Кристина Скай - Милая пленница

— Мне бы следовало наказать тебя за это… А что еще я собирался сказать? — Хоук сделал вид, что никак не может вспомнить, а Александра нетерпеливо уставилась на него. — А, да! Я получил сообщение, что брата Пенни, Тома, нашли наконец. Он ужасно тревожился о малыше и счастлив был узнать, что тот теперь работает в Хоуксвише. И сам рад будет работать здесь. Похоже, он хотел бы стать егерем… Да, кстати, вот что я вспомнил. Сегодня, когда я вернулся из конюшен, Хэверс преподнес мне маленькую отличную удочку из дубовой ветки. И в то же мгновение объявился Джефферс с картинкой — он сам нарисовал лошадь. Представь, как они оба косились друг на друга, не зная, чей дар покажется мне более интересным… опасный был момент, должен заметить.

— Какие они оба милые! — тихо сказала Александра, и ее глаза неожиданно повлажнели.

Супруги ненадолго умолкли, размышляя о странной судьбе, которая свела их вместе, о друзьях, поддержавших их в трудную минуту, и о том, как близки они были к тому, чтобы потерять друг друга… Их руки встретились, пальцы сплелись…

— Знаешь, я очень рада, что у малыша Раджи есть теперь подружка, — немного погодя заговорила Александра. — Так любезно было со стороны сэра Стэнфорда подарить нам мангусту, ведь он хотел увезти ее с собой на Восток…

— Да, Раффлс отличный человек… и, думаю, в истории он останется как гений. Но мне бы хотелось убедить его не спешить с возвращением на Яву.

— Он очень похож на моего отца, — сказала Александра. — У него такой же строгий кодекс чести.

— А его мангуста сумела мгновенно окрутить Раджу… Впрочем, этому нахалу так и надо, она сбила с него спесь. Я его, конечно, понимаю, я и сам теперь под чьей-то лапкой.

— Вот как, ваша светлость?

— Можешь не сомневаться. — Свободная рука Хоука нежно погладила щеку Александры. — Но я намерен поучиться у Шекспира и укротить мою строптивую. И хотя меня бесцеремонно отвергали в последние месяцы, моему терпению приходит конец… — Его длинные пальцы скользнули по шее жены.

Младенец, лежавший рядом с ними, довольно загукал и сунул в рот толстенький большой палец. Глаза Александры расширились.

— Но, Ричард!.. А что, если придет кто-нибудь из прислуги! Я до сих пор сгораю от стыда, вспоминая, как Хэверс…

— Ерунда! Хэверс давным-давно обо всем забыл. Что же касается остальных, так им под угрозой смерти запрещено даже приближаться к этому уголку имения.

Александра почувствовала, как ее щеки заливает краска.

— Ричард, ты не должен…

— Я определенно должен, — ворчливо откликнулся ее муж. — И всей прислуге следовало бы благословлять тебя за то, что ты достаточно оправилась, потому что в последнее время я стал уж слишком несдержан. Наверное, тебе нетрудно понять почему. — Его взгляд смягчился. — Но если ты думаешь, что пока еще действительно рановато…

И тут же его сердце подпрыгнуло, потому что в ее пылком взоре он увидел ответ… И как раз в это мгновение они услышали быстрые шаги.

— Так вот вы где, миледи. — Это был женский голос, низкий, звучавший слишком не по-английски и к тому же бранчливо. — О чем вы думаете, лежа тут прямо на холодной земле, без одеяла?! — Темнокожая женщина, вошедшая в тень липы, развернула пеструю кашемировую шаль и быстро укутала ею ноги Александры.

— Мне бы следовало догадаться, что по крайней мере один человек пропустит мимо ушей любой мой приказ, — раздраженно сказал Хоук. — Уж можете мне поверить, я бы не позволил герцогине замерзнуть.

— Ха! — откликнулась старая индианка, небрежно взмахивая рукой. — Я никому не доверю свою малышку, потому и принесла ей шаль. И можете сколько угодно называть ее герцогиней, она все равно будет моей малышкой, моей Садис. И ничем этого не изменить!

— Садис… что это значит? — удивленно спросила Александра, радуясь тому, что может сменить тему. — Ты меня давно уже так называешь, а я не понимаю…

Старая индианка на мгновение нахмурилась, ища нужные английские слова.

— Это… она богиня мудрости и музыки, и она катается верхом на лебедях. — Она бросила на Александру загадочный взгляд, потом быстро отвернулась и наклонилась к сонному младенцу. — А теперь, мишаки, идем-ка в дом, с твоей айей, она тебе расскажет историю про Кришну. — Говоря это, индианка подняла воркующую девочку и прижала к себе.

— Спасибо, айя, — сказала Александра.

— Мне не нужны ваши благодарности, мистрис, — бросила через плечо старая женщина, направляясь вверх по склону. — И это очень хорошо. Зачем мне чьи-то благодарности в этой варварской стране, с таким ужасным климатом, где нет ни тепла, ни специй, ни опахал? Клянусь Шивой, я здесь останусь лишь на полгода, и ни днем дольше! Я это и тебе говорю, мишаки, и ничьи слезы меня не остановят! — Ее голос затихал по мере того, как она удалялась. — Ни базаров тут нет, ни приличной еды! И поговорить не с кем! Ба! Страна дикарей, и только!..

Александра посмотрела на рассерженное лицо Хоука и виновато рассмеялась.

— Будь благословен за то, что послал за ней, любимый… и постарайся простить ее. Она старая женщина, и она так далеко от дома!

— Похоже, все старики одинаковы, — сухо произнес Хоук. — Моя нянюшка была точно такой же. Но ведь ты можешь доверить свое дитя только своей айе, и никому больше, так?

— Совершенно верно.

— Тогда мне придется научиться терпеть ее присутствие. — Странный свет полыхнул в его глазах, и он оценивающе уставился на жену. — Но, к сожалению, по твоей вине я стал слишком возбудимым и не всегда владею собой.

— Возбудимым?..

— Да, — прорычал герцог, — и я нуждаюсь в утешении. Я нуждаюсь в том, чтобы кто-то облегчил мою боль… — Он сжал плечи Александры. — Слишком поздно быть застенчивой, мой драгоценный подменыш. Ты в моих сетях, лебедушка, и я не намерен выпускать тебя. — Он опрокинул ее на траву. А потом, расстегнув верхнюю пуговку лифа, жадно уставился на выглянувшую пышную грудь. — Ах, любимая, ты стала еще прекраснее! Я и не думал, что такое возможно!

Он легко коснулся груди Александры, но это чуть заметное прикосновение заставило все ее тело вспыхнуть и содрогнуться, и лишь теперь Александра поняла, как ей не хватало Хоука в месяцы, прошедшие после рождения дочери.

— Хоук?.. — чуть слышно произнесла она взволнованным от страсти голосом.

— Предупреждаю тебя, радость моя: когда ты произносишь мое имя вот так, я не в силах отказать тебе ни в чем.

— Вообще ни в чем? — с легкой улыбкой спросила Александра.

— Вообще ни в чем… перед тобой пропащий человек!

С ее губ сорвался нежный смех, и она, ласково куснув его за ухо, что-то чуть слышно прошептала. Хоук застонал.

— С огромным удовольствием! — неуверенным голосом произнес он. И тут же понял, что им обоим больше не нужны слова…