Дарья Дядькова - Четырнадцать дней непогоды

Остановив взволнованный рассказ друга, Михаил представил ему Аглаю.

– Весьма рад знакомству. Поздравляю вас с предстоящей свадьбой.

– Кстати! Ты ведь будешь в Петербурге. Непременно приходи на нашу свадьбу. Не принимаю никаких отговорок. Знаю, ты человек светский, но для старого друга, думаю, найдешь денек? – спросил Михаил.

– Вне всякого сомнения, дорогой Мишель. А какие у тебя планы насчет службы?

– Отец часто рассказывал мне о своем друге Ветровском, который служит вице-директором департамента в министерстве внутренних дел. Говорил, тот знал меня совсем маленьким. Попробую напомнить ему о себе – вдруг повезет.

– Статский советник Ветровский, Егор Ильич?! Да ведь я состою при нем секретарем.

Выходит, дружище, мы еще и послужим вместе. Это же замечательно, Миша!

– Право, я и не предполагал, что мы встретимся. Все так неожиданно. Кстати, может быть, ты согласишься передать Егору Ильичу письмо, в котором я прошу его принять меня?

– Конечно, – согласился Виктор, принимая конверт.

– Ты живешь на Малой Морской, если не ошибаюсь?

– Да, неподалеку от Министерства.

– А мы будем жить в доме моих родителей на Мильонной. Это недалеко от места нашей службы?

– Думаю, за четверть часа ты доберешься.

– Виктор, а ты, кажется, знаешь Петербург как свои пять пальцев?

– Уверяю тебя, mon chere, в скором времени и ты узнаешь его также. А как поживают твои родители, сестры?

– Наверное, более всех тебя интересует моя старшая сестра. Помню, как ты был очарован ей, когда они с родителями навещали меня в Лицее. Что ж, должен тебя разочаровать: через неделю Евдокия выходит замуж за Павла Сергеевича Муранова.

– Князь Муранов, отставной штабс-капитан с миллионом чистого дохода?

– Надеюсь, ты не думаешь, что богатство жениха – причина этого брака? Сестра искренне любит Павла, как и он ее.

– Конечно же, нет, мне известна по твоим же рассказам чистота души Евдокии Николаевны. Что скрывать, в Лицее я был сильно увлечен m-lle Додо. Любопытно было бы взглянуть теперь на княгиню Муранову.

– Они с мужем вскоре также собирались в Петербург. Но, надеюсь, твоя мальчишеская влюбленность прошла?

– Конечно же прошла, Михаил, это ведь было так давно.

На самом деле Виктор кое-что задумал. Михаил знал своего старшего лицейского товарища как порывистого и порой безрассудного, но честного человека. Однако свет, в который он бросился со всей безоглядностью, сильно переменил его нрав. Виктор был уже не тем наивным юношей, в светлых мечтаньях видевшим сестру своего товарища, а расчетливым покорителем женских сердец. Привыкнув к легкости, с которой ему давались победы, Вревский намеревался без труда соблазнить Евдокию Николаевну. А то, что когда-то, будучи мальчишкой, он был влюблен в нее, придавало затее молодого человека еще больший интерес. Скрыв от Михаила свои намерения, Виктор начал собираться продолжить путь.

– Ты уже выезжаешь?

– Да, пора ехать. Мне нужно завтра же быть в столице.

– Мы тоже рассчитывали приехать к завтрашнему вечеру. Может быть, поедем вместе? Аглая, ты отдохнула? – заботливо спросил невесту Михаил.

– Да, вполне.

– В таком случае, мы можем продолжить дорогу в Петербург. Я, если не возражаете, поеду впереди. Мой кучер хорошо знает путь – он уже не один раз сопровождал меня в эти места, когда приходилось ездить по поручениям, – предложил Виктор.

– Едемте, – согласился Михаил.

Сменив лошадей, путешественники расположились по своим каретам и тронулись в путь.

Когда уже стемнело, две коляски остановились у следующей станции. Михаил, расположившись, сразу же написал и отправил в Петербург письмо к своим родственникам баронессе и барону Инберг с сообщением о предстоящей свадьбе и просьбой погостить в особняке Озеровых.

Поужинав весьма скромно тем, что было на станции, путешественники устроились на ночлег. Аглае смотритель уступил диван, а молодые люди расположились в креслах. На станции никого из проезжающих в ту ночь больше не было, так что путники провели ее спокойно.

IX

Я вижу град Петров

Чудесный, величавый…

Кн. Вяземский

С утра они выехали и к вечеру благополучно добрались до Петербурга. Аглая, впервые увидевшая столицу, в восторге не отрывала глаз от окна. Михаил, также почти не знавший Петербурга, припал к другому окну. Гранитные берега Невы, скованной льдом, роскошные особняки столичной знати, свидетельница грозных событий, Сенатская площадь с колоссальным всадником, шпиль Адмиралтейства и оживленный бульвар перед ним и, наконец, резиденция императорской семьи, Зимний дворец, – все это предстало восторженному взору молодых провинциалов.

А в карете, ехавшей впереди, Виктор Вревский со скучающим видом выглянул в окно и тут же отвернулся – настолько он был пресыщен всем, даже красотами Петербурга. Вскоре на одной из улиц молодые люди распрощались, договорившись о завтрашней встрече, и кареты разъехались.

Уже наступил светлый петербургский вечер, когда Михаил и Аглая подъехали к особняку Озеровых. Это был довольно большой дом в три этажа, выстроенный в екатерининском вкусе еще при отце Николая Петровича, Петре Ивановиче Озерове. Не так давно князю пришлось заложить особняк, чтобы справиться с долгами, но ему удалось уложиться в сроки, и фамильный дом остался принадлежностью семьи.

У главного входа уже стоял, встречая хозяина с невестой, управляющий, постоянно живший в особняке из-за редких приездов князей Озеровых в столицу. Поприветствовав Михаила и Аглаю, он понес их вещи в комнаты, а молодой человек, взяв невесту за руку, вошел в свой дом. Князь почувствовал и волнение, и радость – он открывал не только дверь, но и новую страницу в своей жизни, которая отныне будет связана и с этим домом, и с Петербургом, и с Аглаей, чью руку молодой человек держал в своей.

В гостиной Михаила и его невесту уже встречали родственники: баронесса Елена Юрьевна Инберг, вдова, тетушка Миши и молодой человек, ее сын – барон Денис Семенович, недавно вышедший корнетом в лейб-гвардии гусарский полк.

– Мишель! Как же я рад! – воскликнул Денис, обнимая брата. – Очень приятно видеть вас, Аглая Ивановна.

Елена Юрьевна, встав с кресел, также поприветствовала племянника и его невесту, и все отправились в столовую. Во время ужина Миша рассказывал родственникам и о своих планах, и о делах поместья, и о том, как поживают родители и сестры. Неудивительно, что барону и баронессе Инберг пришлось так много выслушать – они в последний раз навещали Озеровых в их имении Тихие ручьи около года назад. Услышав о том, что брак Михаила будет против воли родителей невесты, Елена Юрьевна неодобрительно покачала головой, а Денис незаметно подмигнул кузену – решительность Миши была явно по душе молодому человеку.