Людмила Дюбург - Эспер

Война представлялась чем-то очень далеким и не главным. Не страшным. Не о ней думали. Да, не о ней думали те первые почти восемь тысяч человек, отправившиеся в далекую страну, понятия о которой имели самые противоречивые. Не у всех же в детстве был Павел Жанович. Тогда, в Дайрене, да и потом, по прибытию в Марсель, чувствовал: не навсегда это, вернется. Вернется!

И только сейчас понял: все. Потому и хотел молитву сотворить в самый момент отплытия, желание загадать, веру в себе поддержать, но не успел. Засмотрелся на башни Ля-Рошель, вспомнил, как с Колькой «Графа Монте-Кристо» в кадочке читали, задумался и не заметил, что «Боярдвиль» – суденышко небольшое, но крепкое, понесло его в полнейшую неизвестность. «Последнее пристанище», – он вдруг отчетливо представил, что теперь-то уж точно последнее.

Кольки Калинникова рядом не было. Дмитрий знал, что санитарам, которых он заставил развернуться и бежать на поиски, удалось найти друга. Узнав о ранении, ужаснулся. Николай, белокурый, голубоглазый красавчик! Иванушка из русских сказок. Правда, внешность, возможно, и была причиной застенчивости приятеля. Вздыхая, робел он перед девками, оставаясь девственником. Только начал смелости набираться, как на действительную призвали – на год раньше из-за войны. Всего-то двадцать лет ему миновало, не успел побаловаться.

Теперь, с изуродованным лицом, и подавно сдрейфит, хотя, может, наоборот, предположил Дмитрий. Он-то сам уже многое успел: и в армии отслужить, и целомудрие потерять. С женщинами опыта поднабрался, чего греха таить. Но сейчас казалось, что ничего никогда у него не было. Ни с кем. Хотя о чем он? Нашел время, что вспоминать и о чем думать. Хмурые, небритые, в разодранной одежде, никому ненужные – ни своим, ни чужим. Те самые солдаты русской императорской армии, которых француженки закидывали цветами в Марселе. Год назад их отправили как союзников, как спасителей. А теперь не знают, куда запихнуть. Как избавиться. Изолировать, спрятать, потерять. Забыть. На борту их, «непримиримых», а не просто неблагонадежных, было около сотни, может, чуть меньше. Судно могло вместить до двухсот человек, но, видимо, отправлять всех одним разом французам показалось страшновато, потому бунтовщиков разбили на несколько групп. Дмитрий многих знал еще раньше, на «Гималаях» вместе плыли, с некоторыми поближе сошелся за последнее время. Тоже, наверное, вспоминают Дайрен…

«Боярдвиль» плавно и уверенно двигался в сторону пока еще еле заметной полоски суши. Туда ли? Вдали, словно фантастическое видение, показалось выступающее из вод Атлантики овальное сооружение в три яруса. Отродясь таких не видали! Крепость?! Тюрьма?! Господи! Оттуда не сбежишь, не спрыгнешь, да и суши не видно. «Боярдвиль» шел прямо по курсу, не оставляя сомнений: это и есть то самое место, где предстоит провести неизвестно сколько времени, а может, и сгинуть там в ожидании перемен к лучшему. Дмитрий просто кожей почувствовал, как отправленные в далекую ссылку пленники напряглись.

– Что это? Эй, капрал! Как называется? Это? Kec ке сэ? [59] Qu'est-ce que c'est? (фр.) – что это такое? – обратился к сопровождавшему группу французу Иван Пустынов. Так же, как и Дмитрий, он был из второго полка первой бригады. До службы работал на заводе в Подольске, характер имел бойкий, частенько лез на рожон, чем заслужил уважение товарищей: «Наш-то, Пустыня, опять с офицерьем схлестнулся».

– Fort Boyard, – буркнул капрал, бросив недовольный взгляд на Ивана и сказавший что-то по-французски адьютанту-переводчику.

– Это форт Боярд [60] Форт Боярд (Fort Boyard) – каменный форт, расположенный на атлантическом побережье Франции между островами д’Экс и д’Олерон. , – пояснил переводчик, добавив, что к старшему по званию обращаться следует по форме, но лучше вообще не задавать лишних вопросов. – Нам не туда. Уже близко. Туда, – он неопределенно махнул рукой в сторону все той же полоски суши, очертания которой уже можно было видеть более отчетливо.

У Дмитрия отлегло от сердца. Оставив позади форт Боярд, судно огибало остров слева, приближаясь к береговой линии. Справа по курсу показался еще один форт, пониже, с глухими, почти без бойниц, стенами.

– А это что? Kec ке сэ? – не унимался Пустыня, даже не думая обращаться по форме. – Вот ведь понастроили… Сколько же у вас их тут? Нам не туда?

Переводчик, заверив, что «не туда», успел сказать, что форт называется Энет, что строились фортификации еще во времена Наполеона.

– Ого, – присвистнул Иван. – Значит, поквитаться с нами решил Наполеон. Через сто-то лет…

Ответить ему не успели. Прозвучала команда:

– Внимание! Приготовиться к выходу. L’appel! [61] L’appel! (фр.) – перекличка.

«Боярдвиль» замедлил ход, причаливая к месту высадки. Вот он, остров д’Экс [62] Остров д’Экс, Иль-д’Экс (фр. Île d’Aix) – остров в Атлантическом океане, находится в заливе Пертюи д’Антиош у западного побережья Франции, недалеко от города Ля-Рошель. Площадь острова 1,29 кв. м. , скрытый за прочной фортификационной стеной, Атлантическое побережье Франции. Да, оттуда точно не выбраться. Знали военные начальники, русские и французские, куда следует упечь распространителей революционной заразы. Дмитрий, сносно говоривший по-французски, еще до отправки успел спросить у одного из французских офицеров: остров-то обитаемый? Офицер посмеялся, похлопал по плечу, заверив, что французы – не враги русским. Он, правда, и сам точно понять не может, за что их ссылают, но верит – вернетесь в Россию.

– А Наполеон так и не вернулся, – уточнил француз после некоторого замешательства, рассказав, что именно с острова д’Экс опальный император вынужден был сдаться англичанам и отправиться на остров Святой Елены. Навечно.

«Навечно», – вспомнил Дмитрий Орлов, замыкая линейку выстроившихся для переклички солдат.

– А это еще зачем? Чего нас пересчитывать? – взвился неугомонный Иван.

– Чтобы унизить, – тихо, со злостью, ответил стоявший рядом Афанасий Филиппенко, родом из Москвы. До войны он работал на одном из заводов, характер имел суровый, бескомпромиссный. Начальство его побаивалось, товарищи уважали. – Отвоевались.

«Ишь ты… Заговорил», – с неожиданным раздражением подумал Дмитрий, отметив, что их строптивый мутэн [63] Мутэн (фр. mutin) – бунтарь, бунтовщик. молчал всю дорогу, а тут вдруг встрепенулся. Солдаты выстроились в две неровные шеренги.

– Румьянцев! Годофф! Носкофф! Анисимофф! Теречченко! Пустинофф! Новикофф! Бельякофф! Дрига! Филиппьенко… Моторьин… Феоктистофф… Крьевенко… Орлофф… Глотофф…

Французский офицер добросовестно выговаривал странные фамилии стоявших перед ним людей, стараясь не смотреть им в глаза. Напрасно. В глазах уже не было ни злости, ни презрения, ни даже любопытства. Просто усталость. Обычная человеческая усталость.