Тесса Дэр - Гувернантка для герцога

И она взлетела в прыжке.

Ее расчет был правильным, и если бы нога не скользнула на корме, прыжок получился бы идеальным. Вместо этого Алекс плюхнулась в реку, глотнув приличную порцию грязной вонючей воды.

Когда она вынырнула на поверхность, мужчина на причале схватил ее за руку, подтянул ближе и помог вылезти из воды.

Алекс стала приходить в себя, отплевываясь и кашляя, и вдруг до нее дошло, чего она лишилась. Своей сумки! Хронометра! Когда она оказалась в воде, сумка выскользнула у нее из рук и ушла в глубину.

Погибли ее средства к существованию!

Александра стояла и тихонько всхлипывала, вода стекала с ее мокрого платья.

Темза забрала у нее… Вода – это какой-то ненасытный монстр в ее жизни! Кит Ионы! Сжирает все, что ей дорого, но ее саму выплевывает назад, снова и снова, оставляя с чувством все возрастающей потери и все более одинокой.

И опять у нее не было другого выхода, кроме как зажать себя в кулак и все начать заново.

– Ну, что скажешь? – Чейз раскинул руки и медленно обвел ими комнату, показывая, как продвигается еще не законченный ремонт. – Я заново отделываю помещение, чтобы превратить его в гнездышко холостяка.

Барроу оглядел разруху в бывшей комнате экономки.

– А куда делись вещи миссис Грили?

– Она теперь занимает спальню на втором этаже. Более чем удачное расположение.

– Позволю себе поинтересоваться, в чем причина всех этих перемен.

Чейз отошел к бару, налил себе и Барроу по стаканчику бренди.

– Пока Розамунда с Дейзи не уедут в школу-интернат, мне необходимо личное убежище.

– Взрослый мужчина прячется от двух маленьких девочек?.. В этом есть что-то умилительное, не правда ли?

– Перестань! Я просто не знаю, что делать с детьми. И нет смысла начинать учиться этому. Я не собираюсь заводить сопливых чумазых созданий. Даже если мне очень захочется жениться, бессмысленно искать пару. Ты уже заявил права на самую лучшую женщину в Англии.

– Это правда.

Джон Барроу-старший был поверенным отца Чейза. Уже с детских лет Чейз и Джон Барроу-младший знали, что продолжат семейную традицию. И понимали, почему так будет, но никогда не заводили разговор об этом. Они были единокровными братьями. Получилось так, что отец Чейза завел связь с дочкой одного из местных джентльменов, и она забеременела. Тогда его поверенный взял девушку в жены, а когда родился ребенок, воспитал его как родного.

Поэтому Чейз и Джон росли вместе. У них были одни и те же учителя, одни и те же наказания. Ссорились они из-за лошадей и девушек. Несмотря на разницу в статусе, молодые люди оставались близкими друзьями и в школьные годы, и потом, позже.

Чейзу очень повезло. Сейчас, когда на него свалились заботы о герцогстве, ему просто необходим был друг, которому можно всецело доверять и который сумел бы помочь ему управлять поместьем.

– Как там мой крестник? – поинтересовался Чейз. – Уже начал ругаться плохими словами?

– Чарлз достоин своего крестного, к сожалению.

– Значит, очаровывает каждую женщину в пределах досягаемости.

– Лежит кверху пузом, когда другие работают.

– Вот что я тебе скажу, – с раздражением заявил Чейз. – Пока тебя здесь не было, я трудился в поте лица. Оглянись и посмотри на результаты этих трудов. Этот бар сделан моими руками. Потребовалось покрыть его несколькими слоями лака. Если тебе этого мало, только за последнюю неделю мне пришлось проштудировать десяток гроссбухов с банковскими отчетами и провести собеседования с пятью кандидатками на место гувернантки.

– Пять кандидаток? И ты не нашел ни одной подходящей?

– Я принимал их всех, но никто не выдержал здесь дольше двух дней. Последняя, например, даже не переступила порога детской, хотя очень жаль. Я понадеялся на нее. Она заметно отличалась от всех остальных.

Обычно Чейз сам убеждал женщин оставить его. Но ему почему-то захотелось, чтобы Александра Маунтбаттен не уходила.

Барроу внимательно посмотрел на него.

– Это странно.

– Что именно?

– Ты вздохнул.

– Ничего странного. В последнее время со мной такое случается все чаще.

– Нет, я говорю о том, как ты вздохнул. В тебе говорит не усталость, не раздражение. Это была… тоска.

Чейз косо посмотрел на друга.

– Не тосковал ни одного дня в жизни. Я даже не знаю, что такое тоска. – Он подтянул на себе жилет. – А сейчас, если ты меня извинишь, я должен отправляться на встречу. Лондонские дамы не могут самостоятельно доставлять наслаждение. Нет, я не прав – они, конечно, могут самостоятельно доставлять себе удовольствие, но при случае благосклонно позволяют мне поучаствовать в этом.

– Кто она на этот раз?

– Тебе не все равно?

– Даже не знаю. А тебе? – Короткий взгляд Барроу был как удар хлыстом. – Когда-нибудь ты будешь вынужден остановиться.

Чейз ощетинился.

– Ты всего лишь мой поверенный. Ты мне не судья. Избавь меня от морализаторства. Я не обещаю женщинам ничего из того, что не собираюсь исполнять.

По правде говоря, он вообще им ничего не обещал. Его любовницы прекрасно знали, что он может предложить им – наслаждение, – а чего не может – ничего больше. Никакой эмоциональной привязанности, никакой романтики, никакой любви.

Никакого замужества!

Война, тяжелая болезнь или собственные непростительные ошибки всегда становятся неожиданностью. Вот так же неожиданно для самого себя Чейз за каких-то три года превратился из четвертого претендента в очереди на дядюшкин титул в его предполагаемого наследника. Такое развитие событий мало кто мог предвидеть, и никто, включая его самого, не хотел этого. Но как только тончайшая связь дядюшки с жизнью прервется, Чейз станет герцогом Бельвуа, получив бремя полной ответственности за земли, капитал и арендаторов.

Вот только он не собирался брать на себя одну-единственную, традиционную обязанность герцога.

Чейз не станет заводить наследника!

Титул Бельвуа по праву должен был принадлежать его кузену Энтони, и поэтому Чейз отказывался узурпировать права наследования. На семейном древе его ветвь была самой слабой, засыхающей, и Чейз собирался ее пресечь. Это последнее, что было в его силах сделать в качестве примирения с дядюшкиной семьей.

А если в будущем ему не грозит связать себя узами брака и завести детей, разве в настоящем он не заслуживает толики удовольствий, получаемых украдкой? Краткая близость там и сям. Пара слов, сказанных шепотом на ушко. Жаркое прикосновение кожи к обнаженной коже. Запах, вкус и податливость женщины, когда она капитулирует перед ним ради наслаждения.

Несколько подаренных ему благословенных часов, когда забываешь обо всем остальном.

– Какую из них лучше повесить над стойкой бара? – Чейз поднял две картины. – Танцовщицу с веерами или купающуюся нимфу? У нимфы роскошные ягодицы, а у танцовщицы… такой призывный взгляд.