Лаура Паркер - Опьяненные страстью

В глазах де Вальми вспыхнул зловещий огонек:

– Как вы думаете, будет ли англичанам небезынтересно узнать, что вы привезли меня во Францию и освободили, лишь бы защитить свою жену-предательницу?

Себастьян улыбнулся:

– Пожалуй, да. Но в отличие от вас я не отказывался от своего титула. Как лорд я нахожусь под защитой парламента. Мою жену никто не заставит давать показания против меня. Между тем вы – известный шпион, замешанный в заговоре против короля Англии. Думаю, мои шансы перевешивают ваши.

– Вы чрезвычайно умны, милорд, – заметил де Вальми, но с его лица не сошло злобное выражение.

– Это я уже слышал. – Себастьян вынул пистолет и протянул его Мадлен. – Последи за дверью, а я позабочусь, чтобы де Вальми…

Шпион сорвался с места так стремительно, что Себастьян не успел опомниться. Ударив его в раненое плечо, де Вальми выхватил из ножен шпагу Себастьяна. Себастьян попытался схватить его за шею, но его правая рука была еще слишком слаба, а противник оказался не только сильным, но и рослым. Они застыли лицом друг к другу.

В мерцающем свете фонаря Мадлен увидела, как неловко Себастьян держит короткий стилет в левой руке.

Де Вальми осклабился:

– Пожалуй, милорд, мне все-таки понадобится ваша жена – сначала как заложница, потом ради выкупа. К сожалению, вы для меня бесполезны.

Мадлен никогда прежде не держала в руках пистолет и теперь чуть не забыла о нем, когда де Вальми метнулся к Себастьяну, движения которого затрудняла боль.

Себастьян не сможет защититься! Эти слова отчетливо прозвучали в ушах Мадлен. С пронзительным криком она вскинула пистолет.

Выстрел гулко раскатился по тесной комнате с низким потолком.

Де Вальми с вялым недоумением уставился на нее. Спереди по его сюртуку расплывалось влажное пятно. Лицо стало безжизненным, шпага зазвенела, упав на пол. С потускневшими глазами шпион рухнул на пол ничком.

Кто-то схватил Мадлен за плечи и повернул. Она непонимающе уставилась в лицо мужа, а он ответил ей взглядом неподдельной радости, той самой, которую она видела на его лице лунной ночью на террасе Локсли-Хаус.

– Я убила его… – прошептала Мадлен.

– Нет, маркиза, это сделал я.

Оглянувшись, они увидели стоящего в дверях Кадудаля с пистолетом в руках. Он хмурился.

– Лорд д’Арси, я уж подумал, что вы собираетесь предать нас.

Себастьян загородил собой Мадлен. В комнату один за другим входили шуаны.

– Я стремился защитить свою жену. Жена Жирара помогла де Вальми ослабить узлы, и он застал меня врасплох. Но благодаря вам ему не удалось сбежать.

Брови Кадудаля оставались нахмуренными еще несколько томительных секунд. Наконец он улыбнулся и заткнул пистолет за пояс.

– Что ж, я доволен.

– Так будет лучше, – произнес Себастьян, утешая Мадлен и направляя одолженную у хозяина постоялого двора повозку, запряженную мулом, к блестящей глади пролива.

День выдался теплее, чем предыдущие. Снег мгновенно начал таять. Но Мадлен зябко жалась к плечу мужа, обняв его обеими руками. Почти всю беспокойную ночь, проведенную на постоялом дворе, она молчала. Утром Себастьян принял решение: ради спасения Мадлен им следовало покинуть континент, не повидавшись с ее матерью. Кадудаль признался, что встречался с ней в Брюсселе.

– Она счастлива, детка, – заверил Кадудаль Мадлен перед отъездом. – Но если ты не хочешь остаться в маленьком кругу эмигрантов во главе с графом д’Артуа, тебе будет лучше вернуться в Англию – по крайней мере там муж сумеет защитить тебя.

Мадлен плакала, засыпала на коленях Себастьяна, обессилев от рыданий, просыпалась и вновь заливалась слезами. Проснувшись незадолго до рассвета, Себастьян узнал, что она согласна покинуть Францию.

– Шуаны все равно не допустили бы, чтобы де Вальми остался в живых, – объяснял он Мадлен. – Под пытками у него выведали бы все, что ему известно о заговорах, а потом убили. Так что все сошло удачнее, чем могло быть.

– Ты знал, что он все равно погибнет?

Себастьян провел по ее лицу кончиками пальцев правой руки, боль в которой уже утихла.

– Я собирался убить де Вальми сам.

– Значит, английскому правительству ты служишь в роли убийцы?

Себастьян рассмеялся:

– Господи, конечно, нет! Меня тошнит при виде крови. Но мне было необходимо заставить де Вальми замолчать навсегда, прежде чем Кадудаль вынудит его разговориться и выдать тайные сведения, отчего усилия английского правительства в борьбе с Бонапартом пойдут прахом. Прости, но я не могу объяснить тебе подробнее, в чем дело. Да, я хотел, чтобы Кадудаль считал смерть де Вальми случайностью. – Он грустно улыбнулся. – Я переоценил свои силы.

Долгое время Мадлен молча вглядывалась в его лицо.

– Стало быть, в каком-то смысле ты проявил милосердие к де Вальми. Благодаря тебе он избежал пыток.

Себастьян заглянул в глубину ее темных глаз. На самом деле истина была не столь благородна, но при виде восхищения Мадлен он исполнился благодарности.

– Спасибо, что ты поняла меня.

Мадлен кивнула:

– Хорошо, что мне не пришлось застрелить его. – Она крепко зажмурилась, вспомнив выстрел, толчок пистолета в ладони и боль в запястье.

– Ты покорила Кадудаля. Теперь мне придется быть вдвойне внимательным и заботливым мужем.

Мадлен улыбнулась:

– Ты действительно хочешь стать мужем?

Улыбка Себастьяна погасла.

– Когда-то я был уверен, что меньше всего на свете нуждаюсь в женитьбе. Я считал, что попросту не способен быть мужем.

Мадлен разглядела свет истины в его глазах, но не поверила ему.

– Ты чего-то опасаешься?

По пути Себастьян поведал ей о своем трудном детстве, воскрешая в памяти ненависть к отцу, чувство бессилия и ярости оттого, что не мог защитить мать. Он рассказал о том, что боялся унаследовать вспыльчивость и жестокость отца, его склонность к разврату.

– Я никогда и ни к кому не испытывал такой ненависти, как к самому себе после ночи в Локсли-Хаус, – хрипло признался он.

Мадлен кивнула и положила голову на плечо мужа.

– Ты испугал и оскорбил меня, но теперь я понимаю истинную причину твоего гнева. Ты решил, что я предала тебя и твою родину, предупредив де Вальми о готовящемся аресте.

– Я подумал, что ты с самого начала была сообщницей де Вальми и явилась в Кент под вымышленным предлогом, лишь бы проникнуть в мой дом. Внезапно я усомнился в своих чувствах к тебе. Мне показалось, что ты притворялась, разыгрывала комедию с единственной целью – следить за мной. – Он увидел, как глаза Мадлен широко раскрылись в изумлении. – Но это не оправдывает мой поступок.

Она кивнула:

– Верно.

Себастьян осадил мула, привязал вожжи к передку повозки и повернулся лицом к Мадлен. Его лицо было бесстрастным, голос ровным: