Мэдлин Хантер - Леди греха

– Поразительно… Как ни странно, у меня очко. Пытаюсь проиграть – и все же выигрываю.

– Удача улыбается тебе во всем. – Натаниел усмехнулся. – Странно, что ты протестуешь.

– О, я вовсе не возражаю. Просто хочется испытать судьбу. Интересно, куда она меня заведет?

– Надеюсь, не слишком далеко. Но мне кажется, тебе не следует рисковать. Ведь совсем недавно ты очень много выиграл. Тебе необыкновенно повезло с женой.

– Я никогда не буду искушать судьбу, когда речь идет о ней, Найтридж. Ты поймешь это, если встретишь женщину, которую сможешь полюбить.

И Натаниел тотчас же вспомнил о своей богине; он вдруг понял, что именно эта женщина ему нужна, что именно ее он, возможно, смог бы полюбить. И теперь он уже не был уверен, что действительно желал леди Марденфорд – просто она оказалась первой женщиной, которую он поцеловал после того, как встретил на вечеринке у Линдейла таинственную незнакомку в полумаске.

Впрочем, он, наверное, не возражал бы, если бы Шарлотта вдруг оказалась… той женщиной. Да, скорее всего не возражал бы.

Он тогда пришел к Линдейлу в отвратительном настроении, и в этом не было ничего удивительного, ведь накануне был осужден Гарри Бинчли, которого он пытался защитить. Но. Натаниел пришел на эту вечеринку вовсе не для того, чтобы развлечься. Ему не хотелось ни с кем общаться, но и не хотелось оставаться в одиночестве. Сидя в темном углу, он слушал музыку и лишь время от времени приоткрывал глаза. В какой-то момент он вдруг увидел женщину в белом платье и в маске. Дама стояла рядом, и казалось, что она не знала, что ей делать на этой вечеринке и зачем она пришла сюда. Минуту спустя, когда незнакомка в белом уже сидела на краешке его шезлонга, Натаниел тотчас же понял: она знала, что он сейчас испытывал и как на него повлиял смертный приговор, который вынесли на суде его подзащитному. Они не обмолвились об этом ни словом, но Натаниел не сомневался: она искренне ему сочувствовала. Кроме того, он понял, что эта женщина ужасно одинока и очень страдает от своего одиночества.

Да, они прекрасно понимали друг друга, и их взаимное влечение стало неизбежным. Более того, временами ему даже казалось, что эта ночь связала их навеки.

Он заказал себе и Линдейлу виски, и они продолжили игру.

– Хочу кое о чем спросить тебя, – сказал Натаниел. – Это касается твоей последней вечеринки.

– Совершенно верно – последней. Потому что их больше не будет. Меня уже многие об этом спрашивали. Похоже, мне надо дать объявление в «Тайме», чтобы всем все стало ясно и понятно.

– Но меня интересует совсем другое, – продолжал Натаниел. – Леди, которые присутствовали там… Полагаю, ты знаешь, кто они такие.

– Да, верно. Приглашения были разосланы.

– То есть каждая из дам, приехавших на твою вечеринку, получила приглашение?

– Именно так.

– Следовательно, ты знаешь, кто именно присутствовал?

Линдейл сделал большой глоток виски, затем ответил:

– Зачем нужна маска, если хозяин требует сообщить имя? Мои вечера были бы смешны без женщин, но я ни разу не скомпрометировал тех, кто приходил. Если, конечно, они хотели анонимности.

– Так что могла появиться женщина, которую ты не приглашал?

– Да, конечно. Такое не раз случалось, – но что я мог поделать? Полагаю, в этом не было ничего плохого. Более того, я считал, что будет даже лучше, если какая-нибудь леди появится без приглашения.

– Возможно, ты прав, Линдейл, – пробормотал Натаниел. – Я спросил только потому, что хочу узнать имя одной из женщин, присутствовавших на твоей последней вечеринке. Она была в белой маске, украшенной драгоценными камнями, и в белом платье. Может, ты знаешь, кто она?

– Право, не могу ничем помочь тебе. – Линдейл нахмурился и посмотрел в свои карты.

– Что-то не так? – спросил Натаниел. – Ты какой-то странный.

– Странный? Скорее спокойный и даже равнодушный.

– Именно это и удивляет. Ты никогда не бываешь равнодушным. Думаю, ты знаешь, кто она.

– Она?..

– Черт побери, ты прекрасно меня понял! Женщина, с которой я был на твоей последней вечеринке. Кто она?

Линдейл еще больше помрачнел.

– Понятия не имею. Откуда мне знать, кто она такая? Я ведь тогда почти все время играл в карты. – Граф вдруг бросил свои карты на стол. – Все, с меня довольно! Поеду сейчас домой, выпровожу сестер Камерон и отправлюсь с женой в спальню. – Он поднялся из-за стола.

– Кто она, Линдейл? Спрашиваю тебя как друга. Мне необходимо ее найти.

Граф опустил глаза и тихо проговорил:

– Если бы она действительно что-то значила для тебя ты узнал бы ее имя еще до того, как вы расстались. Ты умолял бы ее об этом. А я бы тебе ничего не сказал, даже если бы знал. Леди полагались на мою порядочность, неужели не понимаешь? Поэтому еще раз говорю: сожалею, но ничем помочь не могу.

Приводящие в смятение воспоминания не покидали Натаниела всю ночь, причудливо переплетаясь в снах.

А утром он решил, что должен хоть что-то выяснить, должен найти ответ хоть на один из вопросов, мучивших его. Наверное, он мог бы узнать, насколько правдива история, рассказанная Финли о мальчике. Чтобы получить ответ на этот вопрос, можно было бы обратиться к Марденфорду, но Натаниел понимал, что барону такой разговор не очень-то понравится. Значит, следовало обратиться к Шарлотте – возможно, она что-то об этом знала.

Натаниел не был уверен, что его примут, однако слуга тотчас же проводил его в малую гостиную, туда, где неделю назад гости подписывались под петицией.

Переступив порог, Натаниел замер в изумлении. Шарлотта, стоявшая на ковре на четвереньках, лаяла на маленького светловолосого мальчика, изображая собаку, а малыш, стоявший в такой же позе, лаял в ответ да еще и рычал вдобавок.

Эта игра вызвала у Натаниела улыбку, но, взглянув на лорда Марденфорда, сидевшего в кресле, он тут же нахмурился. Барон смотрел вовсе не на своего драгоценного отпрыска, а на Шарлотту, вернее, на ее мягкое место. И было совершенно очевидно, что во взгляде его была похоть, то есть Марденфорд испытывал к хозяйке не совсем уместные чувства. Это обстоятельство не только озадачивало, но и вызывало раздражение – Натаниел вдруг почувствовал что-то вроде ревности. Быстрый взгляд, который Марденфорд бросил на вошедшего, свидетельствовал о том, что и барон заподозрил в госте соперника.

– Мистер Найтридж, это мой племянник Амброуз, – сказала Шарлотта. – Присоединяйтесь к нам. – Она с улыбкой взглянула на малыша и сделала вид, что собирается ущипнуть его.

Амброуз сначала захихикал, в потом вдруг решил, что игра стала неинтересной. Усевшись на пол, малыш покосился на гостя, и уголки его рта опустились; казалось, он вот-вот расплачется. В следующее мгновение мальчик бросился к Шарлотте и крепко прижался к ней.