Хизер Грэм - Беглянка

Тара повернула лошадь, потрепала по холке.

– Ну, девочка, поедем домой…

И в этот миг ощутила, как задние ноги лошади уходят в болотистую почву. Тара едва усидела в седле.

– Вперед! – крикнула она, натягивая поводья.

В следующее мгновение они были уже на твердой земле и мчались в неизвестном направлении, оставляя позади страшное место. Тара приободрилась, надеясь, что выехала на нужную дорогу. Вдруг Селина остановилась, как вкопанная. Тара замерла от ужаса: перед ней были индейцы!

Один из них, немолодой, с ярко-красной повязкой, украшенной перьями, стоял в центре. На его широком поясе висела сабля в ножнах; в руках он держал ружье.

Он сделал знак, и тотчас с деревьев спрыгнули несколько воинов, обнаженных до пояса и покрытых татуировкой.

Тара пронзительно закричала и, не помня себя от страха, замахала руками еще до того, как индейцы приблизились к ней. К ее ужасу, она угодила в лицо индейцу, и тот отпрыгнул назад, потирая челюсть. Продолжая сопротивляться, Тара заставила лошадь подняться на дыбы, чудом удержалась в седле и, возможно, вырвалась бы из окружения, но противников было слишком много. Тару стащили с седла, бросили на землю, но и там она продолжала бороться. Один из индейцев уселся ей на ноги. Громко закричав, она вдруг услышала выстрел.

Все замерли. Воцарилась тишина.

Потом прозвучали слова на незнакомом Таре языке, и ее сразу освободили.

Поднявшись, она увидела мужчину на красивом сером коне. Видимо, он и произнес непонятные ей слова.

Этот смуглый человек в цветастой рубахе, заправленной в темно-синие штаны, в высоких сапогах из оленьей кожи почти не отличался от других индейцев, но когда Тара пригляделась к нему, ей показалось, что она знает его, видела раньше… Возможно, в своих снах.

Он с интересом рассматривал девушку. Она с удивлением заметила, что у него голубые глаза, значит, он полукровка. Но разве это облегчит ее участь?

Знаком он предложил Таре приблизиться к нему.

«Вот и конец. – мелькнуло у нее в голове. – В этих болотистых джунглях мне суждено умереть. Господи, почему я не сделала этого раньше – в Новом Орлеане, когда стояла на берегу Миссисипи? Или не отдала себя в руки палача там, в Бостоне?.. А здесь я так просто не уступлю им… Нет! Я буду бороться за свою жизнь! Если Джаррет обманул меня и не сумел защитить, я сделаю это сама… Да, сама! Я не позволю изуродовать себя, снять скальп, убить! Я…»

Тара улыбнулась, чем, наверное, привела индейцев в немалое изумление, а потом крикнула всаднику:

– Ты, краснокожий убийца! Сукин сын! Я не позволю вам…

Она с яростью набросилась на него, стащила с коня, и он упал на землю, даже не оказав сопротивления. Тара, не замечая этого, продолжала наносить удары, уже сидя на нем, понимая, что ей осталось недолго жить, и желая напоследок излить всю свою ярость. Она была почти в истерике.

А потом противник крепко схватил Тару за руки, его голубые глаза пристально смотрели на нее.

Индейцы, окружавшие их, весело рассмеялись.

Тара подумала, что сходит с ума. Почему он не убивает ее, этот голубоглазый, которого она так унизила? Чего ждет? Чего они все ждут?

Почти незаметным движением он освободился от нее и вскочил на ноги.

– Поднимайтесь! – сказал он Таре на чистейшем английском и протянул ей руку.

Она плюнула ему в лицо. Он выругался по-своему, поднял девушку, не обращая внимания на ее сопротивление и крики, и вскинул себе не плечо.

Не выпуская своей ноши, голубоглазый вскочил на коня и направил его в глубь зарослей, по известной только ему тропе.

Закрыв глаза, она молила Бога…

О чем?

В обратный путь Джаррет отправился по реке на барке старого Джонсона. Это должно занять двое суток с лишним, но ехать верхом через джунгли, по плохим дорогам, преодолевая множество водных преград, намного труднее.

Джонсон, самый старый из всех, кого встречал Джаррет, согнулся от времени. Он давно поседел и потерял все зубы, но еще справлялся со своими обязанностями речного перевозчика. Джонсон прожил здесь дольше всех белых людей и стал неотъемлемой частью этих мест. Война с индейцами его не касалась, ибо они его никогда не трогали, как и он их. Поэтому, когда офицеры форта предложили ему остаться в Тампе, Джонсон отказался.

– Они думали, я соглашусь жить в четырех стенах с кружевными занавесками на окнах! – возмущенно шепелявил он. – Нашли дурака!

Джаррет кивнул. Он никогда и не видел старика Джонсона в домашней обстановке. Только на палубе барки. Она заменяла ему все: дом, коня, семью.

– Говорят, опасно жить на реке в такое время, – проговорил Джонсон, – Чего опасного? Что меня убьют молодым?

Он широко улыбнулся беззубым ртом.

Джаррет не ответил. Прикрывшись широкополой шляпой от яркого солнца, он лениво смотрел на проплывающие мимо берега и снова, как и во время предыдущего плавания, ощущал, что за их передвижением следят бдительные глаза индейцев.

Это не удивляло. Война Соединенных Штатов против них с каждым днем ширилась. Особенно здесь, во Флориде.

Капитан Тайлер перед отплытием Джаррета из Тампы сообщил ему последние новости.

По требованию генерала Клинча действующий губернатор территории Джордж Уокер отдал приказ генералу местной милиции Ричарду Колу объявить набор волонтеров для пополнения регулярной армии. А президент Энди Джэксон назначил боевого генерала Уинфилда Скотта командующим войсками во Флориде и усилил их, прислав еще четырнадцать рот…

– Похоже, ждешь не дождешься, когда доберешься домой, – проговорил старый Джонсон. – Уже подплываем, сынок.

Джаррет сдвинул шляпу на затылок. В чем дело? Отчего чуть не все обитатели дома высыпали на пристань? Дживс стоит на самом краю причала, рядом с ним Рутгер. Что у них дел других нет? Даже маленькая прачка Кота здесь, и лицо у нее испуганное.

А вот Тары нет. Впрочем, чего он ожидал? Что она соскучится и помчится ему навстречу с распростертыми объятиями? О нет, она не из таких.

И все же что с ней? Уж не заболела ли?

Барка еще не ткнулась в берег, как Джаррет соскочил с нее и торопливо направился к Дживсу и Рутгеру.

– Что случилось? – спросил он. – Где она?

– Исчезла, мистер Маккензи, – ответил Рутгер. – Мы искали ее в лесу, но вскоре потеряли след. Возле болота… А уехала она, ничего никому не сказав… Это, конечно, не оправдывает нас.

– Что она взяла с собой? – спросил Джаррет у Дживса.

– Верхнюю одежду и немного еды. Видимо, на день-два пути.

– Мы отправимся за ней, как только скажете, мистер Маккензи, – произнес Рутгер. – Я возьму парней. Мы обязательно найдем хозяйку.

– Я сам найду, – решительно бросил Джаррет. – Заберите с барки моего коня, Дживс, и подготовьте к поездке.