Виктория Холт - Возлюбленная из Ричмонд-Хилл

Так Марию Фитцерберт тем более никто не признает! Особенно если учесть, что ее «супруг» – принц Уэльский.

Да, эту историю действительно следовало рассматривать как острастку. Она однозначно показывала: Мария Фитцерберт никогда не будет считаться законной женой принца.

Яснее всего это было самой Марии, она прекрасно понимала, что надежды нет.

Мария заволновалась. Ее положение и без того было шатким. Принц все больше сближался с леди Джерси. Мария виделась теперь с ним редко, а когда они все же встречались, отношения не складывались. Чтобы заглушить укоры совести, принц, похоже, пытался представить Марию вздорной, сварливой женщиной, а она, обеспокоенная и раздосадованная, не могла держать себя в руках.

Счастливые, безоблачные дни миновали. Надвигалась гроза.

Принц ехал в фаэтоне по парку. Люди глядели на него молча. Приветственных криков слышно не было. Как это непохоже на то, что происходило раньше! Принц вспомнил, как люди расталкивали друг друга, чтобы посмотреть на него хоть одним глазком. «Боже, благослови принца Уэльского!»

Он слышал это так часто, что ему даже надоело. Но теперь принц был бы счастлив, если бы подобные возгласы раздались вновь.

Однако вместо «Боже, благослови…» раздался крик «Эта католичка…», и принц поспешно подхлестнул лошадей.

Все теперь было иначе. Люди разлюбили его.

Принц заехал к леди Джерси. Когда он ее обнял, она с легкой насмешкой поглядела на него и спросила, что стряслось.

– Стряслось? – воскликнул принц. – О чем это вы?

– Я же вижу, что вы взволнованы. Умоляю, откройтесь мне! Она встала на колени и с шутливой мольбой подняла на него глаза. Как же Франсис отличается от Марии, которая действительно бы встревожилась! Но зато, если бы Мария попыталась вести себя так, как ведет леди Джерси, это выглядело бы смешно. Франсис такая тоненькая и стройная, такая грациозная!

– Ничего страшного не случилось, – сказал принц. – Просто, когда я ехал по парку, мне показалось, что люди настроены враждебно.

Франсис уже встала с колен и присела на подлокотник его кресла.

Мария принялась бы утешать его. А Франсис заявила:

– Еще бы им не быть враждебными?! Они же учатся ненавидеть Ваше Высочество.

Право, эта женщина не дает ему покоя… как оса… нет, вернее, как прекрасная стрекоза с прелестно раскрашенными крылышками, она кружится и парит в воздухе, завораживая грациозностью своих движений, но на конце хвоста у нее – острое жало.

– Боже мой, почему?

– Очень просто. Проще некуда! Люди вами недовольны.

– Но… что я такого сделал? Я всегда им улыбался, беседовал при всяком удобном случае. Наверное, это шпионы моей матушки виноваты… распускают обо мне мерзкие слухи!

Франсис улыбнулась. Строго говоря, она тоже была таким шпионом, ведь леди Харкурт рассказала ей о пожеланиях королевы. Какая же она, Франсис, умница, что завоевала дружбу королевы и стала возлюбленной принца Уэльского… и все это одновременно!

– Мой дорогой, вы сами даете шпионам пищу для сплетен.

– Я, Франсис? Господи, вы слишком далеко заходите!

– Поэтому вы меня и любите, – усмехнулась Франсис. – Я… во всем захожу дальше, чем остальные. Не правда ли?

– Франсис, вы сущий демон!

– Но ведь демоны гораздо интереснее ангелов. Вы со мной не согласны?

– О, прекратите! Что, что мне делать? Знаете, когда-то, стоило людям меня увидеть, как они начинали меня приветствовать.

– Я знаю, знаю. Но тогда у вас еще не было столько долгов… или, во всяком случае, народ об этом не знал.

– Долги у меня были. Я всегда влезал в долги. А все потому, что король назначил мне нищенское содержание!

– В первый раз люди готовы были посмотреть сквозь пальцы на ваши прегрешения. Принц-Само-Очарованье… дорогой, обворожительный, экстравагантный! Но даже принцы могут надоесть, если будут постоянно повторяться.

Однако Франсис не желала особенно распространяться о его долгах, поскольку была алчной женщиной и надеялась, что принц щедро вознаградит ее за услуги.

Поэтому она перевела разговор на другую тему.

– Вы стареете, – заметила Франсис.

– Да я на девять лет моложе вас!

– И поэтому у вас нет такого жизненного опыта, как у меня. Однако мой возраст сейчас не важен. Я же не принц Уэльский. Когда вы были молоды… Франсис улыбнулась. – Вернее, когда вы были моложе, ваши выходки забавляли простых людей. Но фривольность выглядит очень мило только у совсем зеленых юнцов, так что теперь народ это не забавляет. И все же вы можете хоть завтра вернуть себе популярность, если, конечно, захотите.

– Как?

– Женитесь и подарите народу маленького принца, который станет в свой черед обожаемым принцем Уэльским.

– Жениться? Но…

Франсис язвительно рассмеялась.

– Знаю! Вы подумали о нелепой истории с этой толстухой.

– Франсис, пожалуйста, не надо…

– Но вы же сами просили! Мне продолжать или вы не в состоянии вынести правды?

– Нет, продолжать не имеет смысла. Я все равно не женюсь на немецкой фрау, которую выберут мне в невесты.

– Вас не устраивает то, что она немка?

Принц не собирался рассуждать о Марии в таком тоне… даже с Франсис! Мария действительно стала…м-м… чересчур пышной, но красота ее не увяла. Марию ему никто не заменит!.. Принц очень хотел сказать это Франсис.

Но пока он подбирал слова, Франсис успела сказать вот что:

– Посмотрите правде в глаза. Народ вас не любит, а вы хотите быть популярным. Короли не могут слишком долго быть непопулярны. Вы видели, что произошло с королевской семьей по ту сторону Ла-Манша. Английский народ постепенно проникается к вам ненавистью по одной-единственной причине. Я все же назову ее, хотя и рискую рассердить Ваше Высочество. Эту причину можно выразить двумя словами: Мария Фитцерберт.

Принц промолчал. Ему хотелось возмутиться, однако он честно признался себе: «Она права».

И все же… Мария была верна ему! Мария считала себя его женой.

Дьявольски умная Франсис вновь прочитала его мысли.

– Почему она так цепляется за вас? Как вы думаете? Почему мирится с вашими изменами, а? Отчего принимает вас с распростертыми объятиями, когда вы возвращаетесь, пресытившись объятиями других женщин? Сказать вам? Да вы и сами знаете: она терпит все это, конечно же, потому, что надеется в один прекрасный день получить вожделенный титул. Титул принцессы Уэльской! Или даже королевы Англии! Ну, или хотя бы герцогини. Она ведь может на это рассчитывать, не так ли?

– Вы неверно судите о Марии.

Франсис посмотрела на принца с сожалением.

– Исполните желание короля. Женитесь. Дайте стране наследника. Разве это может причинить вред вашим друзьям… бескорыстным друзьям?