Валери Шервуд - Опасное приключение

«А ведь отрезана будет не только «Кедровая роща», но и мы с миссис Пим», – с ужасом подумала Лорейн.

Внезапно на дороге возникли две фигуры.

– Кто вы? – резко спросила миссис Пим.

– Да это же Андре! – радостно закричала Лорейн. – А с ним Хелст. Объясните, ради Бога, что происходит?

– Ветер переменился и гонит огонь в противоположном направлении, – угрюмо сообщил Лестрей. – Решено прекратить поиски и в первую очередь спасать город. От дальних плантаций мы уже отрезаны, так что поворачивайте назад!

– Бедная Хетти! – возопила несчастная миссис Пим и рухнула без чувств.

– У нее сестра в «Кедровой роще», – пояснила опечаленная Лорейн.

На дорогу высыпали люди: незадачливые спасатели поспешно отходили на прежние позиции, а следом за ними, зловеще шипя, двигался всепожирающий огонь. Стараясь никого не раздавить, Лорейн начала поворачивать телегу, и вдруг один из мужчин обернулся. Кровь застыла в жилах Лорейн – перед ней стоял капитан Брайди.

– Мисс Лорейн! – раздался у нее над ухом знакомый зычный голос. – А вы что тут делаете?

Вид у капитана Брайди был крайне озадаченный.

Лорейн уже успела овладеть собой.

– У меня теперь другой хозяин, – с достоинством сообщила она.

– Что-то не верится… Оддсбад клялся, что никому не продаст ваш контракт, – с расстановкой произнес капитан, качая головой.

Огонь подступил совсем близко, но несчастной Лорейн казалось, что по спине у нее гуляет холодный ветер. Она продолжала сжимать вожжи дрожащими пальцами и чувствовала, что у нее кружится голова. Спасение пришло с неожиданной стороны – от Андре Лестрея.

– И все же он его продал – некоему капитану Камерону. Причем за такую сумму, которая позволит мистеру Оддсбаду…

– Больше не заниматься таверной, – перебила Лорейн. – Капитан Брайди, разрешите вам представить Андре Лестрея. Он находился в «Проворной лошадке» во время заключения этой сделки.

– Совершенно верно, в «Проворной лошадке», – не моргнув глазом подхватил смышленый Андре. – Уж очень приглянулась нашему капитану эта девица!

Сама того не желая, Лорейн оказалась в центре внимания. Со всех сторон она ловила любопытные взгляды – каждому не терпелось увидеть служанку, которая «приглянулась» капитану. Она была готова провалиться сквозь землю. Неожиданно раздался мощный удар грома, и на землю сплошной стеной обрушился ливень. Он бил с такой силой, что Лорейн с трудом усидела в телеге.

– Слава Богу! – услышала она голос миссис Пим. – Дождь потушит пожар. «Кедровая роща» вон там, правее. Огонь не успел туда добраться, а теперь уже и не доберется.

– С дороги! – крикнула Лорейн. – Дайте проехать!

Мужчины подались в стороны, и лошади на бешеной скорости рванулись вперед. Ехать было недалеко, но Лорейн, только что пережившей страх и унижение, а теперь заливаемой дождем, дорога показалась бесконечной.

Обиталище Джона Поумроя, хотя и отличалось внушительными размерами, никак не могло претендовать на звание особняка. Это был грубо сколоченный коттедж, крытый соломой, на которой струи дождя выбивали веселое стаккато.

При их появлении дверь распахнулась, и на пороге возникла испуганная служанка.

– Умоляю, скорее! – воскликнула она, хватая миссис Пим за руку. – Роды уже начались, а повитухи нет… Я одна и ужасно боюсь!

– Успокойся, Марни. Пойди лучше позаботься о лошади.

Девушка, не переставая причитать, отправилась выполнять просьбу. Тем временем миссис Пим сбросила насквозь промокший плащ и шагнула в комнату.

– Оставайтесь здесь! – приказала она Лорейн. – Я пойду посмотрю, как там Хетти, а заодно поищу сухую одежду.

Девушка развязала шарф, встряхнула мокрыми волосами и огляделась. Помещение, где она находилась, наводило на мысль, что здесь давно не орудовали женские руки. Скудная мебель состояла из пары ветхих стульев да колченогого стола.

Миссис Пим возвратилась очень быстро.

– Мы как раз вовремя. Ребенок появится на свет с минуты на минуту.

И словно в подтверждение ее слов, из соседней комнаты раздался душераздирающий женский крик.

Миссис Пим провела Лорейн в столовую. В отличие от негостеприимной прихожей эта комната оказалась очень уютной. Она была ярко освещена тонкими восковыми свечами в медных канделябрах и обставлена красивой мебелью, приятно гармонировавшей с нежно-голубыми стенами. На каминной полке стоял портрет рыжеволосой женщины, как две капли воды похожей на Тринити.

– Ее мать, – пояснила миссис Пим. – Бедняжка умерла при родах, и с того времени начались все семейные несчастья… Поумрой очень любил жену. Все вещи, привезенные ею из Англии, так и остались в этой комнате, а на ее портрет он любуется каждый вечер за обедом.

– Вероятно, это было до того, как ваша сестра… – рискнула предположить Лорейн.

– Даже сейчас, – был печальный ответ. – Бедняжка Хетти так ему сочувствует!

Лорейн же всем сердцем сочувствовала самой Хетти. Они нашли роженицу в крошечной комнатке, где та беспокойно металась по кровати. У сестры миссис Пим были густые каштановые волосы и прекрасные карие глаза, в которых сквозили нежность и доброта. Сейчас это милое лицо было искажено страданием.

По настоянию миссис Пим Лорейн облачилась в чистенькое домотканое платье и фартук, а свой промокший наряд развесила для просушки на кухонных стульях. Вопреки ее желанию ей пришлось помогать миссис Пим при родах. Дождь по-прежнему нещадно лупил по крыше, и под этот аккомпанемент Лорейн сновала по дому туда и обратно.

Забежав на кухню, она узнала некоторые подробности о сбежавшей дочери Джона Поумроя от служанки Марни, которая по просьбе миссис Пим взбивала тесто и готовила горячий бульон.

– Бедняжка Тринити! – вздохнула девушка, погружая руки в муку. – Она без памяти влюбилась в Джеба, но отец заявил, что парень недостаточно хорош для его дочери, хотя тот уверял, что у него есть богатая сестра в Сомерсете и что после смерти деда он унаследует солидное состояние…

– Но разве он не мог написать родственникам и попросить, чтобы ему прислали денег? – удивленно спросила Лорейн.

– Кто, Джеб? Да он отродясь пера в руках не держал!

В этот момент из задней части дома донесся истошный крик.

– Господи помилуй! – пролепетала Марни в ужасе.

Лорейн ринулась в комнату роженицы, где ее встретила торжествующая миссис Пим. На руках у нее лежало крошечное краснолицее существо, издававшее звуки, напоминавшие слабое мяуканье.

– Вот сорванец! Не успел появиться на свет, а уже просит есть! – со смехом заметила достойная матрона и осторожно опустила орущий куль на кровать.

– Он похож на Джона! – прошептала Хетти, сияя от радости.