Кристина Кук - Непокорная жена

Селина кашлянула.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – сказала она. – Ты не можешь рассчитывать, что характер Фредерика изменится после свадьбы. Только представь, как унизительно будет иметь мужа, который путается с чужими женами. – Она украдкой огляделась и понизила голос: – И ты знаешь, что его вполне могут убить на дуэли. Или еще хуже.

Хуже? Что может быть хуже этого? Слова Селины пробудили у Элинор опасения в отношении Фредерика. Он сам говорил, что не может изменить свою натуру. Вот и сейчас он старается завлечь ее в уединенный коттедж, а для чего? Разумеется, не для того, чтобы поговорить о погоде.

Звук приближающихся шагов отвлек Элинор от ее мыслей. Она занялась своим вышиванием, когда мужчины вошли, привнеся с собой запах табака.

– Садись сюда, Хенли, дорогой, – сказала Селина, подбирая свои юбки, чтобы освободить для своего мужа место на диване рядом с собой.

Подушки дивана прогнулись, когда Хенли сел и вытянул ноги.

– Итак, дорогая, чем мы будем сегодня развлекаться? Может быть, сыграем в карты?

Селина покачала головой.

– Не сегодня, поскольку у нас нечетное число игроков. – Она бросила тяжелый взгляд через плечо, сдвинув свои светлые брови.

– Играйте без меня, – сказал Фредерик густым баритоном из-за спины Элинор, отчего она вздрогнула. – Я должен заняться своей корреспонденцией. Могу я попросить у вас перо и чернила, Уитби?

– Конечно, мистер Стоунем. Вы найдете все, что вам нужно, здесь в секретере. Или, может быть, отправить письменные принадлежности в вашу комнату? Здесь наши разговоры будут отвлекать вас.

– Ни в коей мере, – сказал Фредерик, выходя из-за дивана и становясь прямо перед Элинор. – Я склонен остаться сегодня в такой приятной компании, – добавил он.

Элинор глубоко вздохнула, глядя на кончики его сапог. Желая избавиться от скуки, она протянула руку к своему шитью и уколола палец. Подавив вскрик, она прижала раненый палец к носовому платку под пяльцами, надеясь; что никто не заметит ее оплошности.

– Если, конечно, мое присутствие не помешает вам, – добавил Фредерик с легким оттенком иронии в голосе.

Щеки Элинор покраснели. Тем не менее она не подняла глаз.

– Не говори глупости, Стоунем, – сказал Хенли, похлопав Фредерика по спине. – Садись и пиши свое письмо, пока мы сыграем пару партий. Ты нисколько не помешаешь нам.

– Вероятно, это любовное письмо? – спросила Селина. В ее голосе чувствовалось раздражение, которое Элинор редко замечала у подруги.

– Возможно, – медленно произнес Фредерик в ответ, и его сапоги передвинулись ближе к Элинор.

– Скажите, кому оно предназначается? – не унималась Селина.

– Джентльмен никогда не говорит о подобных вещах, – ответил он. – Имею ли я право посвящать кого бы то ни было в свою корреспонденцию, леди Элинор?

– Не знаю, – ответила она, наконец встретившись с ним взглядом. После того как она оставила его в обеденной комнате, он ослабил свой шейный платок, и его волосы пришли в беспорядок. Почему, о, почему даже в таком растрепанном виде он заставлял ее сердце учащенно биться? Что с ней происходит?

– В таком случае оставляю вас с картами, – сказал он с легкой улыбкой, и в его глазах вспыхнул озорной огонек.

Он просто играл с ней, как всегда, уверенный, что смутил ее. Дерзкий и надменный негодяй.

Не удостоив его больше не единым взглядом, Элинор заняла место за карточным столом напротив мистера Уитби. В течение почти получаса она старалась сосредоточиться на игре, хотя всем своим существом болезненно ощущала позади себя присутствие Фредерика за секретером и слышала, как поскрипывает его перо.

Время от времени она подавляла желание взглянуть на него через плечо, размышляя, что за письмо он пишет с таким энтузиазмом. Он говорил, что оставил в Лондоне любовницу. Может быть, письмо предназначается ей? Но разве мужчины пишут письма своим любовницам? Элинор сомневалась в этом.

– Послушайте, леди Элинор. Нужны черви, а не бубны, – посетовал мистер Уитби, заставив ее снова сосредоточить свое внимание на картах.

– Простите, – пробормотала Элинор, забирая карту, которую положила на грубое сукно стола.

Селина бросила свои карты на стол дрожащей рукой.

– Не стоит мучиться, Элинор. Боюсь, я тоже не склонна сегодня к игре. Я никак не могу сосредоточиться.

Хенли тяжело вздохнул и, откинувшись назад, качнулся на стуле, который теперь ненадежно опирался только на две ножки.

– Хорошо. Что мы тогда будем делать?

– Может быть, попросить принести портвейн? – предложил мистер Уитби, отодвигаясь от стола и поднимаясь на ноги.

– Это было бы неплохо. – Селина окинула взглядом комнату и остановилась на Фредерике, который сидел за секретером. Локон упал на его щеку, прикрывая глаз и сливаясь с темными бакенбардами. Он продолжал писать, грациозно двигая пером по бумаге.

Снова переведя взгляд на Элинор, Селина громко кашлянула, прежде чем обратиться к Фредерику.

– Мистер Стоунем, вероятно, это очень важное письмо, если вы уделяете ему столько внимания. Вы должны наконец удовлетворить мое любопытство и сказать, кому вы пишете с таким воодушевлением.

– Селина! – предупредила ее Элинор сквозь зубы, бросив сердитый взгляд на подругу из-за ее дерзости. Что на нее нашло?

Фредерик отложил перо и повернулся к женщинам, отбросив с лица непокорный локон. Уголки его губ тронула легкая улыбка.

– Если вам так необходимо знать, леди Хенли, я пишу моей бабушке в Ирландию.

– Вашей бабушке? – Селина недоверчиво изогнула бровь. Было ясно, что не такого ответа она ожидала. – Признаюсь, сэр, я крайне удивлена, – сказала она.

Фредерик громко рассмеялся:

– Что же вас удивляет, леди Хенли? То, что я имею бабушку, или то, что я переписываюсь с ней?

– Полагаю, то, что вы переписываетесь с ней.

Фредерик помахал рукой над листком бумаги, лежащим перед ним, чтобы подсушить чернила.

– А вы не переписываетесь со своей бабушкой?

Селина заерзала на своем стуле.

– Да. Конечно, переписываюсь. Но… но я… и вы… – Она замолчала, смутившись.

– Ну что же вы, продолжайте, – ободрил ее Фредерик. Селина повернулась к мужу:

– Хенли, дорогой, ты, кажется, не переписываешься со своей бабушкой, не так ли?

Хенли пожал плечами в ответ:

– Старушке нечего мне сообщить. А ты пишешь ей, Джордж?

– Конечно, нет, – ответил Уитби, протягивая руку к шнуру звонка около камина. – Какой смысл писать ей?

Селина кивнула.

– А вы пишете, и не одну страницу, мистер Стоунем?

– Целых три, – ответил он, ничуть не смутившись. – И еще не закончил.

– Все это кажется очень странным, – сказала Селина.

Элинор осуждающе покачала головой. Какая глупость – критиковать мужчину за это! Генри, например, тоже регулярно переписывался с бабушкой до самой ее смерти.