Патриция Райс - Лорд-мошенник

Он обеспокоенно вгляделся в ее лицо.

— Ведь ты не передумаешь, не набросишься на меня за мои прошлые грехи, прежде чем мы доберемся до дома? Если ты боишься, что твоя решимость улетучится, пока мы дойдем, я могу снять для нас на ночь комнату поблизости.

Алисия рассмеялась и нежно погладила Трэвиса по смуглой щеке.

— Придется тебе рискнуть. Мы не можем оставить Анну-Мари одну с Дейлом на всю ночь, даже если он хорошо себя ведет и склонен спать до утра.

— Кто говорит обо всей ночи? Я мог бы договориться на час: Всего час. Я могу мигом поднять тебя по той лестнице и…

Посмеиваясь над его нетерпением, Алисия взяла его за руку и развернула в сторону дома.

— Можешь рассказать мне, что ты собирался делать по пути домой. Это поможет мне сохранить настроение.

— И никаких жалоб насчет кровати, или моего беспорядочного прошлого, или отсутствия романтики в моем поведении? — Все еще изумленный своим успехом, Трэвис хотел определить его рамки.

— О нет, ты слишком многого хочешь. Мне же нужно на что-нибудь жаловаться. Твоего жуткого высокомерия и грубого поведения слишком мало. Я предпочитаю что-нибудь более специфическое.

Трэвис громко расхохотался и, обняв ее за талию, увлек дальше по улице.

— Прекрасно. Тогда ты можешь жаловаться на то, как я расстегиваю твое платье, или как я слишком медленно снимаю твои чулки, или насчет количества моих приставаний к тебе до рассвета. Это, я думаю, весьма специфическое поведение.

Его прикосновения и эти слова привели Алисию в отличное настроение. Сегодня будет первая брачная ночь, которой у них, по сути, еще не было. Если и были еще какие-то сомнения, то она решила не обращать на них внимания. Она любит Трэвиса. Пока этого достаточно.

Они торопливо шли по узкой улице к маленькому дому, который они уже называли своим. Был виден свет лампы в огне гостиной, а наверху, в детской, где спали Анна-Мари и Дейл, мерцала свеча. Все выглядело мирным, и сердце Алисии забилось взволнованно при подходе к двери.

Прорезавший ночную тишину крик прозвучал так неожиданно, что она чуть не подпрыгнула. Трэвис отреагировал с быстротой человека, чья жизнь зависела от его реакции. Не решаясь оставить Алисию одну, он почти втащил ее в дом и, оставив у лампы, стоящей рядом с железной кочергой, бросился по лестнице туда, где раздался крик.

Услышав взволнованную скороговорку Анны-Мари, Алисия последовала за ней, нервно сжимая в руке кочергу. Ее побуждали к этому испуганные крики Дейла. Прежде чем она поднялась на площадку, она услышала, как Трэвис сбежал вниз по задней лестнице и оттуда в маленький садик, ведущий в аллею. Шок ее сменился страхом. У Трэвиса не было оружия. Если он преследует грабителя, его могут убить.

Маленькая служанка теребила свое хлопчатобумажное платьице и одновременно успокаивала малыша. Испуг и озабоченность на лице Анны-Мари сменились облегчением, когда Алисия взяла сына на руки и нежно заговорила с ним, после чего его крики перешли во всхлипывание и икоту. В ответ на вопросительный взгляд Алисии служанка быстро залопотала по-французски, повторяя то, что только что говорила Трэвису. Она проснулась и увидела в комнате человека со свечой, от которого разило виски. Когда она закричала, он выбежал через заднюю дверь.

Гадая, действительно ли пьяницы в Новом Орлеане имеют обыкновение спокойно входить в чужие дома, как индейцы в Сент-Луисе, Алисия постаралась успокоить перепуганную девушку. В отсутствие Трэвиса ее не покидало чувство опасности, и Алисия постелила на полу в своей комнате рядом с большой кроватью тюфяк для Анны-Мари, а Дейла уложила на подушку рядом с собой. Когда Трэвис вернется, он перенесет их в детскую.

Трэвис задерживался. Не обнаружив никого на темных незнакомых улицах, он вернулся домой, обнаружив спавшую на кровати рядом с сыном жену и погасшую лампу в изголовье. А увидев лежащую тут же на полу служанку, он распрощался с надеждой разбудить Алисию, чтобы сказать, что он пришел, и потребовать за это награды. Он снял пальто и шарф, нашел свободное место на кровати и забрался под одеяло. Лежа рядом со спящей Алисией, ощущая ее нежное дыхание на своей шее, Трэвис чувствовал, как постепенно уходят пустота и напряженность, поселившиеся в его сердце в последние месяцы, и все это благодаря женщине, лежавшей в его постели. Он нежно прижал ее к своей груди. И этого оказалось достаточно, чтобы он ощутил покой, который помог ему осознать, что он мог потерять и что, наконец, обрел. Все его надежды вдруг вспыхнули ярким пламенем — пламенем, которое никогда не угаснет, что бы ни сулила ему жизнь.

Он всегда сражался за то, чего хотел, выслеживал добычу, побеждал недругов и пользовался правом на заслуженную награду. Он научился защищать себя при сражении, но никогда не умел принимать то, что получал бесплатно. Как он мог быть таким слепым, чтобы не понять, что Алисия — это приз, который нельзя выиграть, противник, которого нельзя, да и не хочется побеждать? Его ошибка заключалась в том, что он был уверен, будто преследовал и заполучил Алисию, тогда как на самом деле это она завладела им. Он не хотел ее в качестве приза; он хотел ее как женщину, которая добровольно отдает себя, предлагает свою любовь без страха и сомнений, предлагает так, как это пыталась сделать Алисия, если бы он смог вовремя понять это.

Осторожно, чтобы не разбудить, Трэвис поцеловал Алисию в лоб и поклялся дать ей то, о существовании чего он до сих пор и не подозревал. Возможно, он больше не заслуживал ее любви, — но это не помешает ему любить ее. Он подарит ей Англию и будет молиться, чтобы у него вновь появился шанс.

— Если мадам Хелена закончила твое платье, я поведу тебя сегодня вечером на танцы, — спокойно объявил Трэвис и бросил на столик в прихожей перчатки и визитные карточки, возвратившись домой с прогулки.

Алисия оторвалась от рукоделия и удивленно взглянула на него:

— Танцы? Но мы никого здесь не знаем. И после прошлой ночи я не хотела бы оставлять Анну-Мари и Дейла одних.

— Вот приглашения. — Трэвис положил карточки ей на колени. — Что касается Дейла и Анны-Мари, то я уже подумал об этом. Это благотворительный бал, его устраивают в отеле. Я уже снял две комнаты. Мы сможем в любой момент подняться и посмотреть, как у них дела.

В отеле Алисия взволнованно вглядывалась в спокойное лицо Трэвиса. Его отец живет в отеле.

— Придется послать Анну-Мари к ее тете, сказать, чтобы она поторопилась. Правда, цена платья возрастет. — Она не сказала ему о своих страхах. Она обещала оставаться рядом с ним. Ей придется учиться обхождению с английскими аристократами, когда он вернется к себе домой. Почему бы не начать учебу сейчас?