Моника Маккарти - Стрела любви

– Поблагодарить меня? За что?

– Вы спасли его от поражения. Я его разбил, хотя он этого еще не понял.

Леди Маргарет рассмеялась и снова посмотрела на Йена. Он почувствовал ее взгляд каждым нервом, каждой клеточкой своего тела.

– Это так? – Если он когда-нибудь и слышал более чувственный женский голос, то не мог вспомнить, когда именно. – Вы с этим согласны, милорд?

Маргарет понятия не имела, что думать о юном воине, стоявшем перед ней. Самой себе она призналась, что слегка испугалась, когда он ворвался в комнату и с безумным видом бросился к столу, в то время как остальные мужчины наперебой заверяли ее в том, что она вполне могла передвинуть фигурки на доске, ничего страшного не произошло. Она не знала, что на нее подействовало: его ярость или красивое лицо, – но что-то заставило ее сердечко забиться немного чаще. Ну ладно, намного чаще.

Юноша был одет, как и другие мужчины в комнате, в красивый бархатный плащ, но выглядел в нем так же, как если бы был облачен в кольчугу с большим мечом в руках. Все в этом человеке выдавало воина. И дело было не в его размерах, хотя они весьма впечатляли: он был выше и мощнее, чем граф Каррик, и от него, казалось, волнами исходила сила. Он даже двигался энергичными шагами человека, готового к сражению. Имея восьмерых братьев-воинов и отца, проводившего бо́льшую часть времени на полях сражений, Маргарет хорошо изучила таких людей.

Мужчины – даже разгневанные – обычно ее не пугали. Обычно. Но сейчас, увидев, как напряглись мускулы этого юноши и вспыхнули яростью пронзительные синие глаза, Магарет почувствовала беспокойство.

Пристально глядя на него, она поняла, что беспокойство могло быть вызвано не страхом, а чем-то иным. У него были чудесные шелковистые волосы цвета меда со множеством выбеленных солнцем прядей, напоминавших о белокурых волосиках ребенка. Они в беспорядке падали на чисто выбритые щеки. И почему-то из-за постоянно нахмуренного лба казалось, что этот человек все время о чем-то напряженно думает. Лицо же его было словно высеченным из гранита.

Красавчик, однако. Маргарет всегда считала Тристана, брата Бригид, самым красивым мужчиной из своего окружения. Но при виде его ее сердце никогда не начинало биться чаще, даже когда Тристану удавалось поцеловать ее, что, признаться, случалось не единожды. В его присутствии ее никогда не бросало в жар. А этот человек вызывал у нее не только сердцебиение, но и жар во всем теле.

Молодой воин заговорил, тщательно подбирая слова. Он явно не согласился с хвастливым заявлением графа, но не стал ему возражать.

– Да, возможно, – сказал он. – Игра была почти окончена.

Боже правый, ну что за голос! Глубокий, чувственный, звучный. Он как будто проник ей под кожу и, кажется, добрался до костей.

Брюс расхохотался и похлопал юношу по спине.

– Очень вежливый ответ, кузен. Но подозреваю, ты отлично знаешь, что я попал в ловушку. Бьюсь об заклад, ты уже мысленно восстановил позицию всех фигур на доске.

Юный воин – Брюс сказал, что зовут его Йен Маклин, – молча пожал плечами.

Брюс снова засмеялся.

– Знаете, что самое ужасное, миледи? – спросил он. – Я играю в шахматы с детства, а Маклин только здесь узнал правила игры. И все же он один из лучших игроков, с которыми мне довелось сражаться.

– Я бы тоже хотела узнать, как играть в эту… «Игру королей», – сказала она невинным тоном, но дерзкий огонек в ее глазах явно указывал на то, что она все понимала. – Кажется, так вы ее назвали?

Ну да. Он говорил об «Игре королей», а сам и есть король. Почти король.

Граф Каррик был смел и дерзок, и слухи о нем не были преувеличениями. Маргарет он нравился. Но она, разумеется, в этом никому не признается, тем более – отцу, который скорее умрет, чем увидит Брюса на троне.

Брюс весело улыбнулся, а она, повернувшись к Маклину, спросила:

– Может, вы меня когда-нибудь научите?..

Откровенное удивление в его невероятных синих глазах, а также молчание в комнате, навели Маргарет на мысль, что она снова допустила ошибку.

Черт побери, сейчас-то что не так? Она и нескольких часов не провела в этом замке, но уже успела показать себя не с лучшей стороны.

Ничего, она обязательно обретет почву под ногами. Уж в чем в чем, а в этом Маргарет никогда не сомневалась.

– На нас все смотрят, – прошептала Бригид, когда они несколько часов спустя вошли в зал.

Маргарет тоже это заметила. В доселе шумном зале воцарилось молчание, и она почувствовала на себе любопытные взгляды, но, в отличие от подруги, ее это не смутило. Она привыкла принимать гостей в Гартланде, где была полноправной хозяйкой, и ей даже нравилось всеобщее внимание. Развлекать гостей и развлекаться самой – часть ее обязанностей как хозяйки замка. Она всегда старалась, чтобы гости чувствовали себя как можно лучше, и ей это удавалось.

К сожалению, то же самое нельзя было сказать о ее подруге. Бригид была застенчива и скованна. «Ну и зря», – весело подумала Маргарет.

После начальной паузы разговоры в зале возобновились, и Маргарет могла отвечать подруге, не понижая голос. Они шли по залу в поисках ее отца и двух старших братьев, Дугалда и Дункана. Учитывая знатность клана Маклинов, Маргарет не сомневалась, что их места окажутся во главе стола, недалеко от возвышения, где сидел хозяин дома.

Она взяла подругу за руку, привлекла к себе и с улыбкой проговорила:

– Разумеется, они на нас смотрят. Но разве это не чудесно? Мы определенно произвели впечатление. Поверь, Бриг, мы отлично проведем здесь время.

Бригид, однако, не разделяла энтузиазма Маргарет. Она неловко чувствовала себя в центре внимания и всегда старалась этого избежать.

Маргарет ободряюще пожала руку подруги.

– Не волнуйся, Бриг, улыбайся! Тебе не о чем беспокоиться. Мы здесь новенькие. Естественно, на нас все смотрят.

Похоже, Бригид ей не поверила.

– Думаю, нам стоило надеть вуали, как советовала Бет.

Служанка, которую назначили им в помощь, была шокирована, когда Маргарет заявила, что наденет на голову только ободок, но Маргарет не обратила на это внимания. Она носила вуаль только в церковь – даже там ей не нравился этот предмет туалета. Однако же, украдкой осмотревшись, она поняла Бригид. Они оказались единственными женщинами в комнате с непокрытыми головами.

– Тогда мы бы слились со всеми остальными, – ухмыльнулась Маргарет. – А так будем выделяться.

– Полагаю, мы и без того выделяемся нашими платьями, – мрачно буркнула Бригид.

Маргарет была вынуждена признать, что изысканность платьев собравшихся здесь дам превысила ее ожидания. Она еще никогда не видела такого разнообразия изысканных тканей и роскошных украшений. Но ведь это всего лишь платья…