Мэри Спенсер - Обет любви

Малышу было всего несколько часов от роду, когда Гэрин нашел в соседнем лесу брошенный, жалобно хнычущий сверток. Скорее всего нищие родители мальчика просто оставили его в лесу. А Гэрин отправился туда, чтобы немного успокоить свое истерзанное горем сердце – ведь прошло всего несколько часов после того, как Элен в муках подарила ему второго сына. Младенец умер, едва родившись. Горе несчастной женщины не знало границ. Пришлось дать ей снотворное зелье, чтобы она хоть ненадолго забылась сном. Все это время Гэрин не отходил от нее ни на шаг. Когда же отяжелевшие веки жены наконец сомкнулись, он бесшумно выскользнул из комнаты.

Оседлав коня, Гэрин поскакал в лес, чтобы наедине с собой справиться с мучительной болью утраты.

Внезапно его внимание привлек жалобный писк. Плакал ребенок. Скоро Гэрин отыскал его, лежащего под деревом прямо на сырой земле. Сверток издавал такие пронзительные вопли, каких Гэрин не слышал никогда в жизни, тем более от новорожденного. Он спешился и с незнакомым трепетом взял в руки малыша, осторожно прижав его к себе. Острая боль раскаленной иглой пронзила его сердце, лишь только он откинул край грязного одеяла и глазам его предстало крошечное, побагровевшее от натуги личико – ведь эта сердитая мордашка, грязная, залитая слезами, сморщенная, но полная жизни была полной противоположностью застывшему, посиневшему лицу его собственного мертвого сына.

Но этот малыш был жив. И судя по всему, не собирался умирать.

Здоровый, крупный мальчуган с вьющимися черными кудряшками, еще чуть влажными после родов, был совершенно не согласен с тем, что судьба обошлась с ним так жестоко, и оглашал всю округу криками протеста.

Похоже, он вовсе не собирался покинуть этот мир без борьбы, лишь только войдя в него, и оглушительно возвещал об этом. Гэрин, которого и насмешила, и тронула эта детская злость, вдруг прижал его к груди и принялся укачивать, как будто держал на руках собственного сына.

Он поднес палец к личику малыша и осторожно дотронулся до пухлых, искривленных плачем губ. Ответ последовал незамедлительно. Схватив его за палец, малыш принялся сосать так энергично, что Гэрин невольно поморщился от боли.

– Да ты голоден, приятель! Конечно, еще бы! Бедный крошка! Неужто эти звери даже ни разу не покормили тебя, прежде чем оставить одного? Подлые псы! Ну, если узнаю, кто проделал с тобой такую штуку, клянусь честью, им не жить на этом свете!

Пока Гэрин говорил, малыш молчал, задумчиво разглядывая его, но стоило ему только обнаружить, что предложенный ему палец не содержит ничего вкусного, как он снова заорал, еще громче прежнего. Довольно усмехнувшись при мысли о ненасытном сорванце, Гэрин вернулся к лошади. Держа малыша одной рукой, он осторожно взобрался в седло.

– Ну, теперь учти, парень, – раз уж тебя оставили здесь, ты мой до конца своих дней, ведь вся эта земля принадлежит мне. – Он пришпорил лошадь и поскакал обратно в замок. По дороге Гэрин продолжал болтать с малышом, словно тот понимал его: – Ты словно дар Божий для нас обоих, и я уже люблю тебя, хоть и по глазам видно, что ты сорванец, каких еще поискать. Но я постараюсь, чтобы ты вырос настоящим воином. Тихо, тихо, малыш! Еще немного, и тебя накормят теплым молоком – не сомневайся!

Вот так и случилось, что Гэрин нашел сына взамен того, которого они потеряли, и привез его к Элен. Бедная женщина, очнувшись от тяжелого забытья, приняла его, словно он был ее собственным ребенком. Ее груди, полные молока, отяжелели и мучительно ныли, и крошечное существо, истерзанное голодом, мгновенно успокоилось. Припав к ее груди, малыш перестал кричать и блаженно зачмокал, нисколько не подозревая, что она нуждается в нем ничуть не меньше, чем он – в ней.

Элен благоговейно коснулась пальцем черных кудряшек у него на голове, словно две капли воды похожих на ее собственные, и поразилась, что ей почему-то легко думать о нем как о сыне. Гэрин назвал его Эриком и официально усыновил малыша. Боль от потери сына долго еще мучила Элен, но шли дни, месяцы и годы, и постепенно Эрик со своими детскими шалостями и проказами занял прочное место в ее сердце.

– Гэрин, – мягко окликнула его жена, – почему ты решил, что ехать нужно непременно Эрику? Почему бы не послать кого-то еще?

Гэрин тряхнул головой, медленно возвращаясь к действительности.

– Король решил, что должен ехать Эрик, потому что ценит его мужество и преданность. А Уолтер хочет, чтобы поехал именно Эрик, потому что его дочь любит его. – Встретив пристальный недоумевающий взгляд жены, он пояснил: – Уолтер утверждает, что леди Марго влюблена в нашего Эрика, причем с тех самых пор, когда в первый раз увидела его, а было это без малого лет десять назад. Ты догадываешься, что я имею в виду, любовь моя?

– Десять лет назад… Уж не тогда ли, когда ты нашел ее, спрятавшуюся в наших покоях в королевском дворце? Мы тогда были при дворе. В то время дети нередко дразнили ее, потому что она заикалась.

Гэрин кивнул:

– Да, бедная малышка расплакалась от обиды, а потом перепугалась едва ли не до смерти, когда я вдруг обнаружил ее. Она еще приняла меня то ли за великана, то ли за людоеда, уж не помню точно! А какая была очаровательная, нежная девочка, ты помнишь? Я усадил ее на колени и принялся расспрашивать, почему она плакала и что ее так напугало, заставив спрятаться в наших комнатах. Бедняжка испугалась так, что сначала не могла вымолвить ни слова. Да и потом заикалась так сильно, что я едва мог понять, что она говорит. Наконец кое-как разобрал, что дети смеялись над ней и дразнили так, что она в слезах убежала от своих мучителей. И вдруг в эту самую минуту в комнату вошли Эрик и Жофре и увидели нас обоих. Жофре был более близок к ней по возрасту, поэтому я попросил его поиграть с малышкой, но этот маленький разбойник, к тому же упрямый как ослик, презрительно отказался: он, видите ли, мужчина! – Вспомнив об этом, Гэрин весело рассмеялся. – Эрику в то время было почти тринадцать. Я помню, он уже тогда был выше своих сверстников, и вдруг этот подросток, почти юноша, с готовностью вызвался развлечь девочку. Ты ведь помнишь, сердце у парня всегда было доброе, да и с малышами он был терпелив, не то что другие мальчишки. Марго бросила на него взгляд и просияла от счастья. Даже слезы тут же высохли, как по мановению волшебной палочки, ей-богу! Ты не поверишь – он взял ее с собой на стрельбище! Наверное, именно в этот день она и влюбилась в парня, если, конечно, Уолтер не ошибается. Он клянется, что девочка твердит о своей любви почти десять лет. Правда, с того самого дня наши дети так ни разу и не встретились. Думаю, это неплохо, – задумчиво добавил он. – Раз уж девочке суждено приехать в Белхэйвен, пусть выберет себе в мужья одного из наших сыновей. А раз она уже сейчас любит нашего Эрика, то это предвещает им обоим счастливый супружеский союз.