Патриция Райс - Лорд-мошенник

Она не могла дотянуться до ножа. Эдвард схватил ее за волосы и, с силой вцепившись в них, повернул ее голову так, чтобы увидеть ее глаза. Она почувствовала исходящую от него опасность, но не могла сообразить, в чем она заключается. Ей только хотелось причинить ему боль, как он однажды причинил боль ей.

— Он мертв, Эдвард. Я никогда не буду носить ублюдка от тебя! — выпалила она ему в лицо.

Удар в челюсть последовал так быстро, что Алисия оказалась совершенно не готова к нему. Она ударилась спиной о стол, рот ее наполнился кровью и с оцепенелым удивлением она смотрела, как Эдвард шагнул к колыбели.

— Тогда сравняем счет, дорогая. Ребенка за ребенка. Почему его отпрыск должен жить, если мой мертв?

Алисия закричала и в отчаянии схватила нож.

Лорд Ройстер со смешанным чувством раздражения и любви смотрел на сына, который все ускорял шаг по мере их приближения к дому. Максимилиана всегда было нелегко понять. Невозмутимость его матери в мальчике переросла в замкнутость. Он мог неожиданно прервать разговор в зависимости от сиюминутной симпатии или неприязни. Почти по всем вопросам его мнение противоречило общепринятому. Он пугал гостей своей способностью неслышно появляться и так же неслышно исчезать, и держал в страхе мальчишек из-за своей бешеной вспыльчивости и крепких кулаков. Все это никак не способствовало установлению между ними нормальных отношений, а потому рождение второго сына принесло облегчение им обоим. После одной особенно ожесточенной ссоры разъяренный юноша сбежал к своим американским родственникам. На протяжении всех этих лет молодой виконт ни разу не сообщил ни о своем здоровье, ни о своих делах, он так и не уступил отцу и не принес извинений. Понадобилась женщина, чтобы он превратился в мужчину. Лорд Ройстер за многое должен был благодарить Алисию, но понять нетерпение, с каким его сын стремился вернуться к жене, он не мог.

— Пожалей старого отца, Макс, сбавь скорость. Нам следовало взять коляску.

Трэвис с удивлением взглянул на отца и замедлил шаг.

— Прости. Я задумался. Алисии будет приятно узнать, что Скотт благополучно добрался до Нового Орлеана, но не уверен, что ее отношение к другим твоим сюрпризам будет встречено с таким же энтузиазмом. Для женщины с ее воспитанием она, как ни странно, абсолютно лишена классовых предрассудков.

Ройстер недоверчиво усмехнулся:

— Я слишком хорошо знаком с семьей ее матери. Первостатейные снобы! Когда станет известно, что она потомок таких родов, как Невилл и Кларендон, ее будут принимать с достойным ее происхождения почетом. Американка, как же! Все это чушь. Ее родители родились британскими подданными, и она тоже англичанка. Настало время сообщить ей об этом. Я и пенса не дам за тех юнцов, что называют себя американцами, но не сомневаюсь, что почти все они в какой-то степени имеют британское происхождение. Эти разговоры о войне кощунственны. Они недопустимы. Это все равно что брат пойдет войной на брата. Это просто семейная ссора.

Трэвис не встревал в разглагольствования отца, но с изумлением слушал его. Возможно, у графа было достаточно влияния, чтобы положить конец блокаде портов и приведению в готовность военно-морских сил, но он ничего не знал о настроениях американцев. Они хотят мстить, и они сделают это. Правая или неправая, но эта война неизбежна.

Когда отец высказался, Трэвис только пожал плечами.

— Как бы там ни было, отец, но Алисия вышла замуж за индейца-шкипера большой килевой лодки, а не за виконта. Тот факт, что она отпрыск двух аристократических фамилий, не впечатлит ее, хотя Скотт считает по-другому.

Граф недоверчиво посмотрел на своего сына:

— Шкипер килевой лодки?! Ты осмелился превратиться в шкипера килевой лодки и при этом ухаживать за такой леди, как Алисия Стэнфорд? Ты с ума сошел?

— Да, я им был — шкипером большой килевой лодки! И смею надеяться, чертовски хорошим шкипером! Этот титул, который ты навязал мне, так мало значит здесь, что Честер Стэнфорд даже не нашел нужным сказать об этом Алисии. И наверное, он хорошо знал, что делал. Когда она увидела мой титул на брачном документе, то чуть не убила меня. В этой части света британцы не пользуются популярностью. — Трэвис остановил бродячую торговку цветами и купил букетик ранних нарциссов. В Сент-Луисе Алисии очень нравились эти желтые весенние цветы. Вот это должно понравиться ей гораздо больше, чем новости о ее деньгах или о ее происхождении.

— Я навязал тебе титул? — Ройстер не знал, какое из возмутительных утверждений сына следует оспорить в первую очередь, но это показалось ему самым оскорбительным. — Этот титул имеет долгую, освященную веками историю! Твои предки в жестоких сражениях завоевывали для тебя привилегии, от которых ты с такой легкостью отмахиваешься. Этот титул обеспечивает тебе уважение, богатство и положение в обществе, и все это из-за подвигов твоих предков. Неужели ты не испытываешь к нему почтения?

Они повернули за угол и увидели особняк Трэвиса. Он снова ускорил шаг.

— Вы забываете других моих предков, сэр, — спокойно ответил он, вглядываясь в стоящий невдалеке дом. — Они тоже доблестно и с честью воевали, но меня презирают за это наследие. Я предпочитаю сам заработать себе богатство и добиться уважения, но мне достаточно и того, что я завоевал Алисию. Только не нужно слишком давить на меня такими понятиями, как «почет» и «уважение»…

Раздался крик, эхом прокатившись по улице. Трэвис рванулся вперед и помчался к дому. Он увидел, что парадная дверь приоткрыта. Осталось совсем чуть-чуть.

Алисия схватила нож, ее пальцы судорожно сжали деревянную ручку, а в это время Эдвард попытался отодвинуть ее в сторону, чтобы добраться до стоявшей на полу колыбели с кричащим от страха младенцем. Напуганная и рассвирепевшая, Алисия хотела только одного — защитить свое дитя. Она выставила перед собой руку с ножом, вынудив Эдварда остановиться.

Эдвард услышал топот сапог по паркетному полу и решил: сейчас или никогда. Он прыгнул вперед в тот момент, как распахнулась кухонная дверь.

От удара дверью Эдвард пошатнулся, а внезапное появление Трэвиса отвлекло внимание Алисии. Все еще сжимая в руке нож, она отступила назад, но недостаточно быстро. Потерявший равновесие Эдвард споткнулся и упал прямо на нож. Лезвие скользнуло по его кадыку и вонзилось в горло.

Смерть наступила мгновенно, намного быстрее, чем смолк крик Алисии. Из горла распростертого у ее ног мужчины брызнула кровь, заливая пол и ее передник, а она продолжала сжимать нож и кричать, пока Трэвис не переступил через тело и не отобрал у нее оружие.

Алисия упала в объятия Трэвиса и позволила ему вывести ее, рыдающую, из кухни. Они не обратили внимания ни на лорда Ройстера, ни на его потрясенное лицо. Крупная дрожь безостановочно сотрясала ее тело, и Трэвис накинул на нее свой сюртук и повел к лестнице. Из ее горла рвался вопль, но Трэвис, бормоча ей на ухо нежные слова, помог подавить этот безумный крик. Он крепко прижимал Алисию к себе, оберегая ее, и вел в комнату, наполненную солнечным светом. Как ни странно, он все еще сжимал в руке букетик желтых цветов, и Алисия остановила на них взгляд и уже не могла от них оторваться.