Патриция Райан - Солнце и луна

Филиппа подумала, что взрыв такой вот бомбы убедит кого угодно и в чем угодно, но как украсть ее из клетки и вывезти из замка? С гранатами дело обстояло проще. Она оглядела свой наряд, прикидывая, можно ли спрятать одну в складках платья.

– Все это страшно интересно, синьор! И все это благодаря вашему черному пороху?

– Откуда ты знаешь, что он черный? – встрепенулся Олдос.

Филиппа бросила выразительный взгляд на итальянца, и тот поспешил ей на помощь.

– Как откуда? Вот же он, виден там, где крышка еще не надета.

– Я думал, они все с крышками.

– Вы ошиблись, друг мой, – возразил итальянец и быстро продолжал: – Как бы мне хотелось показать их вам в действии! Устройство не отличается сложностью, а результат поразителен. Глиняную крышку выбивает взрывом, шарики летят с такой скоростью, что и глазом не уследишь, и если впиваются в живую плоть, то разрывают ее. Свиньи и овцы умирали мгновенно.

– Как? Беззащитные твари Божьи?! – вскричала Филиппа с содроганием. – Они-то чем виноваты?

– Так захотела леди Клер, – ответил Орландо с некоторым смущением. – Ей нужно было знать, какие раны может причинить такое оружие. Теперь, когда это известно, она больше не настаивает на таких опытах, и я проверяю гранаты здесь, в погребе. – Он вдруг вздохнул. – Это оружие имеет большую силу, но на практике не слишком удобно – после каждого взрыва нужно заново наполнять его шариками и порохом. За это время можно раз двадцать выстрелить из лука или раз десять из арбалета! Но ничего, это лишь вопрос времени.

– Я тоже так думаю, – раздалось от двери.

Филиппа узнала голос Клер и отметила, что Олдос и бровью не повел, услышав его. Она повернулась, моментально насторожившись. Хозяйка замка стояла на пороге в дорожном платье.

– Хотите взорвать одну? – спросила она Филиппу и, не дожидаясь ответа, взяла со стола гранату. – Я не раз это делала. Редкий опыт.

Филиппа замялась.

– Позволь мне, – вызвался Олдос.

– Как-нибудь в другой раз, братец. Я хочу, чтобы наша дорогая гостья познала мощь этого оружия на личном опыте.

– Только не эту, – вмешался Орландо. – Они пробные, и даже я не могу сказать, каков будет эффект. Гранату может разорвать на части, а с ней и руку!

– Ах, извините! Я не хочу, чтобы с леди Филиппой случилась какая-нибудь неприятность, пока ее супруг в отъезде. Я ведь несу за нее ответственность. Дайте мне самую безопасную!

Орландо отобрал одну из гранат и протянул Филиппе ручкой вперед. Этот простодушный человек не заметил, какой натянутой стала атмосфера с появлением Клер. Филиппа не без трепета взяла оружие, крепко сжав рукоятку, немного похожую формой на эфес ятагана Хью. Граната оказалась очень тяжелой. Метафизик поманил ее за собой к тому самому колодцу, который они обнаружили в первое свое посещение. На этот раз орудия пытки показались Филиппе еще более зловещими.

– Направьте гранату крышкой в колодец, а я зажгу порох. Держите крепче – отдача будет посильнее, чем удар лошадиным копытом. Не упадите!

– Я поддержу ее! – сказал Олдос и обхватил Филиппу за талию.

Клер без слов возвела глаза к небу.

Когда Орландо поднес раскаленную проволоку к специальному отверстию у основания железного цилиндра, Филиппа изо всех сил сжала ручку и напряглась всем телом. Она ощутила сильнейший толчок, в результате которого ее прижало к Олдосу. С громоподобным звуком – так что эхо заметалось между стенами крипты – крышку сорвало, и колодец окутался едким дымом. Больше Филиппа ничего не успела разглядеть, но Орландо забрал у нее пустую гранату с одобрительным кивком, как если бы все прошло удачно.

– Оно того стоило, – заметила Клер. – Надо же, наша ученая дама умеет визжать, как резаный поросенок.

Неужели она взвизгнула? Филиппе некстати вспомнились ласковые насмешки Хью по поводу ее девчоночьего визга. Тоска по нему сдавила ее грудь, словно тисками.

– Синьор, вы слишком много работаете, – упрекнула Клер Орландо с неожиданной заботой в голосе. – Почему бы вам не передохнуть за кубком вина и хорошим ужином? А потом можете съездить в Лондон и немного отвлечься. Нет-нет, я настаиваю! Смерть бедняги Истажио, без сомнения, явилась для вас тяжким ударом.

– Работа лечит! – запротестовал метафизик. – Впрочем, вы правы, мне не помешает ненадолго сменить обстановку.

Обняв Орландо за плечи, Клер повела его к двери, но когда Филиппа попыталась последовать за ними, Олдос лишь сильнее обхватил ее талию. Она попробовала вырваться – сначала как бы шутя, потом всерьез, однако это ни к чему не привело. Тогда она открыла рот, чтобы закричать, но Олдос зажал его ладонью.

– Что я вижу! – насмешливо произнесла Клер, плотно прикрыв за итальянцем дверь. – Леди хочет нас покинуть? Но мы еще не закончили. Отпусти ее, братец.

Как только рот оказался свободен, Филиппа закричала.

– Не сорви голос, – предостерегла Клер равнодушно. – Наружу из этих стен может проникнуть разве что звук взрыва. Свяжи-ка ей руки, Олдос. Я знаю, тебе не терпится этим заняться.

Филиппа метнулась в сторону. Клер с неожиданной ловкостью поймала ее за косу и удержала на месте. Олдос, весь, дрожа, выхватил из-за пазухи крученый шнур. Через пару минут руки Филиппы были крепко стянуты в запястьях у нее за спиной.

– Орландо не говорил, что я лично испытала гранаты на животных? О, это нечто особенное! В момент, когда подносишь смертоносное оружие к голове невинной, ничего не подозревающей овечки, вся кровь закипает в жилах, словно перед плотской близостью!

Клер прижала гранату крышкой к виску Филиппы и помахала у нее перед глазами раскаленной проволокой. Горячее частое дыхание возбужденного Олдоса жгло шею, связка ключей больно впивалась в спину, а к связанным рукам прижималось нечто весьма узнаваемое. Филиппа почувствовала настоящий ужас.

– Знаешь, что происходит при этом с тварью Божьей? – продолжала Клер. – Слышишь ее предсмертный крик, всем телом ощущаешь, как рвется плоть и ломаются кости. Она падает, бьется в конвульсиях и замирает. У свиней обычно вышибает мозги, а вот овцам отрывает голову.

Филиппа крепко зажмурилась и приказала себе не поддаваться панике.

– Мое величайшее желание – опробовать гранату на человеке.

А Хью говорил, что эти двое не опасны! Кто же был прав, он или она? В самом деле, Клер так жестока или разыгрывает перед ней комедию?

– Но время терпит, – сказала хозяйка Холторпа уже другим тоном. – Олдос!

Филиппа поспешно открыла глаза, почувствовав, что ее повлекли вперед. Новая волна страха поглотила ее, когда стало ясно, что Олдос тащит ее к орудиям пытки. Рассудок подсказывал, что лучше всего притвориться невинной жертвой.

– Зачем вы так со мной поступаете? – спросила она дрожащим голоском (что удалось ей без малейшего усилия). – Я не сделала вам ничего плохого!