпа лежала у него на коленях, одет он был в черное, а с воротника спускались две белые полосы материи – атрибут священника. «Возможно, покупатель», – пронеслось у Орианы в голове, и она сразу сникла.

– Сэр, если вы здесь затем, чтобы осмотреть мой дом...

– Мадам Сент-Олбанс!

С этим возгласом человек поднялся Ориане навстречу.

Пытаясь что-то припомнить, Ориана сосредоточила взгляд на длинном тонком носе и близко посаженных черных глазах – ни дать ни взять мордочка гончей.

– Мы встречались?

– Мы вместе пели прошлой зимой. Прежде чем перейти в собор Святой Анны, я был регентом хора в соборе Святого Павла. Нас познакомил мистер Этвуд, органист. Но я и не думал, что вы меня помните.

– Вечер исполнения оратории Баха, – сказала она, хотя лица хористов помнила очень туманно. – Эти ящики принадлежат вам? Здесь какое-то недоразумение, так что если вы хотите приобрести мой дом...

– Нет, мэм, я всего лишь хотел бы получить причитающуюся мне плату. Я только что провел венчание.

– Здесь? – Ответ на вопрос пришел в виде шумного взрыва веселья со стороны помещения для слуг. – Я опоздала, – с огорчением произнесла Ориана.

Она направилась к лестнице, но дорогу ей преградила крупная фигура.

Улыбка облегчения появилась на его пораненной физиономии.

– Добро пожаловать домой. Как и всегда, твое чувство времени непогрешимо.

– Вот уж нет, – возразила она. – Моя горничная вышла замуж за твоего камердинера, а меня при этом не было.

– Они отказывались ждать дольше. И я их понимаю. Взяв Ориану за руку, Дэр повлек ее за собой.

– Что ты делаешь? Я хочу видеть Сьюк.

– Увидишь позже. Мне ты нужна сейчас больше, чем ей.

– Эти ящики в холле, они твои? – вспомнила вдруг Ориана.

– Они твои. – Дэр провел ее через холл к тому месту, где ожидал священник. – Подождите здесь, сэр, мне снова могут потребоваться ваши услуги.

Все еще держа Ориану за руку, он увел ее в кабинет и закрыл дверь.

– Это ты повинен во всем этом ужасающем беспорядке? О, Дэр, чем ты тут занимался?

– Сэр Джозеф предложил, чтобы я заново просмотрел и дополнил текст моего трактата о камнях острова Мэн и подготовил иллюстрации. Я начал делать предварительные заметки и наброски иллюстраций.

Пока Дэр собирал и перекладывал с места на место черновые наброски, Ориана сняла с запястья ридикюль и положила на каминную полку рядом с угрожающе накренившейся стопкой книг.

– А это еще откуда?

– Из библиотеки сэра Джозефа. Его помощник разрешил мне позаимствовать их.

– Я так рада, что ты здесь, Дэр, – сказала она. – Я боялась, что не застану тебя, что ты в Дептфорде и готовишься к отплытию.

– «Доррити» уже на пути к острову, и Нед тоже на корабле вместе с моей мебелью. – Он подошел к письменному столу Орианы и отодвинул в сторону кучу исписанных листков. – Дьявол меня побери, куда же девалась эта бумага... а, вот она.

Он вручил Ориане печатный документ, в который четко были вписаны их имена: Ориана Вера Сент-Олбанс Джулиан, вдова, и Дэриус Гилкрист Корлетт, холостяк. Лицензия на брак.

– Откуда это?

– Все очень просто. Мы с Уингейтом отправились в Докторс-Коммонс и ответили на несколько вопросов. Заплатили каждый по пять фунтов и ушли, унося с собой по лицензии. – Он осторожно вытянул документ из руки Орианы. – Я решил на всякий случай иметь ее при себе, тем более что мисс Меллон сообщила мне о твоем тайном желании вступить в брак.

Щеки у Орианы вспыхнули жарким румянцем.

– Мы с Хэрри часто говорили в шутку об охоте за мужьями.

– В разговорах со мной ты неумолимо отрицала свой интерес к брачным отношениям. Ты уверяла, что отказала Раштону, потому что не собиралась провести остаток жизни похороненной в деревне, вдали от театров и скачек, погубить свой талант и лишиться платьев с низким вырезом.

– Я вовсе не хотела показаться столь легкомысленной, – запротестовала она. – На самом деле я отказала Раштону, потому что не настолько люблю его, чтобы принести подобные жертвы.

– Если бы он по-настоящему любил тебя, он бы их не потребовал. Брак должен быть основан на взаимной терпимости и доверии. На компромиссе. Доброжелательности. И на такой страсти, какую я питаю к тебе, а ты, как мне кажется, ко мне.

Не в силах произнести ни слова, Ориана долго смотрела Дэру в глаза. Потом заговорила каким-то странным голосом:

– Тебе стоило бы написать трактат о твоей философии.

– Только после свадьбы. Я должен испытать мою теорию на практике, прежде чем опубликую такой трактат. Ориана, ты любишь меня? Мне не нужна жена, которая меня не любит.

– Да, – ответила она. – Для этого я и приехала в Лондон – высказать то, что должна была высказать давно, но не знала, как это сделать. Я могу петь о любви моим слушателям, но не могу говорить о ней.

– А ты попробуй, – предложил Дэр.

– Я скрывала свои чувства потому... потому что не могла себе представить, что ты останешься верным Анне Сент-Олбанс, певице с испорченной репутацией. Мне казалось, что ты хотел бы жениться на ком-то вроде благопристойной вдовы миссис Джулиан.

– Я сделал предложение именно тебе и именно потому, что ты такая как есть.

Он увел ее в музыкальную комнату.

– Я не могу лишить тебя музыки. Если ты хочешь отложить свадьбу до тех пор, пока не проведешь сезон в оперном театре...