Кэтлин Вудивисс - Волк и голубка

— Вы слишком добры, милорд, — парировала она, забыв о своих страхах. — Неужели вы настолько сомневаетесь в своих силах, что должны держать меня на цепи, пока берете против воли?

— Это сберегает силы, — засмеялся он. — Признаться, для меня все средства хороши, чтобы укротить строптивицу.

Вулфгар поднялся и, приблизившись к очагу, принялся раздеваться, аккуратно складывая одежду. Эйслинн мрачно наблюдала за ним. Оставшись в одних чулках, Вулфгар задумчиво смотрел в огонь, рассеянно потирая бедро, пытаясь облегчить боль. Ей снова бросилось в глаза, что, очутившись в спальне, Вулфгар начал немного щадить больную ногу.

Эйслинн вздохнула и, обняв руками колени, стала лениво гадать, в каких сражениях участвовал норманн. Длинный шрам тянулся поперек бронзовой груди, словно от удара мечом. Несколько шрамов поменьше избороздили кожу, а отметины на широких мускулистых плечах и бедрах красноречиво свидетельствовали о нелегкой, полной опасностей жизни и долгих часах, проведенных в седле с оружием в руках. С первого взгляда было ясно, что перед ней не праздный человек. Недаром Эйслинн так и не удалось ускользнуть от него. Тонкая талия, упругий плоский живот, узкие бедра и длинные стройные ноги… В мерцающем пламени очага лицо его казалось осунувшимся и побледневшим, и Эйслинн ощутила свинцовый груз усталости, давивший ему на плечи. Неожиданно она пожалела врага, поняв, что тот держится на ногах исключительно усилием воли. Вулфгар покачал головой, потянулся и, сев, снял чулки. Он повернулся к Эйслинн, и у той перехватило дыхание — вид его наготы снова пробудил уснувшие было страхи. Девушка сжалась, пытаясь прикрыться руками. В тот же миг Вулфгар замер, рыжеватая бровь приподнялась, и издевательская усмешка вновь искривила его губы. Он сдернул с кровати несколько волчьих шкур и швырнул Эйслинн. — Доброй ночи, возлюбленная.

Девушка потрясение воззрилась на него, но тут же, поспешно завернувшись в шкуры, благодарно вытянулась на холодном каменном полу. Задув свечи, Вулфгар растянулся на кровати ее родителей, и скоро в комнате послышалось тяжелое дыхание. Эйслинн поглубже заползла в свой кокон и удовлетворенно улыбнулась.

Грубо разбуженная увесистым шлепком по ягодицам, Эйслинн негодующе вскрикнула и тут же вскочила, но оказалась лицом к лицу с Вулфгаром. Он сидел на краешке кровати и весело ухмылялся. Норманн протянул ей одежду, а сам стал наблюдать за ней, наслаждаясь видом дерзко торчащих грудей и пышных белоснежных бедер.

— Ты, оказывается, ленивица, — упрекнул он. — Ну же, девица, принеси мне воды для умывания и помоги одеться. Я веду не столь праздную жизнь, как ты.

Эйслинн гневно уставилась на него, потирая горящий зад.

— К тому же ты еще и спишь слишком крепко, — добавил Вулфгар.

— Надеюсь, вы тоже хорошо спали, мой повелитель, — протянула она, запрокидывая голову, чтобы взглянуть на него. — И кажется, наконец отдохнули.

Вулфгар восхищенно, словно раздевая взглядом, воззрился на девушку и нежно улыбнулся. Глаза сразу засияли теплом.

— Да, мадемуазель.

Эйслинн, покраснев, поспешно устремилась к двери.

— Сейчас принесу воды, — пообещала девушка, прежде чем выйти из спальни.

Когда она, спустившись в зал, наполняла ведро горячей водой из висевшего над огнем котла, к ней крадучись подошла Майда.

— Он запирает двери или ставит возле них стражников? — взвизгнула старуха. — Что нужно сделать, чтобы спасти тебя от него? Он настоящий зверь. Я слышала твои вопли вчера ночью. Должно быть, тебе нелегко пришлось.

— Он не прикоснулся ко мне, — удивленно протянула Эйслинн. — Всю ночь я спала у изножья кровати, а он и не дотронулся до меня.

— Что же это за мужчина? — вскинулась Майда. — Клянусь, он что-то затевает. Вот увидишь, сегодня вечером он возьмет тебя силой. Если он попытается сделать это, беги! Не медли! Скрывайся!

— Не могу, — откликнулась Эйслинн. — Я прикована цепью к кровати.

— Он обращается с тобой как с собакой, — проскрежетала Майда.

— По крайней мере хоть не бьет, — пожала плечами Эйслинн, но тут же потерла ягодицы. — Разве что иногда.

— Ха, да он просто прикончит тебя, если ты станешь перечить.

Эйслинн покачала головой, вспоминая те мгновения, когда Вулфгар прижимал ее к себе. Даже в гневе он не поднял на нее руку.

— Нет, он совсем не такой.

— Откуда ты знаешь?! Его собственные люди боятся этого человека.

— А я не боюсь, — с достоинством заявила Эйслинн.

— Ты просто глупа! — отрезала Майда. — Так же горда и упряма, как твой папаша, да только этим ничего не добьешься.

— Я должна идти, — пробормотала Эйслинн. — Он ждет воду.

— Я обязательно вызволю тебя.

— Мама, оставь все это! Я боюсь за тебя! Суэйн день и ночь охраняет норманна, словно сокол! Он убьет тебя, если ты осмелишься что-то предпринять. К тому же Вулфгар гораздо благороднее, нежели остальные шакалы.

— Но ты забыла о Керуике, — прошипела Майда, глядя в ту сторону, где пленник спал вместе с собаками.

— Рагнор расстроил нашу помолвку, — равнодушно бросила Эйслинн.

— Керуик так не считает. И по-прежнему хочет тебя.

— Неужели он еще не понял: мир совсем другой, чем неделю назад. Мы потеряли свободу. Я принадлежу Вулфгару, как, впрочем, и он. Мы ничем не лучше рабов и зависим от прихотей хозяина.

— Странно, дочь, — язвительно заметила Майда, — что именно ты так разительно переменилась, — ведь твоя надменность известна всей округе.

— Сейчас не до надменности — что хорошего она может нам принести, мама? — устало вздохнула Эйслинн. — У нас ничего не осталось. Нужно выжить и помочь друг другу.

— В твоих жилах течет благороднейшая кровь. Твой отец был лордом. Я не допущу, чтобы ты ощенилась отродьем бастарда!

Эйслинн гневно блеснула глазами:

— Предпочитаешь, чтобы я произвела на свет ублюдка Рагнора, убийцы моего отца?!

Майда в отчаянии заломила руки:

— Не брани меня, Эйслинн. Я думаю только о тебе.

— Знаю, мама, — вздохнула девушка, чуть смягчившись. — Пожалуйста, подожди немного, дай мне узнать, что за человек Вулфгар. Он рассердился на Рагнора из-за убийств. Может быть, он справедлив и честен.

— Норманн?! — закричала Майда.

— Да, норманн. А сейчас мне нужно идти. При виде Эйслинн, открывающей дверь спальни, Вулфгар мрачно нахмурился. Он все еще был полуодет.

— Похоже, ты не спешила, девушка, — проворчал он.

— Простите, милорд, — пробормотала Эйслинн и, поставив ношу на пол, подняла глаза. — Мать потеряла голову от страха за меня, и я задержалась, чтобы уверить ее в своей безопасности.

— Твоя мать… Которая из женщин твоя мать? Я не видел хозяйки этого дома, хотя Рагнор уверял меня, что она здесь.