Юлия Качалова - Ядам и Лилит

Положив заготовку в небольшую выемку в полу и зажав её для устойчивости коленями, Хромоногий примерился, приставил к ребру кусок рога и ударил по нему камнем. От заготовки отделился узкий овальный скол. Придерживая его левой рукой, мой друг стал наносить по кромке лёгкие удары тонкой костью. Ударит – перевернёт; ударит, нажмёт, снимая каменную чешуйку, снова перевернёт… Вождь следил за мельканием его рук очень внимательно. Я же, сидя на корточках, ковыряла щепочкой в зубах, зевала и, кажется, задремала.

Очнулась я от голоса вождя.

– Ты научишь этому остальных, Кы-А?

Мой друг кивнул, счастливый, как никогда. Так за ним закрепилось имя Кы-А – Ловкие Руки.

Только Космач продолжал звать его Хромоногим и, в отличие от других мужчин, не проявил интереса к новому способу изготовления наконечников из пластин. Пользуясь тем, что охотники всё время проводили с Кы-А в мастерской, Космач донимал свою жену по жребию и других женщин, пока мать вождя не пригрозила ему лишением права участвовать в жеребьёвке.

Вскоре Кы-А пришла новая идея, и он принялся изучать рога. Я, разумеется, вертелась рядом и приставала к нему с расспросами.

– Нужны рога с прямыми отростками, – сказал Кы-А.

Я не замедлила присоединиться к его поиску, но все мои находки он отвергал: у серны и зубра рога полые, лосиные подошли бы, но старые, а моему другу требовались свежие! Зачем? Он не говорил.

Наконец, нашлись рога недавно убитой косули с двумя прямыми отростками. Кы-А их отпилил отточенным краем кремневой пластины и стал снимать тонкую стружку, выравнивая и заостряя конец. Закончив с одним рогом, он передал его мне и велел тереть песком, пока рог не станет гладким. Я провозилась на берегу до вечера, однако Кы-А остался недоволен, и весь следующий день я тёрла поверхность рога куском кожи.

Второй обструганный отросток мой друг вновь поручил мне. Я очень этим гордилась! Мне все-таки удалось вытянуть из Кы-А, что он делает. Наконечники копий! Могла бы сама догадаться по выточенным основаниям – такие вкладывают в расщеплённый насад древка. Только ведь раньше в нашей Тойби никто не изготавливал костяных наконечников…

Увидев две продольные прорези справа и слева от ударного конца, я опять пристала к Кы-А: а это зачем? Мои расспросы ему надоели, и он попробовал от меня отделаться. Но я заупрямилась.

– Хочу и дальше тебе помогать! Что ещё нужно?

Кы-А потребовал клеящую смолу. Через день, очень довольная собой, я её принесла – ведь вождь научил нас с ми-а готовить смолу! Тогда мой друг снизошёл до объяснения.

– Чтобы копьё пронзало толстую шкуру зверя, наконечник должен быть острым и иметь вес. Свежий рог, в отличие от старого, хорошо поддаётся обработке. Мы с тобой придали ему нужную форму…

« Мы с тобой »! Я раздувалась от гордости!

– Теперь вставим в прорези вот это, – Кы-А указал на мелкие кремневые чешуйки, высыпанные перед ним на куске кожи, – и зальём смолой. Так наконечник получит дополнительный вес.

Костяные наконечники Кы-А охотники оценили! Только Космач презрительно сплюнул и потряс тяжёлым копьём с наконечником из грубо оббитого камня.

– Это копьё пробило много толстых шкур! А выдумки Хромоногого годятся лишь для охоты на длинноухих, как и он сам.

– Давай проверим, Космач. – Вождь поднял копьё, подаренное ему моей ми-а и Кы-А.

Подарок вождю делали втайне. Ми-а долго искала ствол для древка, разговаривала с деревьями, выбирая подходящее. Когда нашла, Кы-А срезал его и вставил в насад свой первый костяной наконечник, над которым я тоже немного потрудилась. Ми-а залила соединение наконечника с древком клеящей смолой и туго затянула жилами. Работая, она заговаривала древко, наконечник, смолу, жилы и просила невидимых, чтобы копьё не подводило, наконечник не ломался, удар был всегда точен.

По весу копьё вождя не уступало оружию Космача, но ударный конец был намного острее, а наконечник длиннее.

– Метни-ка в него. – Вождь указал Рыжему на дерево.

– Моё оружие не для детских забав, – скривился Космач.

– Моё тоже.

Вождь сделал замах и метнул копьё. Остриё вонзилось в ствол. Вытащив его, он повернулся к Рыжему.

– Твоя очередь.

Снова сплюнув, Космач скрылся в пещере, а остальные мужчины принялись пробовать. Они быстро убедились, что копьё с роговым наконечником попадает в цель чаще. Вождь благодарно сжал плечо Кы-А:

– Ты сделал охотников Тойби сильнее!

Когда вождь убил орла, мой друг первым делом изучил орлиные кости, отобрал подходящие для игл и сделал в них насечки для цепляния жил. С помощью игл из птичьих костей было очень удобно протаскивать жилы между проколками в шкуре при шитье одежды. Но почему-то особенно Кы-А заинтересовался длинной полой костью орлиного крыла.

На камень с выдолбленным углублением он насыпал немного жёлтой пыли, поплевал на неё и растёр четырьмя пальцами. Затем растопырил их и прижал к кости. Получились четыре жёлтые кружка на равном расстоянии. Я как обычно удивилась: зачем он это делает? Кы-А сказал, что кость очень красивая, но можно её ещё украсить, если сделать в местах кружков насечки. Вместо насечек он просверлил в этих местах отверстия. Вождь попросил его сделать ожерелье с когтями орла, и он решил потренироваться. Результат вышел неожиданный.

Прошли две полные луны прежде, чем Кы-А поделился им со мной. Мы стояли на плоском валуне возле самой воды и смотрели, как большие красные рыбы поднимаются против течения. Бурный поток то и дело сносил их тела, отшвыривал назад, но рыбы подныривали под камни, отдыхали и снова упрямо двигались вверх. Их упорство вызывало восхищение, я сказала об этом Кы-А. Он кивнул и вытащил из-под косматой накидки орлиную кость. В ней были проделаны четыре дырочки на равном расстоянии друг от друга. Кы-А поднёс к губам один конец кости и подул. Пальцы его правой руки лежали на отверстиях и поочерёдно зажимали и открывали их. У него выходили странные печальные звуки, я смотрела на красных рыб, и мне хотелось плакать. Когда Кы-А закончил, я, не сдержавшись, лизнула его в щёку.

– Это должна услышать ми-а!

Позже Кы-А повторил игру для неё. Она тоже лизнула его в щёку и тихо сказала:

– Все звуки рождаются из природы. Кость орла – это часть природы. Твои пальцы, просверлившие в кости отверстия, – часть природы. Твои губы, вдувающие воздух в кость, – часть природы. Но в природе нет звуков, подобных тем, что я сейчас слышала. Кы-А, что же ты сделал?

Он смутился:

– Не знаю. Это получилось случайно. Звуки словно вышли из сердца…

– Твои Звуки Сердца должна услышать вся Тойби!

Слова моей ми-а взволновали Кы-А. Из-за хромоты и неспособности охотиться он был болезненно чувствителен к насмешкам. Когда Кы-А придумывал новые вещи, то сперва показывал их только мне, другим боялся. Я звала ми-а, она приводила вождя, тот разбирался в пользе новшества и объяснял её всей Тойби.