Пегги Уэйд - Сильнее всего

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что они одни, Адам спросил:

– Ребекка Марч, о чем это вы думаете?

Она покачнулась от испуга, чуть не уронив лестницу. Книга с глухим стуком шлепнулась на пол. Восстановив равновесие, девушка возмущенно посмотрела на Адама:

– Вы в своем уме? Я чуть не упала!

Он подошел к ней и подпер лестницу плечом.

– Вы действительно могли упасть, забравшись туда. Чем вы занимаетесь?

– Предполагается, что я подготавливаю имение для вашего преемника.

– Для чего же, по вашему мнению, я нанимаю слуг?

– Здесь недостаточно слуг, чтобы успевать делать все, если только вы не хотите нанять еще людей, но тогда еще больше любопытных будет крутиться поблизости.

При этой мысли Адам нахмурился.

– А, кроме того, мне скучно до слез, – призналась Ребекка.

Тот факт, что она сама скучала, развеял все его сомнения, стоит ли искать ее общества. Но ее сегодняшнее занятие привело его в странное замешательство. Только жена входит в дом мужчины, чтобы заботиться о его нуждах.

– Наверняка есть другие дела, которыми вы могли бы заняться, – недовольно заметил он. – Какие-нибудь менее тяжелые обязанности.

Она повернулась и села на верхнюю ступеньку лестницы. Ее глаза весело поблескивали.

– Я и раньше вытирала пыль. И, если хотите знать, даже заправила постель.

– Только не в моем доме. – Нагнувшись, чтобы поднять упавшую книгу, Адам испытал очередной шок, такой, от которого глаза у молодого человека полезли на лоб. – «Лисистрата»?! Не слишком подходящее чтение для молодой девушки.

– Я вытирала пыль.

– Я вижу. Пятьдесят вторая страница особенно тщательно вытерта. На случай, если вы забыли, в этой части говорится о мужском фаллосе.

Ее щеки порозовели.

– Вам не удастся заставить меня почувствовать вину за расширение моих интеллектуальных горизонтов.

– Ах, вы так это называете? Возможно, потому, что знаете, что вам не следует читать подобную литературу.

Она скрестила руки на груди.

– Вероятно, да, но это именно то, что я имела в виду, говоря о недостатке прав у женщин. Почему мы не можем выбирать, что нам читать? Почему все должно быть какой-то великой тайной? – Она обвиняющим жестом указала на него пальцем: – Потому что мужчины держат нас в неведении из страха, боясь, что мы узнаем что-то, что может поколебать их превосходство, вот почему.

– Вы вычитали все это в данной книге? Интересно. Ребекка покачала головой:

– Перестаньте спорить, я не позволю вам испортить мне день. Чего вы хотите?

– Я хочу, чтобы вы спустились оттуда до того, как покалечитесь.

Очевидно, примирившись с мыслью, что он не оставит ее в покое, Ребекка стала осторожно спускаться с лестницы. На последней ступеньке она покачнулась, и лестница опрокинулась. Ребекка схватилась за стойку, чтобы не упасть, но приземлилась неудачно.

– Ох!

– Дайте посмотреть, – обеспокоено сказал Адам. Взяв ее за руку, он внимательно осмотрел ее. – Всего лишь заноза. – Он вытащил крошечную щепку и припал губами к ранке, чтобы остановить кровь и облегчить боль.

Ее вкус был такой... женственный. Он попытался придумать поэтическое сравнение, но ему в голову пришло только одно слово – «восхитительно». Ее легкий вздох заставил его заблудшие мысли улететь в опасном направлении; Адам вспомнил о других очаровательных частях ее тела, которые он тоже с наслаждением бы попробовал. Каждый нерв его тела трепетал. Когда он поднял взгляд, Ребекка зачарованно смотрела на свой палец в ловушке его рта. Золотые искорки плясали в ее темно-карих глазах. Странно, Адам никогда раньше не замечал их, как, впрочем, и ее невероятно длинных ресниц. Ее рот приоткрылся, и он почувствовал нарастающую боль в паху.

Адам выпустил ее палец и отошел на безопасное расстояние, заложив руки за спину.

– Если вы хотите, чтобы я соблюдал договор относительно поцелуев, советую вам потушить огонь в ваших глазах. Опасно искушать мужчину.

– Прошу прощения? – Ребекка была явно озадачена.

Несмотря на все ее заявления о правах женщин, она понятия не имела, что он хотел сказать. Ее наивность возбуждала его мужское естество больше, чем мысль о том, что она читает «Лисистрату». Страстность, замешанная на невинности, – самое мощное средство для усиления сладострастия. Поддавшийся жару в ее глазах и огню своего тела, Адам не смог вытерпеть большего искушения. Он обошел комнату, останавливаясь, чтобы прочитать названия на корешках принадлежавших ему книг, половину которых у него так и не нашлось времени прочитать. Все это он делал, чтобы взять под контроль свои низменные побуждения. Не слишком славный подвиг!

– Адам, так в чем же дело?

Он молчал, не зная, что сказать. Разумеется, Адам не мог признаться во внутренней борьбе, в которой он пытался обуздать свое желание. Наконец он решился:

– Если хотите знать, мне тоже ужасно скучно. А я привык всегда что-то делать, за кого-то или что-то отвечать. Я понятия не имею, чем себя занять. – Он засмеялся, когда Ребекка протянула ему щетку: – Это не то, что я имел в виду. Идемте.

– Как видите, я занята.

Зная слабость Ребекки ко всему таинственному, он загадочно прошептал:

– То, чем я собираюсь заняться, понравится вам гораздо больше.

– Что?

Он пожал плечами:

– Небольшое исследование. Вам придется довериться мне. – Она стояла неподвижно, но он был уверен, что ее мысли кружатся в вихре предположений и вопросов. Ребекка посмотрела на его рот. Прочитав ее мысли, он сказал: – Да, я помню, никаких поцелуев. – Адам ждал этого вечера, и ему действительно требовалось ее общество, поэтому он сказал, положив руку на сердце: – Обещаю.

Решение Ребекки оставить свои обязанности последовало через три секунды, что чрезвычайно обрадовало Адама. На случай, если в холле окажется кто-то из слуг, он сохранял между ними почтительную дистанцию. К тому же он боялся, что, если подойдет слишком близко, может передумать и затащить ее в какой-нибудь угол, чтобы проверить свое предположение о том, какова на вкус та маленькая родинка на ее левом плече. Он повел ее по замку, вверх по лестнице, мимо портретов предков. Чтобы не разбудить дремлющую после обеда Дженет, они на цыпочках прокрались мимо спален и поднялись по лестнице на третий этаж, где Адам наконец остановился перед большим гобеленом.

– Готовы? – спросил он.

– К чему? – Ребекка скептически огляделась по сторонам.

Вытащив из кармана ключ, он поднял край ткани и отпер старую дубовую дверь, за которой оказалась узкая лестница.

– Куда она ведет? – поинтересовалась Ребекка.

– В мое тайное убежище. Не ударьтесь головой. Он захватил в коридоре свечу, взял Ребекку за руку и повел вверх по лестнице, по пути останавливаясь, чтобы зажечь маленькие факелы в железных канделябрах, висящие на стене через каждые десять футов. Наверху Адам остановился, открыл еще одну дверь и вошел в круглую комнату не больше десяти футов шириной. Ряд окон с наклонными стеклами и железными рамами окружал комнату, обеспечивая великолепный вид на море и бескрайний горизонт. Чистые парчовые подушки, очевидно, принесенные Уизерсом в ожидании посещения Адама, лежали на четырех каменных скамьях, встроенных в башенную стену.