Джил Грегори - Лунное наваждение

Довольная своим видом, Анемон сложила отцовское письмо маленьким квадратиком и отправилась в спальню Сесилии. Она не знала, что ее капризная госпожа уготовила ей на сегодня, но надеялась незаметно ускользнуть из дома на часок-другой, чтобы узнать в порту насчет рейсов в Америку.

Девушка приотворила дверь спальни. Леди Пелхам еще спала. Анемон тихонько подошла к камину, который уютно потрескивал всю ночь, защищая дочку графа от мартовского холода, присела на корточки и бросила отцовское письмо в огонь. Желто-оранжевые языки пламени мгновенно слизнули бумажку, превратив ее в горстку пепла. С довольной улыбкой Анемон встала и расправила свою серую юбку. Сесилия вдруг повернулась в постели.

– Летти, это ты? – Сесилия зевнула и вытянула руки над головой. – О Господи, который час? Я обещала сегодня утром заехать в гости к леди Хезертон. Но как же не хочется вставать! Миссис Биммс еще не принесла мне поднос с завтраком?

– Нет, госпожа.

– Тогда, будь добра, сбегай вниз и возьми его у нее. Безумно хочется съесть булочку и выпить горячего шоколада! И еще мне нужна вторая подушка. Принеси ее, прежде чем пойдешь на кухню.

– Слушаюсь, госпожа.

– И растопи-ка получше камин. Сегодня утром в спальне жуткий холод.

– Конечно, госпожа.

Интересно, что подумает Оливер, если ему сообщат, что леди Пелхам умерла, задушенная собственной служанкой? Анемон представила его реакцию на подобную новость и тихонько хихикнула.

– Что ты тут нашла смешного, девушка? – спросила Сесилия, сердито сверкая глазами из-под встрепанной копны каштановых кудрей. – Я жду подушку!

– Да-да, госпожа, сейчас принесу! Прошу прощения!

Когда Сесилия наконец соизволила встать с постели, было уже поздно ехать с обещанным утренним визитом. Она послала с лакеем записку с вежливыми извинениями и решила совершить вылазку по магазинам. Надев платье из бледно-лилового муслина и такого же цвета шляпку, завязанную под подбородком желтыми лентами, леди Сесилия Пелхам набросила на плечи изящную шаль и стремительным шагом вышла на улицу. Затянутыми в перчатки руками она держала шелковый ридикюль и маленький зонтик от солнца. За ней на подобающем расстоянии следовала горничная. К полудню погода разгулялась. Кудри Сесилии трепал легкий ветерок, а на необычайно ясном серебристо-голубом небосклоне сверкало золотое солнце.

Ближе к вечеру ландо Сесилии наконец подкатило к дому на Брук-стрит. Поддавшись соблазнам Бонд-стрит, мисс Пелхам купила себе сразу пять новых платьев, пару ботинок из желтой лайковой кожи, бирюзовую шляпку с пышной отделкой и две шали из бразильского кружева. Платья временно остались в магазине: их пришлют в дом после того, как портной сделает необходимые подгонки. И все же Анемон вышла из ландо нагруженная покупками. Она несла квадратную коробку с шалями, сверток поменьше с перчатками и большую круглую шляпную коробку. Заходя в дом следом за Сесилией, она невольно посочувствовала бедному лорду Пелхаму, который, к неведению своей расточительной дочки, и без того был по уши в долгах.

Лучи предвечернего солнца отбрасывали длинные тени на голубые с золотом обои парадного вестибюля, когда дворецкий, худой как жердь, высокомерно-суровый мужчина по имени Моффет, отвесил поклон леди Пелхам.

– Добрый день, госпожа. Могу я взять вашу шаль? – равнодушно предложил он.

– Да, Моффет, будь так любезен! – Сесилия развязала ленты своей шляпки и швырнула ее на столик перед входом. – Мой отец дома?

– Конечно, госпожа. Он в гостиной с виконтом, но…

Дворецкий не успел закончить фразу.

– Идем, Летти! – властно сказала Сесилия и распахнула настежь тяжелые дубовые двери гостиной. – Папа, я сегодня купила такую очаровательную шляпку! Ты непременно должен взглянуть… Ой! Прошу прощения!

Увидев, что ее отец и брат не одни, Сесилия резко остановилась на пороге гостиной. В то же мгновение шедшая сзади Анемон тоже заметила нежданного гостя и замерла от удивления.

Молодой человек, который сидел в кресле эпохи королевы Анны небрежно скрестив ноги, при появлении Сесилии почтительно поднялся. Лорд Пелхам и Энтони тоже встали, но обе девушки не обратили на них никакого внимания, ибо во все глаза глядели на незнакомца. Сесилия никогда раньше не видела этого мужчину, зато Анемон узнала его сразу, и сердце ее взволнованно забилось в груди. Это был вчерашний ночной прохожий, с которым она столкнулась у пристани и который сбил ее с ног, а потом назвал «девчушкой».

Сейчас он был без плаща, но Анемон нисколько не сомневалась, что это именно он. Да, вчера она видела его в тумане, в другой одежде, но сегодня безошибочно узнала эти черные как смоль волосы, эту высокую крепкую фигуру, а главное – эти темно-синие глаза на суровом надменном лице.

В залитой мягким солнечным светом гостиной, одетый в элегантный сюртук из добротной темно-синей ткани, брюки из прекрасно выделанной кожи и высокие сапоги с золотыми кисточками, незнакомец выглядел таким же опасным красавцем, как и вчера ночью. Несмотря на все внешние атрибуты джентльмена – богатую одежду, безупречно сидевшую на мускулистом теле, щеголевато завязанный белый батистовый галстук, тщательно причесанные черные пряди волос, – он производил впечатление пирата, вырядившегося в костюм джентльмена. Холодный блеск в глазах и резкие черты лица выдавали его с головой.

Это был повеса, встречи с которым не пожелает своей дочери ни одна богобоязненная мать: молодой, лет двадцати семи – двадцати восьми, обезоруживающе красивый и слегка опасный, с налетом холодной беспечности, которая одновременно и пугает, и притягивает.

Анемон удивленно смотрела на него. Интересно, что он делает здесь, в этом доме? Она изо всех сил старалась не выдать своего смятения. Если он увидит ее и узнает, все пропало! Как она объяснит свое присутствие в порту вчера ночью? Девушка лихорадочно искала какое-нибудь правдоподобное объяснение, но не находила. Оставалось только молить Бога, чтобы этот человек ее не узнал.

Очень скоро она поняла, что все ее страхи напрасны. Незнакомец даже не взглянул в ее сторону. Его взор был прикован к стоявшей перед ним Сесилии, и глаза его горели восхищением. Леди Пелхам и в самом деле была великолепна – в бледно-лиловом муслиновом платье, красиво облегавшем ее прекрасный стан, с блестевшими на солнце каштановыми волосами. Молодой человек оглядывал девушку с нескрываемым интересом, а губы расплывались в широкой улыбке.

Лорд Пелхам прервал молчание, заговорив бесцветным, усталым голосом:

– Входи же, милая. Все в порядке. Позволь мне представить тебя этому джентльмену.

Граф Пелхам шагнул вперед и, взяв дочь за руку, ввел ее в роскошно обставленную гостиную. Анемон вошла следом за Сесилией и, с трудом оторвав взгляд от незнакомца, посмотрела на графа Пелхама. Это был высокий сухопарый мужчина с сутулыми плечами и темными волосами, обильно припорошенными сединой. В свои сорок с небольшим он казался совсем стариком из-за морщинистого осунувшегося лица с высоким аристократическим лбом, крючковатым носом и глубоко посаженными карими глазками, блестевшими, как две виноградины. Она заметила, что сегодня у него особенно утомленный вид, а жесты быстрые и нервные. Интересно, что тому виной: очередной сокрушительный проигрыш за игорным столом или присутствие этого незнакомца – человека, чье имя она скоро узнает?