Айлин Вульф - Лорд и леди Шервуда. Том 4

Она постаралась в течение дня не подать виду, что взволнована, и дождалась вечера, когда Робин, закончив дневные заботы, пришел в спальню. Марианна ждала его, стоя перед зеркалом и расчесывая волосы перед сном. Он подошел к ней, обнял и поцеловал в затылок – так, как делал каждый вечер. Зеркало отразило его лицо, выражавшее полное удовлетворение тем, как прошел день, и глаза, в которых была теплая синева вечернего неба. И, улыбнувшись ему, Марианна подумала, что, может быть, не стоит ни о чем спрашивать: все равно ничего не скажет. С недавних пор у него появилась привычка умалчивать от Марианны то, чего ей, по его мнению, не следует знать.

Оставив Марианну, Робин, еще не раздеваясь, растянулся на постели и, заложив руки за голову, с улыбкой наблюдал за скольжением гребня по светлым волнам ее волос. Марианна же, глядя в зеркало, напряженно раздумывала, должна ли она окончательно смириться с молчанием Робина, даже если оно затрагивало именно ее. Наконец решившись, Марианна тихо, но твердо сказала:

– Робин, я хочу поговорить с тобой.

– О чем, мое сердце? – спросил Робин, изогнув бровь, когда услышал в ее голосе пока еще неявный стальной отзвук.

Марианна отложила гребень, подошла к Робину и присела на постель рядом с ним.

– О том, почему у нас с тобой только один ребенок.

Она посмотрела ему в глаза, которые ответили ей скользящим безоблачным взглядом и укрылись в длинных ресницах.

– Я должен принять твои слова за упрек? – рассмеялся Робин. – Ты несправедлива, моя леди! Особенно после сегодняшней ночи.

Он приподнял руку, и его пальцы заскользили по ее руке – от запястья вверх, к сгибу локтя – вкрадчивыми и ласкающими прикосновениями. Марианна перехватила его руку и решительно отвела в сторону.

– Робин, я спрашиваю тебя со всей серьезностью! – настойчиво сказала она.

Посмотрев на Марианну из-под ресниц, Робин убедился, что она действительно настроена серьезно и даже чуточку воинственно, и вздохнул. Рывком поднявшись с кровати, он подошел к столику, на котором стояли кувшин с легким вином и кубки, наполнил один и поднес к губам.

– Какого же ответа ты ждешь от меня, Мэри? – спросил он, не оборачиваясь к ней, сделал глоток и, помедлив, словно в раздумьях, пожал плечами: – Человеческое тело – загадка. Тело женщины – загадка вдвойне!

– Я бы не стала тебя спрашивать, если бы моим мужем не был именно ты! – сказала Марианна, настойчиво глядя ему в спину. – В постели со мной ты не соблюдаешь осторожность, значит, дело в другом. В чем, Робин?

Он глубоко вздохнул, поставил почти нетронутый кубок обратно на столик и обернулся к Марианне. Робин долго молчал, глядя в ее требовательные, ожидающие ответа глаза, и негромко, но безапелляционно сказал:

– В том, что я не хочу твоей смерти. Мне не заменит тебя целая дюжина сыновей.

– Моей смерти? – переспросила донельзя удивленная Марианна. – А почему ты решил, что мне грозит опасность умереть именно так?

Робин сел в кресло, положив руки на подлокотники, и внимательно посмотрел на Марианну.

– Потому, мой ангел, что это уже едва не произошло с тобой дважды, – с усмешкой сказал он, не спуская с нее непреклонных глаз.

– Если ты вспомнил о той истории в Шервуде, то это было давно, и только однажды, – медленно проговорила Марианна.

– Спасибо, что напомнила! – усмехнулся Робин. – Тот случай я забыл учесть. Значит, трижды. Первый раз в Шервуде. Второй – в родах, когда на свет появилась Гвен. Ну-ка вспомни, как все тогда происходило!

Он выразительно посмотрел на Марианну, и она вместо ответа провела ладонью по шее. Напоминание о муках, затянувшихся дольше положенного, отозвалось острой резью в горле, которое она надорвала тогда в криках.

– Вспомнила, – утвердительно сказал Робин, не спускавший с Марианны прищуренных глаз. – И третий – когда у тебя был последний выкидыш. До сих пор не знаю, что тебя спасло! Наверное, молитвы всего Веардруна, потому что мне никак не удавалось остановить у тебя кровотечение. А когда кровь все-таки остановилась, тебя удалось удержать только тем, что Вилл и я по очереди дежурили у твоей постели, отдавая тебе свою силу. И за те дни и ночи, что ты провела в беспамятстве, мы оба почти исчерпали себя. Когда ты наконец очнулась и открыла глаза, я решил, что четвертого раза не будет. Поиграли со смертью – и достаточно.

– Но ведь ты сам тогда уговаривал меня не отчаиваться! – воскликнула Марианна. – Сказал, что у твоей матери было то же самое, но потом родилась Клэр.

На губах Робина появилась невыразимо мрачная улыбка, и он медленно покачал головой:

– И чтобы ты не отчаивалась, я не стал упоминать то, о чем ты забыла. Моя мать умерла, рожая Клэр.

Они молча посмотрели друг на друга, и Робин тихо сказал с бесконечной печалью:

– Я очень любил ее. Ее смерть была для меня огромным горем и причинила мне настолько сильную боль, что даже сейчас я стараюсь не вспоминать о тех днях. И когда с тобой стало повторяться то, что происходило с ней, я понял, что все закончится плохо. Пытки, которым тебя подвергли в Ноттингеме, не прошли бесследно. Поэтому я решил принять необходимые меры и принял их.

– Какие меры? – спросила Марианна.

Резкий короткий смешок Робина дал понять, что она задала напрасный вопрос: он не скажет ей.

– Ты ведь сам когда-то говорил, что не хочешь поить меня отравой!

– Все совершенно безвредно для тебя, милая, – спокойно и непререкаемо ответил Робин и, поймав сосредоточенный взгляд Марианны, улыбнулся с толикой снисходительности: – Даже не пытайся! Тебе не удастся понять без моей подсказки, а я тебе ничего говорить не намерен!

Она усмехнулась и поднялась с постели. Он тоже встал с кресла, и они оказались напротив друг друга, на расстоянии всего лишь шага, но оба чувствуя себя так, словно их разделял континент.

– Хорошо, Робин, – наконец сказала Марианна, – храни при себе свои тайны – и эту, и остальные, которые у тебя появились, запретные для меня.

Она резко отвернула голову в сторону, чтобы больше не встречаться с ним взглядом. Робин глубоко вздохнул, шагнул к ней и, оказавшись рядом с Марианной вплотную, обнял за плечи.

– Чем вызвано твое негодование? – спросил он. – Тем, что у нас с тобой только одна дочь? Но я тебе много раз говорил, что мне достаточно одной Гвен. Ты родила мне чудесную девчонку, которая стоит десятка сыновей!

– В последнюю ночь в Шервуде ты обещал мне больше, – напомнила Марианна, упорно глядя мимо него.

– Да, – подтвердил Робин, – но не судьба, Мэриан!

Марианна задохнулась от возмущения и посмотрела Робину в глаза, ослепив его блеском негодующих глаз.

– Не смей вспоминать о судьбе, когда именно ты принял решение! Ты говорил, что отцом рожденных мною детей будешь только ты, а сам отказал мне в детях. И даже не счел нужным обсудить это со мной! Просто за моей спиной дал указание что-то подсыпать мне в еду или питье, не спросив, что думаю я на этот счет, не сказав мне ни слова.