Флора Спир - Дурман любви

– Хватит меня поторапливать, – произнес Люк властным тоном, поразительно похожим на интонацию его матери. – Я могу бегать быстро, а вы не можете.

Выйдя за пределы доков, Джек замедлил шаг, и его преследователям стало полегче. Когда Джек останавливался, они прятались между зданиями или за крыльцом какого-нибудь дома. Разумеется, такое странное поведение вызывало любопытство: некоторые прохожие хмурились, а другие напрямик спрашивали, чем это они занимаются. И тогда Клари отвечала, что они никак не могут найти нужный им дом, но теперь, кажется, выходят на верный путь. Уилмингтон был далеко не таким маленьким городом, как она думала. Им пришлось очень долго идти, прежде чем показалась площадь, застроенная домами из красного кирпича и с небольшим сквериком в центре.

– Эта часть города поразительно напоминает Лондон, – сказала Клари, оглядывая аккуратно подстриженные кусты и деревья, ронявшие последние листья на посыпанные песком дорожки. – Наверное, поэтому он и выбрал ее.

– Для кого выбрал? – спросил Люк.

– А вот это мы и должны выяснить, – ответила Клари.

Тем временем Джек быстрым шагом двинулся через сквер. Клари с Люком, стараясь держаться вне поля зрения Джека, неотступно следовали за ним. Спрятавшись за толстым дубом, они смотрели, как Джек, подойдя к одному из кирпичных домов, взошел по блестящим белым ступенькам и постучал в дверь бронзовым молоточком. Дверь тут же отворилась, и на пороге появился высокий худощавый мужчина.

– Добрый день, Джилберт.

В пустынном скверике, где притаились Клари и Люк, голос Джека прозвучал ясно и отчетливо.

– Добрый день, милорд. Какой приятно сюрприз для леди Филиппы! Она будет очень рада видеть вас.

Высокий мужчина закрыл дверь, и дальнейших его слов уже нельзя было расслышать.

– Мисс Клари, – прошептал Люк. – В бы лучше присели. У вас такой вид, будто в сейчас упадете в обморок. Вон скамейка. Давайте я вас провожу.

Клари с облегчением плюхнулась на скамью.

– Милорд, – пробормотала она, – и лед Филиппа. Что это происходит, черт возьми?

– Не знаю, – честно ответил Люк, – н дурные слова вы зря говорите, это до добра к доведет. Сейчас вы передохнете, а потом – вернемся к причалу. Найдем какую-нибудь шхуну, которая отправляется в Богемия-вилидж. Если папки в городе не окажется, пойдем к Дэнси и мадам Розе. Они помогут на добраться до фермы.

– Я не поеду на Эфон-Фарм до тех пор пока не разберусь во всем этом, – сказал Клари. – Я должна знать о тайной жизни Джека и поэтому останусь здесь. Рано или поздно он выйдет из дома. У них с Сэмом назначена встреча.

Ждать им пришлось около часа. Прохожие было совсем немного: гувернантка с двум: детишками, хорошо одетая женщина в сопровождении горничной с покупками, двое занятых разговором мужчин – все они лишь мельком взглянули на молодую женщину в модно соломенной шляпке и темно-синем платье, отдыхавшую на скамейке в скверике, тогда как ее черный слуга почтительно стоял рядом.

Клари ужа начала раздраженно спрашивать себя, не собирается ли Джек заночевать здесь, невзирая на уговор встретиться с Сэмом, но тут к крыльцу подкатила открытая коляска. Спустя мгновение пожилой Джилберт, который, как догадалась Клари, служил в доме дворецким, распахнул дверь перед появившейся на пороге женщиной. Это была та самая стройная белокурая леди, что разговаривала с Джеком во время праздничной церемонии на Саммит-Бридж. И на этот раз ее голубое шелковое платье поразило Клари элегантной простотой. Изящная шляпка была украшена голубыми цветами в тон платью. Рядом с ней возник Джек – он держался совершенно непринужденно и явно пребывал в великолепном расположении духа. А между ними, держа обоих за руки, стоял мальчик лет шести.

– О Господи, только не это! – Клари закрыла рот ладонью, стараясь удержать рвущийся из груди вопль. – У него сын!

Ошибиться было нельзя. В красивом, хотя по-детски пухлом лице мальчика явственно угадывались тонкие черты Джека. Вдобавок, у него были такие же темные, с красноватым отливом волосы. Не в силах оторваться от этой сцены, Клари следила, как Джек подал руку белокурой женщине и помог ей взойти в коляску. Затем он поднял мальчика и усадил рядом с матерью. Клари слышала, как взрослые засмеялись, когда малыш заявил, что хочет сидеть рядом с Джеком. Коляска медленно покатила по улице, а Клари по-прежнему не могла заставить себя поднятья с деревянной скамейки в скверике. Она не плакала и не проклинала, ибо любой звук сделал бы совершенно нестерпимой боль, разрывавшую ей грудь. Она знала, что это за боль. Сердце ее разрывалось на части, и это означало, что она скоро умрет. Она была уверена в этом. Пережить такую муку невозможно.

– Мисс Клари. – Голос Люка прозвучал где-то далеко-далеко от нее. – Мисс Клари, у вас в сумочке нет нюхательной соли? Мне кажется, она вам нужна.

– Нет у меня нюхательной соли, – машинально ответила она. – Вот у мадам Розы соли сколько хочешь. Не меньше, чем ума. Надо было послушаться ее, ведь она меня предупреждала насчет Джека Мартина.

У нее вырвался истерический смешок, и внезапно она, к своему ужасу, начала громко рыдать. Слезы струились по ее щекам, но она даже не пыталась их смахнуть.

– Вам нехорошо? – участливо спросил Люк. – Вы ужасно побледнели.

– Нехорошо? – переспросила Клари, глотая слезы. – Да я сейчас просто умру!

Джек поклялся ей, что у него нет и никогда не было жены. И уверял, что живет только с ней. Но если он обманул ее в этом, значит, мог солгать и в том, что касалось его семейного положения. Да, весьма возможно, что он женат.

– Господи! – всхлипывала она. – Два ребенка от двух жен. Такое лишь в двадцатом веке бывает!

Закрыв лицо руками, она стала раскачиваться из стороны в сторону и одновременно горько причитала:

– Честь. Вера. Вот она, эта вера! Сара совершенно права. Я беднее ее. Зачем я позволила ему прокрасться в мое сердце? А теперь я не могу от него избавиться. О, будь он проклят! Будь ты проклят, Джек Мартин! – А ну-ка прекратите! Быстро оглядевшись и убедившись, что в скверике никого нет, Люк схватил Клари за плечи и несколько раз с силой встряхнул.

– Прекратите этот рев! – властно приказал он. – Мне не хотелось вас обижать, но на моем месте мамка поступила бы точно так же. А теперь вдохните поглубже, закройте рот и постарайтесь хоть немного подумать, прежде чем заливаться слезами. Мистер Джек и эта женщина скоро вернутся. Вы же не хотите, чтобы они вас увидели? Или у вас совсем нет гордости?

– Наверное, нет. Наверное, гордость испарилась вместе с честью и верой…

Невзирая на это плаксивое утверждение, Клари послушно закрыла рот и сделала несколько глубоких вдохов носом.

– Полегчало вам? – осведомился Люк, пристально глядя на нее.