Катерина Галеева - Тайные ходы Эдгарда Деко

Предисловие.

На площади собралось немало людей. Здесь была и конная кавалерия, и солдаты французской армии, и простолюдины, и местная аристократия. Многие барышни, отложили свои уроки музицирования и, одетые в пышные платья и шляпки, взяв с собой детей, пришли сегодня в самый центр города. Местная рвань пользовалась моментом и клянчила монеты. Народу было много и в толпе начинался хаос. Стаи собак путались под ногами у лошадей, время от времени оглушая присутствующих писклявым лаем.

Этот пасмурный осенний день не сулил ничего плохого. Ничего плохого для всех этих людей, за исключением одного. Его привезли к полудню в деревянной телеге со связанными толстой бечевой руками. Не смотря на достаточно холодную погоду на нем были лишь брюки и белая рубаха с пышным бантом вместо воротника. Чистая отстиранная ткань развивалась на ветру пытаясь хоть как-то вразумить народ.

Юноша поднялся на эшафот и еще раз сверху оглядел присутствующих. Здесь были люди, которые воевали против него, оказавшись по другую сторону баррикад и всегда желая смерти, и те, кто стоял когда-то в одном стою. Эти десятки глаз смотрели на него с жестоким презрением и любопытством. Не было в них ни капли сомнения или хотя бы сострадания. Народ требовал хлеба и зрелищ.

В свою последнюю минуту он не заметил, застывшую в последнем ряду седовласую женщину. Ее лицо почернело от горя, глаза потухли, а морщины изрезали лог и скулы. Она отстраненно стояла, как мраморная статуя, и, казалось, ничего не видела перед собою. Палач дал знак, и через секунду толпа торжественно возликовала.

1 глава.

Жестокие игры.

-Адели, много еще там?

–Последняя коробка.

–Тяжелая?

–Не очень.

–Тогда заноси ее в дом, а я отгоню машину с проезда.

Одной рукою Адели подхватила пакет, другой прижала к себе картонную коробку. Она была вовсе не тяжелая, скорее неудобная. А что внутри? Да кто-бы знал. В этой горе, наспех собранных вещей, трудно было на глаз определить, что где упаковано.

Адели была достаточно хрупкой девушкой. Она имела темные вьющиеся до пояса волосы, тонкий курносый носик и узкие скулы. Из-за длинной шеи и статной осанки нередко производила впечатление настоящей занозы и гордячки. Но не смотря на внешний вид, внутри нее жила весьма уточненная и слегка даже мечтательная натура. Она любила хорошую литературу, разбиралась в живописи, на спор могла исполнить фуэте и по выходным играла на фортепиано. Полная противоположность своему мужу Лотеру, грузному толстяку, которого кроме своего гаджета и быта, казалось, ничего не волновало. Возможно, им друг с другом в чем-то даже повезло, пока Лотер занимался всякими пустяками, Адели могла себе позволить подумать о возвышенном, и этим привносила изюминку в грубую и неотесанную натуру мужа. Но сегодня было не до высоких идей.

Адели вошла в дом и, наконец-то огляделась. Лучи закатного солнца пробивались в просторную гостиную, центральное место в которой занимала ведущая наверх лестница. Позади горы коробок виднелась укутанная мебель. С первого взгляда разобрать, что скрыто под белыми простынями было трудно. Судя по пыли витающий в воздухе и переливающейся на солнце, хозяев этот дом не видел уже давным-давно.

–Дело сделали, можно и чайку попить, – за спиной Адели раздался грубый голос Лотера. Он ввалился в дверь всем своим грузным, потным телом.

Этот внезапный переезд выбил Адели из привычной жизни. Даже не выбил, а выкинул. За девять лет, что они были с Лотером, пара ни разу даже в отпуск не ездила. Не говоря уже о том, что взять и поменять уютную квартирку в центре Парижа, на старый загромождённый дом где-то посреди окраин Венсена. Но этому году суждено было закончится именно здесь, вдалеке от пропитанных воспоминаниями улиц родного города, ароматных кафе, и любимой цветочной лавки, что стояла за углом.

На Париж обрушилась волна протестов. Гордый, статный город наполнился дымовой завесой, лязгом солдатских сапог и криками бастующих. Некогда приветливые лица людей скрыли черные маски и противогазы, головы – капюшоны. Витрины магазинов, банков, кафе либо выбили, либо исписали лозунгами. То в одном, то в другом районах вспыхивали беспощадные столкновения с полицией и армией.

Утонченный мир Адели был безжалостно стерт вместе с ее прежней безмятежной жизнью, как и здание, в котором работал толстяк Лотер. Митингующие сожгли офис его логистической компании еще на прошлой неделе. Эта бутылка с зажигательной смесью, разбившая окно посреди белого дня, стала последней каплей спокойствия Адели, и посеяла в ее душу страх за жизнь свою и своих близких. Девушка убедила Лотера перевестись в другой филиал компании, на время оставить обжитую квартиру и поселиться в небольшом городке на востоке от Парижа. А вот Лотер, как ни странно, отнесся к сложившейся ситуации абсолютно спокойно.

–Может быть и хорошо, что мы поживем какое-то время в резервации, – жадно кусая сэндвич, размышлял Лотер. – Без потерь мы не сможем построить новое государство. Ведь так, дорогая?

Адели всегда была далека от политики. В свой уютный изысканный маленький мир она пыталась не впускать заголовки пятничных газет и мышиную возню, льющуюся грязным потоком с центральных каналов. Да, с частью законов она тоже была не согласна. Но сможет ли что-то изменить смена власти? На этот вопрос у Адели пока не было ответа.

– Завтра поеду смотреть наш филиал, – продолжал Лотер, – Будем обживаться пока здесь.

– Уверенна, они войдут в нашу ситуацию.

– Уже вошли! Раз предоставили эти покрывшиеся пылью «апартаменты». Пусть скажут: «Спасибо» протестующим. Если бы не они в эту глухомань такой специалист никогда не приехал. – Лотер самодовольно уставился в узкое окно.

На лавочке перед домом играли, по всей видимости, соседские детки. Но почему-то втроем в один смартфон. Мальчишка, что сидел посередине, маниакально уставился в экран и, крепко держа гаджет своими пухлыми ручками, упорно пытался расстрелять, шатающихся из стороны в сторону зомби. Но он, то и дело, промахивался. Два его приятеля, толкаясь и перекрикивая друг друга, спасали ситуацию, с остервенением тыкая пальцами в экран.

–Вот, что за власти? Двадцать первый век, а люди детям по телефону купить не могут, – выругался Лотер.

–А может и не надо? – вопросом на вопрос отстраненно ответила Адели.

Но Лотер не слышал ее. Пока девушка отмывала столовую, он, глядя в окно, продолжал рассуждать над скорбной жизнью провинциальных семей, невинно увядающих вот в таких властями забытых городишках.

Вечер прошел в том же духе. Адели распаковывала коробку за коробкой. В одной из них она обнаружила аккуратно сложенные свои студенческие тетрадки, томики Бальзака и Виктора Гюго.