Евгения Захарова - Алмазные слезы

Будто заметив ее смятение, Мария Федоровна незаметно перевела разговор на тему дневной прогулки – она хотела пройтись по Летнему саду – когда в дверь внезапно постучали. В приоткрывшуюся дверь просочился камердинер, побледневший так, словно увидел привидение, и у Элен упало сердце.

– Ваше Величество, там… там…

– Ермолай, что случилось? – поторопила его императрица. Фрейлины взволнованно вскочили, сидеть остались только Мария Федоровна и Элен. – Говори толком.

– Там… Марфа там, камеристка наша… скончалась.

Анна тихо охнула.

– Как?

– Она же молоденькая совсем! – вторила ей потрясенная Наталья.

– Там Роман Аркадьевич просят его принять по этому делу, – наконец выдохнул Ермолай, нервно теребя край своего сюртука. От лица императрицы отлила кровь, она медленно встала, покачнулась, облокотившись о руку Мари, сглотнула.

– Пусть войдет. Оставьте нас.

В полной тишине фрейлины вышли, им навстречу из коридора вошел мужчина с тронутыми сединой бакенбардами и пышными усами в сером сюртуке. Элен припомнила, что пару раз видела его во дворце, но никогда не обращала внимания – к Государю нередко приходили советники в гражданских чинах.

Выходит, он не просто советник, а некто более важный? Полицейский следователь? Дознаватель?

Едва двери закрылись, и Ермолай встал у окна, как фрейлины сбились в возбужденную стайку.

– Боже милостивый, бедная Марфа!..

– Она на службе уже столько лет! Может, несчастный случай?

– Ей лет-то столько же, сколько моей сестре младшей. Наверняка несчастный случай.

– А вот это далеко не факт, – вдруг заметила Натали. Девушки тут же умолкли, и Элен вопросительно взглянула на подругу. – Я видела этого господина в доме отца, он как-то приходил к нему. После его ухода отец под большим секретом сказал, что Роман Аркадьевич занимается политическим сыском.

Выходит, все же полицейский. Элен с любопытством посмотрела на закрытую дверь. Интересно, что же случилось с Марфой? Раз здесь объявился полицейский, получается, дело не просто в несчастном случае. Хотя, с другой стороны, любая смерть в императорском дворце часто подвергается тщательному расследованию.

Но ведь это же безумие! Дворец императора – самое безопасное место под охраной императорской гвардии! Только настоящий сумасшедший решится совершить преступление под носом Государя!

Роман Аркадьевич вскоре вышел, появившаяся следом императрица будто постарела на несколько лет, взглянула на фрейлин потускневшими глазами и обернулась к мужчине.

– Делайте, что считаете нужным.

– В таком случае скоро прибудет человек из департамента, мы с Ильей Алексеевичем уже все обговорили. Николай Дмитриевич тоже в курсе.

– А что же Петр Иванович?

– Ему направлено прошение, уверен, он окажет нам полное содействие – в сложившихся обстоятельствах.

Мария Федоровна тяжело вздохнула и коротко кивнула.

– Прошу вас, держите меня в курсе. Пока Государь Император в отъезде, обо всем докладывайте лично мне. А Его Величеству я об этой ситуации напишу сама.

– Слушаюсь, Ваше Величество, – мужчина посмотрел на фрейлин. – А сейчас я бы попросил вас, дамы, собраться где-нибудь для беседы.

– Ермолай, проводи Романа Аркадьевича в библиотеку, – тихо попросила Мария Федоровна. Лакей торопливо материализовался возле них, приглашающе махнув рукой.

– Прошу за мной.

– Как только прибудет Виктор Андреевич, проводите его к нам, – попросил напоследок Роман Аркадьевич. Ермолай снова кивнул, склонился в коротком поклоне и зашагал по коридору.

Подобного дела на его памяти еще не было. Это преступление выходило за рамки его понимания – да и не только его.

Виктор как раз находился у Ильи Алексеевича, когда в кабинет директора с отрывистым стуком ворвался городовой – белый, как мел, с написанной на клочке бумаги запиской. Илья Алексеевич немедленно поднялся из-за стола, развернул послание и мгновенно побелел, как и городовой.

– Посыльного ко мне, живо!

Городовой поспешил скрыться, а директор департамента полиции рухнул обратно в кресло, пока стоявший рядом Виктор глядел на него с беспокойством.

– Илья Алексеевич?

– Беда, Виктор Андреевич, – будто не слыша его, проговорил мужчина. – Позор, позор всему департаменту! Да что департаменту, всей полиции! На всю империю!..

– Что случилось?

– Сами прочтите, – подтолкнул к нему записку Илья Алексеевич и спрятал лицо в ладонях. Хмурясь, Виктор развернул листок.

«Уважаемый Илья Алексеевич! Довожу до вашего сведения, что в стенах Зимнего дворца произошло преступление, требующее вашего непосредственного участия. Недалеко от императорских покоев найдена убитая камеристка. Невзирая на то, что все члены дворцовой полиции Его Императорского Величества прошли строжайшую проверку, я не могу доверять им в полной мере, пока не установлена личность преступника.

Слухи об этом вопиющем событии пока не просочились за пределы дворца, более того, о происшедшем еще не знают Ее Императорское Величество Государыня Императрица Мария Федоровна. Прежде чем доложить ей о столь резонансном деле, мне необходимо знать, какие шаги будут предприняты в расследовании этого преступления, дабы я мог уведомить Ее Величество об этом.

Жду вашего решения. Со своей стороны сообщаю, что мной были приняты меры по перекрытию всех входов и выходов на территорию дворца, а доступ на место преступления охраняется моим самым доверенным лицом.

Начальник дворцовой полиции

полковник Строцкий Роман Аркадьевич».

Виктор перевел изумленный взгляд на директора, все еще скорчившегося в своем кресле.

Убийство под самым носом лучшей охраны самого императора!.. Немудрено, что примчавшийся городовой выглядел так, будто за ним черти гнались – должно быть, бежал от самого дворца.

Илья Алексеевич вдруг встрепенулся, замер на мгновение, достал из ящика стола бумагу и открыл чернильницу. Виктор тактично отошел в сторону и присел на стул для посетителей.

– Виктор Андреевич, – не отрываясь от своего занятия, позвал мужчина. – Мне нужен во дворце свой человек. Само собой, расследование я буду контролировать лично, но всей полевой работой должен заниматься тот, кому я всецело доверяю. Вы опытный следователь, на вашем счету немало самых разнообразных дел, поэтому кандидатуры лучше я сейчас придумать не могу. Однако я обязан спросить хотя бы формально: вы согласны?

– Конечно, – не раздумывая, ответил Виктор. Илья Алексеевич довольно кивнул, размашисто вписал в три письма имя своего помощника и потянулся за печатью.

– В таком случае, вы пока собирайтесь, а я подготовлю назначение, – в дверь вновь постучали, и на пороге возник еще один городовой. – Значит так, это срочно доставить в министерство юстиции, передать лично в руки Николаю Дмитриевичу. И дождитесь ответа министра. Это отправьте в окружной суд Петру Ивановичу. А это отправьте с еще одним посыльным в Зимний дворец полковнику Строцкому. И побыстрее, время не терпит!