Джил Грегори - Сладкая мука любви

– Наймешь кого-нибудь?

– Нет, – буркнул Джед и атаковал вилкой кусок мяса, словно врага. – Сам справлюсь. Я и сейчас могу работать за троих.

– Неделю. А потом помрешь.

Вилка со стуком полетела в тарелку. За этим последовал удар кулаком по столу, от которого подпрыгнули кружки.

– Хватит делать из меня старикашку, парень! Я выполнял большую часть работы на этом ранчо, когда вы с братом еще под стол пешком ходили!

– Я давно уже не хожу пешком под стол, если ты заметил, – возразил Такер невозмутимо, в душе поражаясь своему терпению. – И потом я тоже имею право голоса в делах ранчо, включая и твое здоровье.

– Мое здоровье оставь мне, парень.

– Дьявольщина! Ты хоть раз в жизни можешь уступить? Судьбу тебе не одолеть, пойми ты это!

– Уступить? К дьяволу! Я не знаю, как это делается!

Остывая, Джед достал две сигары из нагрудного кармана и бросил одну из них через стол сыну. Такер ловко ее поймал, и они прикурили в мрачном молчании. Вопреки только что разразившемуся спору странное чувство близости и взаимопонимания возникло между Гарретсонами.

Пока дымились сигары, ничего больше не было сказано, и только ночные шорохи и звуки, доносящиеся в открытое окно, нарушали тишину. Затушив окурок, Джед заговорил так, словно сказанное само собой разумелось.

– Пожалуй, стоит кого-нибудь нанять. Лишних рук на ранчо не бывает.

– Вот и славно.

– Не воображай, что переспорил меня.

Такер счел за лучшее промолчать. Он чувствовал, что разговор еще не закончен.

– По-моему, ты что-то задумал, – сказал он чуть погодя. – Скажешь, что именно, или я должен догадаться?

– Я думал о том, что эта девчонка вернулась.

– Ты говоришь о Маллой?

– Угу. Слышал, она красотка. Не знаю, я ее раньше вообще не замечал.

– Ну и как это связано с наймом еще одного подручного? – поинтересовался Такер.

– Очень даже близко связано, если хорошо подумать. – Старый Гарретсон многозначительно улыбнулся. – Когда ее папашу вздернут за убийство Бо, у девчонки на руках останется громадное ранчо. Работы там невпроворот. Она захочет от него избавиться – если не сразу, то после того, как наломается всласть. – Улыбка его стала шире от предвкушения. – Могу побиться об заклад, что мы заполучим «Эхо».

Перед мысленным взором Такера явились упрямо вздернутый подбородок и сверкающие решимостью синие глаза.

– А я бы не поставил на это, – сухо заметил он.

– Есть способы убедить самого несговорчивого человека. Что ж, подумал Такер, все это не лишено смысла. План вполне может удаться. Когда отца Эммы повесят, она наверняка от позора сбежит назад в Филадельфию. Девчонка не посмеет и носа показать в округе, если будет носить клеймо дочери убийцы. А зачем ей тогда ранчо? Только чтобы управляющий воровал в отсутствие хозяина?

Выходит, недалек день, когда Уиспер-Вэлли освободится от Маллоев раз и навсегда. Гарретсоны вернут свое с лихвой, а через десяток лет о вражде будут вспоминать как о чем-то давно минувшем.

– Ты прав, отец. Это вполне возможно, – согласился Такер медленно.

Он вытянул ноги и уселся поудобнее, насколько это позволял стул с прямой жесткой спинкой. Ему пришло в голову, что день изгнания Маллоев, день расплаты, может прийти совсем скоро, если кто-нибудь, прельстившись наградой, донесет на убийцу.

– Хорошо, что мы назначили вознаграждение. Алчность может подтолкнуть свидетелей. Кто знает, не окажется ли Уинтроп Маллой за решеткой уже через пару дней?..

– Вот и я на это надеюсь. Значит, нам надо поскорее нанять еще кого-нибудь, а может, и не одного. У меня предчувствие, что к осени дел будет по горло. Только на то, чтобы купить и переклеймить скот, потребуется уйма времени и сил, а потом его еще надо перегнать. Да нам нужно нанять не меньше дюжины!

В довольной улыбке Джеда проскользнуло злорадство.

Такер, напротив, не чувствовал никакой радости, ему не терпелось поскорее покончить с разговором. Он хотел, чтобы справедливость восторжествовала. Хотел, чтобы вражда закончилась раньше, чем прольется новая кровь. Смерть Уинтропа Маллоя решала обе эти проблемы.

– Сейчас я еду в город, – сказал он, вставая. – Там я дам знать, что мы ищем работников.

– Правильно, мой мальчик, правильно!

Немного погодя, направляясь к выходу, сквозь распахнутую дверь кабинета Такер увидел отца, уже склонившегося над расходной книгой. Дом казался не более шумным и оживленным, чем притихшая, безветренная ночь за его стенами. Такер направился к бараку наемных работников. В отличие от кое-как сколоченных сараев, в которых ютились ковбои на своих ранчо, в «Кленах» они жили в добротном бревенчатом строении, толщиной стен не уступающем хозяйскому дому. Здесь же находились плита, на которой старый Куки готовил свои незатейливые блюда, и камин на случай холодов. На стенах там и сям висели над нарами картинки, вырезанные из журналов. На вырезках сияли ослепительными улыбками красотки в купальных костюмах, роскошных бальных платьях, огромных, украшенных перьями шляпах.

К появлению Такера в бараке уже царило мирное вечернее настроение, предшествующее скорому сну утомленных нелегкой работой мужчин. Небраски и Линк Таннер лениво перекидывались в карты, Лес углубился в дешевый роман, Билл Рейберн что-то вырезал ножом из куска дерева. Это было его любимое занятие перед сном – на полочке над его койкой уже собралась целая коллекция кроликов, белок и енотов. На сей раз к ним должна была, судя по уже готовому крылу, присоединиться какая-то птица. На самой дальней койке кто-то похрапывал, кто-то писал письмо.

Люди занимались чем придется, в зависимости от интересов и привычек, и когда молодой хозяин ступил через порог, его приветствовали с уважительной фамильярностью, столь распространенной на Западе.

Прежде чем заговорить, Такер оглядел ковбоев, задержав на каждом пытливый взгляд. Все это были люди проверенные, давно ему знакомые, они работали на Гарретсонов годами. Невозможно было представить ни одного из них стреляющим в женщину, пусть даже для того только, чтобы ее попугать. Уважающий себя ковбой считал зазорным даже выругаться в присутствии женщины.

– Сегодня кто-то стрелял в Эмму Маллой, – наконец негромко произнес Такер.

До этого на него были устремлены взгляды, полные сдержанного любопытства, но теперь на лицах выразилось напряженное внимание. Наступило молчание настолько полное, что спящий проснулся и приподнялся на локте. Билл Рейберн, который учился с Эммой и Такером в одном классе, застыл с ножом в руке.

– Что с ней? – быстро спросил он.

– С ней все в порядке. Стрелявший промахнулся. Немая сцена на этом закончилась, ковбои зашевелились с явным облегчением. Однако ни один из них не вернулся к своему занятию. Все ждали продолжения.