Симона Вилар - Королева в придачу

– Совсем старуха!

– О, не скажите, миледи. Маргарита Австрийская очень следит за собой, она весьма элегантна, образована, и если не слышать, как она ругается, как паромщик, едва речь заходит о французах, – её можно найти весьма привлекательной.

– Она так не любит французов?

– А кто их любит? – пожала плечами Джейн. Мэри думала о своем. Нервно кусала губы.

– И с этой женщиной Брэндон собирается связать свою судьбу?

Джейн молча принесла коробочку со своей косметикой и стала предлагать ей новомодные тона помады и румян. Мэри резко прервала её:

– Ты не ответила мне! Джейн вздохнула.

– Когда я покидала Брюссель, сэр Чарльз все ещё был при её дворе.

– И? – требовала ответа принцесса. Джейн не поднимала глаз.

– Брэндон уделил внимание одной особе. Маргарите стало это известно... Не знаю, простит ли она его.

– Вот бы было славно, если бы не простила! – развеселилась Мэри. И вдруг в упор поглядела на фрейлину. – А к кому проявил внимание Брэндон?

Джейн по-прежнему передвигала флакончики. Достала один из них.

– Миледи, запах этих духов...

Но Мэри не слушала. Заметив румянец, заливший щеки Джейн она догадалась.

– Мисс Джейн Попинкорт! Отвечайте – это вы осмелились завлекать Чарльза Брэндона?

Та наконец подняла глаза. При свете огня они отливали золотистым блеском.

– Он так красив, миледи. Но поверьте, у нас с ним так ничего и не было.

Мэри вдруг склонилась к Джейн, схватила её руки в свои. Глядела на Джейн так, словно хотела заглянуть в душу.

– Не лги мне, Джейн!

– Ни единым словом, миледи.

Заметив, как Мэри перевела дыхание, Джейн чуть озадаченно приподняла бровь.

– Вас это так волнует?

– Что? – сухо отозвалась Мэри, так сухо, что Джейн не осмелилась больше спрашивать.

А сестра короля вдруг закружила по комнате, так беспечно и весело, и Джейн показалось, она догадывается о причине смены настроения миледи.

– Итак, тебя услали, – произнесла принцесса, успокаиваясь. – Почему же ты поехала ко мне, а не к своим покровителям?

– О, ваше высочество... После такого скандала лорд и леди Уингфольд не примут меня. Помилосердствуйте!

Мэри ничего не ответила. Она думала о чем-то своем. Потом повернулась:

– Ты видела моего жениха? Джейн, похоже, перевела дыхание.

– Конечно, миледи. Он ведь почти все время живет при дворе своей тетки герцогини.

– И как ты его находишь?

Мэри игриво тряхнула копной волнистых волос, глаза её горели любопытством. Джейн поглядела на неё и подавила вздох.

– Скажу, что он недостоин такой прекрасной невесты, как моя принцесса.

Мэри внимательно смотрела на неё.

– Я хочу за него замуж.

– Что ж, миледи. Эрцгерцог Карл, внук императора и наследник испанских владений, будет прекрасной партией для Марии Тюдор, принцессы Английской.

Мэри с достоинством кивнула, но любопытство так и разбирало ее.

– Какой он, Джейн? Ещё совсем ребенок, да?

– Нет, он вполне взрослый, даже высок для своего возраста. Держится весьма достойно, владеет несколькими языками, прекрасно образован.

– Так в чем дело?

Джейн какое-то время молчала и вдруг выпалила:

– Он похож на рыбу!

Мэри только заморгала.

– О нет! На рыбу – это ужасно. Ты пугаешь меня, Джейн.

– Он, конечно, не урод, – заметила фрейлина, и Мэри несколько расслабилась. – Но он всегда такой мрачный, вечно озабоченный, как старик. Никогда не веселится, не танцует, не пьет вина, рано ложится и рано встает. Он много учится и вникает в государственные дела, но никогда не улыбается. Рядом с ним стихает всякое веселье, и его, похоже, это радует. Карл Кастильский, конечно, все делает как должно, но почему-то ни у кого нет радости служить ему. Он собирает вокруг себя одних стариков и не любит хорошеньких женщин. Говорят, у него в жилах не кровь, а вода. Непонятный он, скользкий, как рыба. И, поглядев на Мэри, Джейн добавила:

– Это честно, миледи.

Но тут же, видя, как поникла принцесса, принялась её утешать.

– Но возможно, он исправится, когда повзрослеет. Ведь когда дон Фуэнсалида превозносил ваши достоинства, Карл выглядел заинтересованным.

Мэри чуть улыбнулась и попросила рассказать Джейн, что поведал о ней посол, Тут же Джейн заулыбалась: дон Фуэнсалида до небес превозносил красоту Марии Тюдор, её ум и прекрасные манеры. В Нидерландах уже давно говорят о практичности и деловой смекалки английской принцессы, которая ведет с государством леди Маргариты торговые дела и, когда Генрих Тюдор был при её дворе, правительница настойчиво убеждала его поддержать этот, заключенный ещё прежним королем, союз.

Джейн умолкла, увидев, что принцесса сидит мрачная и почти не слушает её. И тогда она решилась:

– Ваше высочество! Мне не стоило вас так огорчать. Но поговаривают, что этому браку может и не бывать.

В глазах Мэри что-то блеснуло – светлое, легкое. А Джейн пояснила, что после предательства во время военных действий родней Карла короля Генриха, Тюдор почти прекратил с ними отношения, и Маргарита Австрийская крайне обеспокоена, что так лелеемой свадьбы её племянника и сестры английского короля может и не быть.

– Ага, теперь понятно, почему эти испанцы проявляют ко мне такой интерес, так увиваются вокруг меня, – засмеялась Мэри.

Она хотела ещё что-то сказать, но тут же отвлеклась, прислушиваясь. И на лице ее появилась улыбка.

– О Пресвятая Дева! Да это никак святочные гимны! Джейн тоже прислушалась. Откуда-то извне долетал стройный хор мужских голосов. Рождество! Сочельник! Они обе вдруг ощутили его атмосферу, и неожиданно, взявшись за руки, запрыгали, закружились по комнате. В дверь постучали, появилась Гилфорд, которая то смеялась и торопила Мэри, то ворчала, что, дескать, как это она еще не готова. Мег весьма недружелюбно покосилась на Джейн, тоже неубранную, в намокшем нарядном платье, с растрепавшимися на висках волосами, Чем, интересно, она так задержала Мэри? Хотя, ее девочка весела – и то хорошо. И почтенная матрона только опешила, когда принцесса повернулась не к ней, а к Джейн, велев подать новое платье из бледно-розовой парчи – подарок дона Фуэнсалиды, а потом едва не пританцовывала на месте, пока Джейн с ловкостью заправской фрейлины справлялась со всеми застежками и крючками. Даже ее Гилфорд так бы не управилась! И пока возмущенно сопевшая гувернантка приглаживала щеткой ее волосы, надевала шапочку, Мэри сказала Джейн:

– Я беру вас в свой штат, мисс Попинкорт. А теперь идите, переоденьтесь. Ваше нарядное платье совсем вымокло.

Сама же она поспешила в холл, где толпились ряженые, и долго смеялась, угадывая, кто есть кто под скрывавшими гостей масками. Ух и вырядились же они – на головах личины волков, рысей, оленей. Хитрый зеленоглазый Гэмфри Вингфильд спрятался под жуткой мордой кабана, Боб Пейкок, сорвав свой лохматый козий наряд, просто блистал в колете из лилового бархата, а прехорошенький Илайджа снял с головы капюшон, оканчивавшийся искусно выполненным чучелом белого гуся. Причем Мэри тут же переглянулась с Гэмфри и Бобом, и все трое так и прыснули от смеха.