Элис Дункан - Мой милый плут

– Черт, жаль все-таки, что у нас нет скрипок. Ну да ладно, я подумаю, может быть, мне удастся переложить “Фейерверк” на одни только духовые.

На лице Фрэнсиса появилась счастливая улыбка.

– Спасибо тебе, Чарли, – с чувством сказал он. – Спасибо. Великолепная идея.

В этот момент Чарли заметил выражение ужаса на лице Лестера, мгновенно понял его причину, обернулся ко входной двери и не ошибся – там уже стояла Айви Хьюлетт.

Она торжественно внесла на конюшню большой поднос с горячими сдобными булочками. Следом за ней появилась и Одри с огромным кувшином сидра и стопочкой тонких фарфоровых чашек.

– Спокойно, Лестер, – негромко скомандовал Чарли, заметив, как напрягся его друг.

– Вы так прекрасно играли, что мы просто не можем отпустить вас без угощения, – сказала Одри.

Ее улыбка осветила пыльную, грязную конюшню, словно солнечный луч, пробившийся сквозь тучи, а Чарли вдруг нестерпимо захотелось сыграть для нее свой коронный “Лесочек”.

Интересно, она после этого тоже упадет к его ногам, как те, другие?

– Спасибо, мисс Адриенна, спасибо, мисс Айви, – учтиво поблагодарил он.

Одри поставила поднос и принялась разливать сидр. Музыканты тут же сгрудились вокруг нее в тесный кружок. Уж чего-чего, а раздачи сидра настоящий музыкант никогда не пропустит!

– Клянусь, Чарли, – вздохнула Одри, разливая по чашкам ароматный напиток. – Мы с тетушкой Айви – самые счастливые женщины во всей Америке! Подумать только, у нас на конюшне репетирует такой оркестр!

– Рад, что мы вам нравимся, – сказал Чарли, не сводя с Одри очарованных глаз. Сказать по правде, он никого не видел и не слышал, когда рядом с ним появлялась эта девушка.

Тут Одри мечтательно вздохнула, и Чарли до боли сжал кулаки. Пусть хоть боль отвлечет его внимание. Может быть, тогда ему удастся сдержаться и не расцеловать Одри – прямо здесь и сейчас.

А Одри, казалось, ничего не замечала. Она еще раз вздохнула, а потом самым естественным образом взяла Чарли за руку и пошла вместе с ним к дому.

– А теперь вам с Лестером пора поужинать, – заметила она. – Я полагаю, вы успели проголодаться после такой репетиции.

– Проголодаться?

– Ну да. Тетушка Айви всегда говорит, что джентльмена нужно кормить часто и вкусно.

– Вот как?

Чарли мысленно припомнил все, что успел съесть за один только сегодняшний день. Набиралось немало: плотный завтрак, обильный обед да еще пара горячих булочек на конюшне. Так им с Лестером и растолстеть недолго.

– Тетушка Айви хорошо знает, что именно нужно джентльмену, – уверенно заявила Одри.

Чарли покосился на нее, надеясь, что она шутит, но не нашел и намека на улыбку. Тогда, немного рассердившись, он спросил:

– В таком случае надо полагать, что у вашей тетушки богатый опыт в обращении с мужчинами?

– Как не стыдно, Чарли Уайлд! Моя тетушка Айви – девица, и чиста, как первый снег!

Чарли слегка сконфузился, но тем не менее решил держаться до конца:

– Но вы же сами сказали, что ей хорошо известно о том, что на самом деле нужно мужчине.

– Не мужчине, а джентльмену, Чарли! Это большая разница.

Щеки Одри слегка порозовели, но Чарли был уверен, что она, несмотря ни на что, не сердится на него.

– Я не хотел сказать ничего обидного ни для вас, ни для вашей тетушки, мисс Адриенна, – поспешил сгладить неловкость Чарли. – Просто я… я не совсем понимаю разницу между мужчиной и джентльменом.

Одри хихикнула так, словно он рассказал ей какой-то ужасно смешной анекдот.

– Не надо, Чарли, – сказала она. – Вы так здорово умеете притворяться – ведь я чуть было не подумала, что вы это всерьез!

Логика, которой руководствовалась Одри, была неподвластна разуму Чарли. Нет, он определенно не поспевал за мыслями мисс Адриенны Хьюлетт.

Вот и сейчас: ну что смешного он сказал? Да ничего! И при этом он вовсе не шутил!

– Знаете, Чарли, – продолжила Одри уже серьезно, – тетушка Айви рассказала мне обо всем, что должна делать настоящая леди из Джорджии для того, чтобы угодить джентльмену. Так что в теории я сильна. Осталось только найти теперь настоящего джентльмена, на котором можно будет попрактиковаться. Пока что мне такие не встречались.

Она многозначительно посмотрела на Чарли. Тот понял ее взгляд и осторожно сказал:

– Но… Но я не уверен в том, что я – подходящий объект для ваших практических занятий.

– Как только у вас язык поворачивается говорить такое, Чарли Уайлд! – возмущенно откликнулась Одри. – Вы – настоящий джентльмен, Чарли, хотите вы признаться в этом или нет.

Тут способность Чарли поспевать за мыслями мисс Адриенны совсем исчерпала себя, и он впал в молчаливое изумление. О чем говорить дальше, Чарли совсем уже не представлял. На его счастье, они почти подошли к дому, и Одри наконец отпустила его руку.

Слава богу. Неизвестно, смог ли бы он оставаться в глазах Одри джентльменом, пробудь он с нею наедине еще минут десять. Желание поцеловать Одри становилось совершенно невыносимым всякий раз, когда Чарли оказывался рядом с нею.

Ужин, по понятиям Чарли, можно было бы назвать просто роскошным, если бы не Лестер. Он сидел с таким пришибленным видом, так торопливо ел, не поднимая головы от тарелки, что сердце Чарли разрывалось от жалости. Бедняга Лестер был ужасно похож сейчас на голодного койота. Казалось, еще немного, и он завоет, задрав к потолку свою лохматую голову. И это несмотря на то, что за столом в основном щебетала не Айви, а Одри, что же касается тетушки, то та сидела с непроницаемым лицом и, надо полагать, почти ничего не улавливала из разговора, потому что по-прежнему не желала воспользоваться своим слуховым рожком.

Итак, за ужином солировала Одри. Она то прикасалась к руке Чарли, называя его прекрасным музыкантом и истинным джентльменом – воспитанным и галантным, то – изредка – пыталась что-нибудь прокричать для тетушки Айви. Не забывала Одри и про Лестера, которого называла лучшим баритонистом и добрейшим человеком.

Чарли вскоре перестал вслушиваться в речи Одри, позволив им журчать самостоятельно, не задевая его сознания, но даже и при этом среди тысяч произнесенных Один слов ему удалось пару раз выхватить словечко “рыцари”, явно обращенное к ним с Лестером.

Когда же ужин подошел к концу, Чарли, решив избавить беднягу Лестера от дамского общества, потащил его за руку из комнаты, но тот словно приклеился к своему стулу.

“Уж не спятил ли он?» – с тревогой подумал Чарли и прошептал, наклонившись поближе к Лестеру:

– Пойдем, старина.

Какое-то время Лестер сидел неподвижно, и Чарли задался вопросом – услышал ли его старый друг. Затем он едва не свалился со стула, потому что старый друг отрицательно покачал головой и продолжал сидеть, напряженно глядя перед собой. Теперь он больше не напоминал Чарли койота. Скорее уж – спаниеля, учуявшего утку в камышах.