Наталья Барикова - Шестое чувство судьбы

– Да не обижайтесь вы так. Вы правильно поступили. Просто вы еще молодая и сами не замечаете, что у вас в крови это умение подстилать соломку на всякий случай. Обрывать хорошие, или перспективные, отношения довольно-таки глупо. Чем черт не шутит, а вдруг этот мужчина – лучшее, что будет в вашей жизни?!

– Может, не может, я не об этом сейчас думаю, – ответила я и мечтательно уставилась в окно.

– Да, извините. А давайте, Соня, вы в гости ко мне зайдете в Москве, когда время свободное будет?! – сказала Елизавета и набросав на листке бумаги адрес и телефон протянула мне.

– В гости? – удивилась я. – Ну, если вы приглашаете, то почему не зайти. Только после того, как поступлю…ну или провалюсь, – усмехнулась я.

–Мне почему-то кажется, что вы поступите, – сказала Елизавета. – Скажите еще, пожалуйста, свое полное имя.

Я продиктовала ей, и женщина быстро черкнув в блокноте мои данные спрятала его в сумочку.

– А теперь, если вы не против, я отдохну немного. Такой путь длинный был, устала чертовски, – сказала женщина снимая с себя свой пиджак и, уютно облокотившись на подушку, закрыла глаза.

Всю оставшуюся дорогу мы практически не разговаривали. Елизавета то спала, то читала какую-то книгу, периодически отрывая от нее взгляд и рассматривая меня. Я же зубрила свой монолог. В столицу мы прибыли уже ближе к вечеру, когда заходящее солнце окрасило небо в пестрые краски закончившегося дня. Когда поезд остановился, я с бьющимся от волнения сердцем вышла на платформу. Город встретил меня муравьиной суетой людей, снующих туда-сюда в своем вечном непрерывном потоке жизни. Было так необычно после тихой жизни в русском селе с его неизменно размеренной жизнью очутиться в этом кипящем эмоциями месте. Растерянно поставив чемодан на землю, я достала из сумочки адрес маминой знакомой, у которой я должна была остановится, и огляделась, думая, в каком направлении мне нужно идти.

– Вас не встречают? – услышала за спиной я голос Елизаветы.

– Нет, мамина знакомая работает в ночную смену, она не смогла меня встретить. Но я доберусь сама, – улыбнулась я и бодро схватила свой чемодан.

– Да бросьте вы, это вам не деревня, – сказала Елизавета и завидев вдалеке мужчину помахала ему рукой. – Мы вас сейчас отвезем. Это шофер моего отца, Евгений, – представила она мне подошедшего к нам невысокого роста мужчину лет сорока в отменно наглаженном костюме и до блеска начищенных остроносых туфлях. – Отвезем Софью домой, а потом уже к отцу, хорошо?

– Как скажете, – ответил мужчина и схватив наши чемоданы потащил их к машине.

Оказавшись на заднем сидении красивого черного автомобиля я с восхищением рассматривала мелькающие за окном городские пейзажи.

– Вы никогда не были здесь? – улыбнулась Елизавета, заприметив мое восхищение.

– Была, два года назад, когда к матери в Ленинград ехала. Но тогда так только, мельком, проездом. Ничего не смогла посмотреть толком.

– Ну у вас еще все впереди. Успеете посмотреть все, – потрепав меня по плечу сказала женщина.

– Я очень на это надеюсь!

– Можно не скромный вопрос? – спросила Елизавета.

– Да, конечно, – удивилась я такой фразе.

– Вы в чем пойдете на экзамен? У вас есть красивое платье?

– Платье? Есть, но не то чтобы прям красивое, обычное, – пожала плечами я.

– А можно я вам подарок сделаю? Куплю вам платье такое, в котором вы затмите на экзамене всех девчонок?

– Да вы что?! Нет, спасибо! Это очень неудобно принимать такие подарки! – воскликнула я.

– Соня, – проговорила женщина, ласково положив свою ладонь на мою руку. – Вы просто мне дочку мою напоминаете. Она была бы сейчас того же возраста, что и вы.

– Дочку? А почему была бы? – нахмурившись спросила я.

– Она умерла несколько лет назад. Ее машина сбила, – грустно ответила Елизавета. – И мне бы хотелось таким образом отдать дань ее памяти. Можно?

– Ну, если так, то хорошо, – неуверенно ответила я.

– Чудесно! – воскликнула обрадованная женщина. – Евгений, давай туда, куда обычно возишь меня за покупками!

Через пол часа мы уже стояли в большом магазине одежды, ярко освещенном хрустальными люстрами, бросающими причудливые блики на красные ковровые дорожки, устилавшие паркет.

– Елизавета Дмитриевна! Как я рада! – елейным голосом пропела подошедшая к нам продавщица с высокой прической и в форменной одежде зеленого цвета. – Что сегодня хотите, голубушка?

– Ирма Юрьевна, мне вот девочку нужно одеть. Несколько платьев, пару пиджаков и туфель. Ну и аксессуары, как обычно, на твой вкус полагаюсь. И чтоб все только самое лучшее, – подмигнув продавщице сказала Елизавета.

– Но вы же сказали только платье!? – испуганно прошептала я.

– Пусть будет не только платье, – ответила женщина, поправив мои растрепанные волосы. – Мне некому делать такие подарки, а так иногда хочется. Не отказывайтесь.

– Но это же все так дорого! – воскликнула я, посмотрев на ценник на одном из платьев, висевших на манекене.

– Я могу себе это позволить, не переживайте, Соня, – ответила женщина, и когда продавщица вернулась с ворохом обновок прошла со мной в уютно оборудованную большую примерочную.

– Меряйте эти, – окинув меня взглядом и выбрав из кучи подобранных для меня платьев пять самых ярких сказала Елизавета, отдавая мне одежду и усаживаясь на стоящий в стороне диванчик.

Я же прошла за ширму и надев первое платье ярко-изумрудного цвета изумленно посмотрела на себя. Я уже не была той простенькой, худенькой девочкой с длинной косой пшеничного цвета, со вздернутым носиком и зелеными глазами. С зеркала на меня взирала прекрасная барышня, тонкий стан которой обрамляло чудо в тон ее глазам, а шикарное декольте придавало груди необычайную привлекательность. Восторженно покрутившись вокруг себя, я выглянула из-за ширмы.

– Вы посмотрите? – спросила я Елизавету, рассматривающую какой-то журнал мод.

– Выходи, конечно! – воскликнула она, и когда я встала перед ней, всплеснула руками. – Смотрю и не знаю, то ли ты красишь платье, то ли оно тебя, то ли вы друг для друга просто созданы! – проговорила она, обойдя вокруг меня.

– Да ну, скажете еще мне, такой шедевр кого хочешь красавицей сделает, – восхищенно проговорила я, проведя рукой по гладкой ткани платья.

– Ох, Соня! Ты просто не понимаешь, какая же ты красивая! Можно я распущу? – спросила женщина, развязывая ленту, которая держала в плену покрывало моих волос.

Когда волосы укрыли мою спину до самого пояса, Елизавета тихо вздохнула.

– Ты прямо как она. У нее тоже были такие же красивые волосы, – печально проведя рукой по ним проговорила женщина.

– Я не знаю, что вам сказать, кроме того, что мне жаль, что вы потеряли свою дочь, – ответила я, повернувшись к Елизавете и смахивая с ее щеки одиноко скатившуюся слезу.