Наталья Барикова - Обратная сторона долга

– Надо подождать. Комендантский час закончится через четверть часа, и пойдут рабочие с ночной смены. Затеряемся среди них и выйдем к центральной площади, – проговорил Алексей.

Я стояла порядком уже замерзшая и решила оглядеться. Перед нами был старый завод по производству оборудования для тяжелой промышленности, который в настоящее время был переведен в стратегически важный объект немецкой армии, поскольку на нем производили львиную долю комплектующих для оружия. Я поморщилась. Мне была неприятна мысль о том, что построенное моим народом во благо, сейчас работало во вред ему, и все благодаря немцам.

Послышался гул сирены, который оповещал о том, что ночная смена закончена и все могут расходиться. Тяжелые железные ворота завода с тяжким скрежетом отворились и на улицу вышли около сотни рабочих. Мы поспешили затеряться среди них и успешно вышли к центральной площади.

– Пройдешь по главной улице метров триста. Увидишь хлебную лавку, свернешь за ней налево и пойдешь вдоль улицы. Справа увидишь дом с нарисованными на заборе цветами. Это и будет твое место назначения, – проговорил Алексей, на прощание по-отечески потрепав меня по плечу. – Ну, давай, девка, не подведи.

– Не подведу, – улыбнулась я и наши пути разошлись.

ГЛАВА 2

Подойдя к дому и быстро прошмыгнув в деревянную калитку, я поднялась по ступенькам и прислушалась. За дверью звучал спокойный разговор двух женщин. Я постучала и разговор стих. Дверь открылась и на порог вышла молодая стройная девушка с темными волосами.

– Здравствуйте. Что Вам нужно? – строго спросила она.

– Время идет, – я произнесла пароль, настороженно всматриваясь в черные глаза девицы.

– Кукушка, – ответила она и распахнула дверь, приглашая войти.

В доме было необычайно уютно, пахло пирожками и ромашковым чаем.

– Проходите, будем знакомиться, – девушка повернулась ко мне и, помогая снять пальто, представила свою мать. – Это моя мама, Мария Дмитриевна. Мама, это моя подруга. Помнишь, когда я ездила в лагерь после школы в одиннадцатом классе, мы там с ней познакомились. Я тебе говорила, что у нее вся семья погибла и ей нужна работа в городе. Она немного поживет у нас, пока устроится, хорошо?

– Деточка моя, да конечно! Кто ж поможет еще в такое время трудное? Проходи, родимая, я сейчас чайку налью, пирожков свеженьких поешь. Анька, – женщина обратилась к дочери своей. – Чего стоишь как истукан? Давай быстро подкинь дров в печку, вон уже почти погасла. Девка гляди замерзла как!

– Тебя-то как зовут? – Мария Дмитриевна внимательно смотрела на меня.

– Катя, – я блаженно улыбнулась, схватив кружку с чаем и с жадностью откусывая пирожок.

– Ешь, ешь, а то погляди какая костлявая, – она вздохнула и тихонько прошептала «проклятая война», а вслух добавила, – Анька, ты тут уж сама со своей подругой. Накорми, воду нагрей, пускай выкупается. А мне бежать на работу пора, котельная сама топить этим окаянным не будет.

– Да, мам, конечно. До завтра, – Аня чмокнула женщину в щеку и когда за Марией Дмитриевной закрылись двери и стихли шаги на улице, подсела ко мне за стол.

– Значит ты, Катя, у нас особо важный тайный агент, – на ее лице промелькнула добрая улыбка.

Наверное, никак в ее понимании не сочеталась моя внешность с тайным агентом, которого она ждала. Ведь перед ней сидела худенькая девчушка лет восемнадцати с длинными русыми волосами, зелеными глазами и тоненькими пальцами рук, которые держали крепко-крепко пирожок.

– Я знаю, что ты думаешь. Что я молодая и куда там мне до агентуры. Но, как говорят, внешность обманчива, – нахмурив брови проговорила я.

– Да ладно, я ничего такого не думала, – Аня поняла, что задела меня и уже более серьезным тоном добавила. – Я сейчас посвящу тебя во все детали. Информация из первых рук как говорится, – она подошла к столу и вынула из ящика несколько фотографий немецкого офицера.

Я узнала эти фотографии. Такие же точно снимки мне предоставляли для ознакомления с предстоящим делом.

– Это майор Алекс фон Рихтер. Непростая рыбка, но золотая. Через него проходят самые важные документы, касающиеся всей информации по нашему региону. Начиная от поставок оружия и заканчивая стратегическими картами наступления. Штаб, в котором он служит, подконтролен напрямую самому фюреру. Информацией ведает самой что ни на есть жизненно необходимой нам. Скоро начнется наступление в восточном направлении. Нашей армии нужна помощь. Добыть информацию удастся только тому, кто будет в непосредственной близости к его штабу и иметь неограниченный доступ лично к нему, – Аня многозначительно посмотрела на меня и продолжила, – мы выходим на него уже полгода, но ни на йоту не продвинулись. Уж слишком птичка рьяно охраняет свое гнездо. Это одно. Второе и самое главное – перед наступлением на восток он вернется в Берлин. Нужно выстроить отношения так, чтобы ты могла уехать с ним.

– Аня, объясни мне, почему выбрали меня? Почему я? Для меня данная тема – дремучий лес. Ты намного красивее меня, раз ты не смогла найти к нему лазейку, как смогу я?

Аня посмотрела на меня, задумчиво приподняла мое лицо за подбородок и проговорила:

– Потому что ты, моя дорогая, просто невероятно похожа на его покойную жену. И, кроме того, я пасу сейчас другой объект не менее важный. Нужно решать что-то с заводом. А у меня только-только начались сдвиги в этом направлении.

После этих слов я потеряла дар речи.

– То есть я буду должна сыграть на горе человека?

– Да, – просто ответила Аня.

Поразмыслив немного я спросила:

– А если он не клюнет?

– А ты сделай так, чтоб клюнул! У тебя одной такой козырь на руках. Мы этот козырь более полугода искали против него, – ответила девушка, поглядев из-подо лба на меня. – Можно было бы попробовать еще через кого-то, но мы исходили из человеческих качеств объекта. Нужен был кто-то из них более-менее человечный, поскольку задание то с продолжением.

– Хорошо, – тоном подчиненного солдата ответила я. – Что еще о нем?

– Красивый гад. Правда, он просто бесподобный. Воспитанный, благородный. Не пьет, в карты не играет, любовниц нет. Я не могу даже за прошедший год назвать хотя бы одну девицу, которой бы он покровительствовал. Когда он приходит в театр, да, он сидит, потягивает бокал вина, общается, может сыграть в карты, но… Он как будто потерял вкус к жизни. Я здесь всех офицеров знаю прекрасно. Кто-то бабник, не вылезающий из постели местных шлюх, кто-то любитель выпивки и драк, кто-то картежник заядлый, кто-то без ума от запаха крови, проливаемой на войне. А этот. У него все ровно. Он просто выполняет работу и не более. С таким всегда тяжелее, не знаешь на какой крючок его подцепить. Все делает по расписанию, все четко. Образец их хваленой немецкой педантичности. Если бы все фрицы были такие, мы бы давно проиграли войну. Сначала была мысль попробовать действовать через любовницу их оберста, но там тупик, женщина на контакт точно не пойдет, – она положила фотографию на стол. – Ты играешь на чем-то?