Стефани Лоуренс - Соблазнительница

Саймон выглянул в окно.

— Она лежит на земле под лоджией за музыкальной комнатой!

Его звонкий крик заставил всех встрепенуться. Девушка вскочила и бросилась к живой изгороди.

И увидела Мартина, приближающегося с той стороны.

Вскрикнув, она повернулась и бросилась в противоположном направлении, к розарию, к темноте леса за ним.

Она почти достигла ее, была уже на дорожке, ведущей в спасительную тьму, когда наскочила прямо на Люцифера, который, выйдя из дома через парадную дверь, подошел к восточному крылу.

Люк слышал, как Саймон вбежал в комнату Елены, но ведь никто не проходил мимо него или мимо Саймона, значит?.. Через окно? Но Мартин, Сагден и Филлида увидели бы… Как мог кто-то пройти незамеченным?

Поспешив в восточный коридор, он увидел, как Саймон ворвался в комнату Елены. Он остановился, чтобы перехватить вора, но тут услышал голос Саймона. Люк смутился и стал ждать — в комнате явно не происходило ничего драматического, Елене ничто не грозило.

— Она лежит на земле под лоджией…

Она!

Услышав это слово, он замер на месте. Неужели все они ошиблись? Неужели Энн вылезла из окна и обошла вокруг дома? Или ее вообще не было в комнате — она была у Елены?

Круто повернувшись, он побежал к восточному флигелю.

Амелия стояла у двери в комнату Энн; до нее донесся крик Саймона, но стены дома были слишком толсты, и она не расслышала его слов. Однако, увидев бегущего Люка, она все поняла. И без колебаний распахнула дверь в комнату Энн.

— Энн! — Ответа не было. Кровать тонула в густом мра ке. — Энн!

— А? Что?.. — Энн с трудом открыла глаза, откинув со лба густые волосы и глядя на Амелию. — Что случилось?

Амелия просияла:

— Ничего, ничего — беспокоиться не о чем.

Послышались звуки снаружи; Амелия бросилась к окну, раздвинула занавески и подняла раму. За ней в комнату ворвался Люк.

— Что происходит? — спросила Энн, сев в кровати.

— Я и сам не понимаю, — ответил Люк, помолчав.

Амелия услышала в его голосе глубокое облегчение, ощутила, как безумный страх свалился с его — точнее, с их — плеч. Она выглянула в окно. Люк подошел к ней. Мгновение спустя Энн, накинув пеньюар, присоединилась к ним.

Картина, представшая их глазам, казалась поначалу не понятной — три фигуры схватились на лужайке, — разглядеть подробности мешала густая тень, отбрасываемая огромными деревьями. Потом троица превратилась в две более крупные фигуры, которые, поддерживая третью, вели ее к дому. Маленькая фигурка упиралась, но силы были не равны. Внизу, под их окном, отворилась дверь. Аманда вышла на террасу и позвала их:

— Ведите ее сюда!

Они изменили направление; минута — и они вышли из темноты, и стали видны лица. Мартин и Люцифер осторожно, но решительно вели хрупкую женщину в плаще, трясущую головой и истерически рыдающую. Капюшон упал ей на спину, открыв роскошные каштановые локоны.

Люк нахмурился:

— Кто это?

Амелия вдруг поняла.

Но ответила Энн, смотревшая на фигурку округлившимися глазами:

— Господи! Да ведь это Фиона! Да что же здесь происходит?

Она задала этот вопрос уже в третий раз, но объяснить ей было не так просто, да и не все им было известно.

— Поговорим завтра. — Люк повернулся и вышел. Они услышали, как он бежит по коридору в сторону лестницы.

Амелия пошла за ним.

— Амелия!

Она обернулась, встретилась глазами с Энн.

— Я, право же, не могу сейчас остаться, но обещаю, что завтра утром мы все объясним. Пожалуйста, ложись спать.

Отчаянно надеясь, что Энн так и поступит, Амелия быстро вышла. Она пошла было вперед, но вспомнила об Эмили. Остановилась у ее двери, прислушалась, потом чуть-чуть приоткрыла створку. И заглянула внутрь — чтобы убедиться, что Эмили крепко спит и, конечно, видит невинные сны — или, быть может, не совсем невинные.

Вздохнув с облегчением, она вышла и побежала к лестнице. Там она столкнулась с Еленой и Минервой, которых сопровождал Саймон.

Юноша поднял голову:

— Ее поймали.

— Я уже знаю. Я видела.

Минерва покачала головой:

— Бедное дитя. Нам нужно узнать все подробности, потому что я ни за что не поверю, что в этом виновата только она. Фиона всегда была хорошей девочкой. — Минерва помолчала, положив руку на перила, и подняла вверх помрачневшее лицо: — Кто-нибудь должен посмотреть, что делают сейчас Порция и Пенелопа. — Она взглянула на невестку.

Амелия кивнула:

— Я посмотрю, а потом спущусь вниз.

— Скажите им, что они должны оставаться в своих по стелях.

Амелия усомнилась, что это остановит девиц; она лишь надеялась, что они крепко спят и ничего не слышали.

Но как только она отворила дверь в комнату Порции, эта надежда тут же рухнула — младшие сестры Люка были полностью одеты, они далеко высунулись из окна, глядя, как тремя этажами ниже Фиону ведут в дом.

Амелия вошла, захлопнув за собой дверь.

— Интересно, чем это вы заняты?

Девочки оглянулись. Никаких следов угрызений совести на их лицах и в помине не было.

— Мы наблюдаем за кульминационным моментом ваше го плана. — И Пенелопа снова повернулась к окну.

— Ее ввели внутрь. — Порция подошла к Амелии. Пенелопа присоединилась к ним.

— Признаться, я не надеялась, что план сработает, но он сработал. Я так и думала, что это Фиона, — ведь она бывала во всех домах, где исчезали вещи. — Она посмотрела на Амелию сквозь очки. — У вас есть хоть какое-то представление о том, зачем она это делала?

Амелия совершенно не представляла, как поставить этих девиц на место. Она вообще сомневалась, что такое возможно. Но все же, глубоко втянув воздух, она произнесла:

— Я принесла вам приказ вашей матушки — вы должны оставаться в постелях.

Девочки посмотрели на нее так, точно она сошла с ума.

— Что? — изумленно спросила Порция. — В то время как здесь происходят такие события?

— Вы думаете, что мы вот так покорно закроем глаза и уснем?

Грозных взглядов и сопения здесь явно было недостаточно.

— Нет, но…

Амелия осеклась, подняла голову, прислушалась. Порция и Пенелопа сделали то же самое. И услышали приглушенный крик. Все бросились к окну.

— Вы видите?.. — спросила Амелия.

Все пытались хоть что-то рассмотреть в парке, где теперь стало еще темнее, — луна вдруг исчезла.

— Вон там! — Пенелопа указала на другую сторону лужайки, где с трудом можно было различить две борющиеся фигуры.

— Кто?.. — спросила Амелия, но ее сжавшееся сердце подсказало ей, кто это был.

— Ну, если Фиона в доме, — сделала вывод Порция, — значит, это Энн.

— Глупышка! — насмешливо произнесла Пенелопа. ? Какой вздор!

Амелия не стала спорить; она уже скрылась за дверью.

— Нет, вы только подумайте, — удивилась Пенелопа. — Этот человек, должно быть, член какой-нибудь шайки…