Сильвия Соммерфилд - Песня сердца

– Все будет хорошо, Джаспер. Я постараюсь, я буду очень осторожна. Как только вы уедете, я не высуну носа из своей комнаты – обещаю.

Доббс и очень недовольный Джаспер ушли.

Оставшись одна, Шелби с наслаждением отдалась приготовлениям к вечернему выступлению. Она выбрала платье цвета густого бургундского вина, прическа, по замыслу Шелби, должна была быть простой и строгой. Но главное – главное, конечно, музыка, и девушка долго перебирала любимые песни, пока наконец не решила, что же она будет петь.

С Джаспером и Доббсом она встретилась вечером в ближайшем ресторанчике.

– Рад сообщить, что все устраивается, – начал Доббс. – Я имел продолжительную беседу с Белль, хозяйкой этого, так сказать, заведения. Одна из ее девушек как раз не поладила с законом, и, если постараться, эта юная блондинка вполне может сойти за тебя. К настоящему времени другая молодая леди уже заказала в гостинице на свое имя комнату. Вот ключ. Ее зовут Шарлотта. Она обещала побывать в гостинице, чтобы немного примелькаться. Будь уверена, ты сможешь затаиться.

– Если бы мне позволили разобраться с этим джентльменом раз и навсегда, – глухо пробормотал Джаспер, – я бы положил конец его поискам.

– Джаспер, не нужно, – сказала Шелби, но уже без прежней уверенности. Она вспомнила, что при первой встрече Джаспер появился внезапно и блестяще воспользовался своим преимуществом. В следующий раз может сложиться по-другому.

– Узнав, что мы уехали, он вряд долго пробудет в городе. И никто меня не тронет.

Мужчины согласно кивнули, но обоим не давало покоя предчувствие, что они допускают непростительную ошибку.

Белль Девилин, урожденную Констанс Бредили, в прошлом рыжеволосую красавицу, жизнь не особенно баловала, но она все же сумела сохранить вполне оптимистичный взгляд на мир. Она убежала от развратника-отчима в четырнадцать лет от роду и с тех пор играла теми картами, которые сдавала ей своевольная судьба. В способности выжить и в умении играть в карты равных ей было мало даже среди мужчин. Рассказывали, что за одной чулочной подвязкой она носит короткоствольный револьвер, а за другой – нож с боевым лезвием, а то, что в искусстве владения этими видами оружия она весьма преуспела, знали все. Ко всему прочему Белль имела репутацию женщины непреклонно честной, с сердцем огромным, как просторы Техаса.

Сейчас Белль Девилин пристально смотрела на вошедшего. Зеленоватые огоньки мерцали в ее раскосых глазах. Когда он сел в кресло и положил ноги на табурет, она заговорила:

– Поначалу я не поверила, что это ты. В самом деле, что тебя занесло сюда, Бред?

– Работа.

– Работа? Я думала, ты больше не служишь в полиции. Разве у тебя нет ранчо? – Она подождала утвердительного ответа. – Зачем ты гоняешься за этой девчонкой? Не вскружила ли она твою красивую голову?

– Не тот случай. Эта избалованная маленькая богачка не для меня.

– Так предоставь ей жить, как хочется. Женщина не сводила с собеседника острого, испытующего взгляда, впрочем, он чувствовал себя вполне уверенно.

– Не могу. Она так же богата и избалованна, как неопытна и невинна. Она не представляет, в какие переделки может попасть. А меня наняли, чтобы я вернул ее родителям в целости и сохранности.

– Мы с Фэнни ходили на ее представление вчера вечером. Это редкостная девушка, и в нашем деле она может добиться большого успеха.

– Запомни хорошенько, Белль, – из-под нахмуренных бровей на женщину устремился тяжелый взгляд потемневших глаз, – она возвращается домой.

– Подумать только, как мы чувствительны.

– Не остри. Я хочу только одного – передать ее в объятия заботливых родителей.

– Ах так? – Язвительный тон реплики вполне соответствовал насмешливому выражению лица.

– Не смотри на меня так. Послушай, так сейчас складывается, что я могу потерять ранчо, а деньги, которые заплатят ее родители, меня спасут.

– Хорошо. Тогда считай, что эта девушка в наших руках. Сегодня ночью ты можешь получить ее и переправить домой.

– Ты видела Джаспера? – посмеялся в ответ Бред. – Я бы не хотел встречаться с ним без особой надобности. Я на самом деле не желаю никому из них неприятностей. Лучше уж пусть думают, что им удалось меня обмануть. Как только они уедут со своей девочкой, появлюсь я и получу из ваших рук свою.

Женщина с интересом слушала собеседника.

– Неужели ты думаешь, они далеко отъедут, когда поймут, что ты не идешь следом? Ведь ты же считаешь их очень сообразительными. Они вернутся сюда сразу.

– Выигрыш в пару дней вполне достаточен для начала. Потом они нас уже не найдут.

– А как ты думаешь справиться с девушкой? Однажды уже она от тебя ушла.

Белль поняла, что задела самолюбие Бреда. Усмешка исказила твердый рисунок его губ.

– Это было однажды.

– Я надеюсь, ты поступаешь справедливо.

– Как тебя понимать?

– Вспомни, я слышала историю беглянки не только от тебя. Доббс рассказал мне ее совсем по-другому.

Она помолчала, испытующе глядя на Бреда. Он молча ждал.

– Девушка сбежала из дома, потому что ее насильно выдавали замуж.

– Насильно замуж. – Он криво усмехнулся. – Может быть, родителям не терпелось сбыть ее с рук.

– Тебе этого не понять. Чтобы сочувствовать ей, нужно пережить подобное. Принадлежать тому, кого не любишь, – ужасно. Возможно, она испуганна.

– Испуганна! Ну, ты хватила, Белль. Ее ничто и никто не испугает. Это, чтобы быть с ней рядом, нужно иметь много мужества.

У Белль мелькнула догадка:

– Она очень красива, правда?

– Красива? Разве этими словами все передашь, – легко попался в ловушку Бред. Он хотел сказать что-то еще о красоте девушки, но, увидев лукавый огонек в глазах женщины, осекся. – Она красива. Но это ничего не меняет. Она отправится домой, а я вернусь на свое ранчо.

– Подожди. Я понимаю, как много значит для тебя твое ранчо, но ты никогда не думал только о себе. Пойми, выйти замуж за человека, который неприятен, – значит обречь себя на ад, и этот ад будет длиться всю жизнь. – Белль поднялась. – Я дам тебе знать, что они собираются делать. – Она не спеша направилась к двери.

– Я подумаю над твоими словами. Сегодня пойду в театр и еще раз взгляну на нее на сцене, когда она будет петь. Она все-таки чертовски хорошо поет.

– Пожалуй, ты прав, – улыбнулась женщина, отворяя дверь.

– Послушай, Белль, – вдруг рассердившись, резко оборвал себя Бред, – не стоит принимать мои слова всерьез. Это просто любопытство.

– Что ты, Бред. Я в этом ни минуты не сомневаюсь. – Ему послышалось, что женщина тихонько засмеялась, притворяя за собой дверь.

Оставшись один, он все так же сидел не шевелясь, занятый своими мыслями. Потом рассеянно достал фотографию и пристально на нее досмотрел.